Иван Филиппов - Записки о «Третьем рейхе»

Как рассказывали мне в это время, сообщение о поездке Риббентропа в Москву 24 августа 1939 г. вызвало настоящую панику в финских политических кругах. Гитлеровцам пришлось успокаивать финнов, доказывая им, что заключенный в Москве советско-германский договор не представляет собой союза с Советами, а является всего-навсего договором о ненападении, который Германия вынуждена подписать по тактическим соображениям. Немцы убеждали финнов в том, что германское правительство не изменит своему антикоммунизму и в «тяжелую минуту» будет на стороне Финляндии. Финнам же казалось, что немецкие «братья по оружию» их предали, оставив в одиночестве с планами создания «великой Финляндии» до Урала [13] Упомянутый мною немецкий посланник барон Блюхер писал в своих воспоминаниях, что в Финляндии лица, тесно связанные с германскими милитаристами и индустриальными магнатами, проклинали немецкие власти за то, что они пошли на соглашение с Советским Союзом. Финский генерал Игпатиус говорил барону Блюхеру: «Со времени мировой войны я оставался верным Германии. Я делал все, что зависело от меня, чтобы поддерживать связи с немецкими военными кругами. Но теперь как будто меч пронзил мою душу». .

Стремясь развязать войну с СССР, реакционные круги Финляндии рассчитывали на поддержку со стороны гитлеровской Германии. И даже после того, как уже был заключен советско-германский договор, они проводили политику обострения отношений с Советским Союзом, будучи уверенными в том, что немецкая поддержка им в конце концов будет оказана. При помощи скрытых немецких поставок военной техники и немецких военных инженеров финны возводили укрепления на Карельском перешейке.

Германия и Англия всеми доступными для них средствами старались подогревать антисоветские настроения в Финляндии. Обе стороны были заинтересованы в том, чтобы подтолкнуть Финляндию на военный конфликт с СССР и с помощью финнов прощупать боевую мощь Советской страны. Поэтому немцы и англичане, льстя финскому самолюбию, старались превозносить боевой дух финнов, неприступность их границ и, конечно, намекали на поддержку в случае войны. Финская военщина широко рекламировала военную подготовку Финляндии. В середине июня 1939 года Финляндию посетил главнокомандующий английскими вооруженными силами генерал Кирке. Правительство Финляндии демонстрировало перед ним силу возведенных у советских границ укреплений.

В конце июня — начале июля этого же года в Финляндии «гостил» начальник штаба германского вермахта генерал Гальдер. Министр иностранных дел Финляндии Эркко [14] Эркко скончался в 1964 году. Он являлся издателем крайне правой газеты «Хельсингин саномат» и проводил политику подрыва советско-финских дружественных отношений. на банкете, устроенном в честь Гальдера, говорил в своей приветственной речи о «пользующейся высоким уважением германской армии, прекрасные качества которой вызвали восхищение в Финляндии». Он подчеркивал при этом финскую боевую готовность. Большую часть своего визита Гальдер провел в Выборге и его окрестностях, а также посетил Северную Финляндию; он присутствовал на военных маневрах и всюду осматривал военные укрепления.

Немецкие газеты, сообщая о пребывании Гальдера в Финляндии, воздерживались от каких-либо комментариев, стараясь не привлекать внимания к этому визиту. Это делали за них англичане. Не случайно, что финские власти пригласили во время визита Гальдера не немецких, а английских журналистов, которые открыто писали об инспекционном характере поездки Гальдера и возможном германо-финском военном союзе.

Видя усиление угрозы для безопасности СССР, Советское правительство предложило правительству Финляндии заключить пакт о взаимопомощи. Но антисоветские круги как в Финляндии, так и за ее пределами стремились помешать мирному урегулированию советско-финских отношений. Начавшиеся в Москве советско-финские переговоры закончились неудачей. Отношения Советского Союза с Финляндией были прерваны. Вскоре началась «зимняя война», развязанная финской военщиной.

Мы отчетливо видели, что гитлеровцы ведут двурушническую линию в советско-финском военном конфликте. Провоцируя финнов на войну с Советским Союзом и оказывая финской военщине материальную поддержку, немцы в то же время старались показать, что они якобы являются нейтральной стороной в происходящих событиях. На пресс-конференции в министерстве иностранных дел в день появившегося официального советского заявления по поводу действий финской военщины и принятия в связи с этим Советским Союзом соответствующих мероприятий собралось большое количество иностранных журналистов. Американские корреспонденты прямо с ходу сделали запрос о германской точке зрения на эти события. Заведующий отделом печати Пауль Шмидт, однако, ограничился кратким изложением советского заявления и отказался к этому что-либо добавить.

На следующий день пресс-конференцией руководил заместитель Шмидта Браун фон Штумм. Журналисты добивались от немцев более прямого ответа относительно характера причин начала советско-финской войны. Помню, Штумм, ерзая на стуле, заявил, что Финляндия напала на Советский Союз при науськивании англичан. Такой категорический ответ из уст официального лица шокировал многих журналистов. Финская журналистка Норна чуть не упала в обморок.

Стуча кулаками по столу, она истерично кричала:

— Не мы, а они на нас напали.

Ее утешали американцы.

В первые дни советско-финской войны германская пресса старалась отмалчиваться. Правда, газеты опубликовали сообщение германского информбюро о «заявлении Москвы» по поводу начала военных действий, но не давали собственных комментариев. Через несколько дней среди иностранных журналистов начали усиленно курсировать слухи о том, что немецкий транспорт направляется в Финляндию, что германские воинские части принимают участие в войне на финской стороне и что немецкие инженеры помогают укреплять «линию Маннергейма».

Постепенно германская пресса начала все более склоняться к одностороннему освещению военных действий в Финляндии: газеты давали краткое изложение советских военных сводок, но печатали полностью официальные финские информации с фронта. Помимо этого, газеты публиковали ежедневно сообщения своих специальных корреспондентов из Хельсинки, которые тенденциозно освещали ход военных действий в Финляндии. Так, например, корреспондент газеты «Франкфуртер цайтунг» утверждал, будто красноармейцы имеют на вооружении чуть ли не кремневые ружья, подвешенные на веревках вместо ремней. Особенно охотно и много писали немецкие газеты о помощи Финляндии, которая идет из Швеции, Англии, Италии. Это служило средством подбадривания финнов.