Иван Филиппов - Записки о «Третьем рейхе»

Но период пребывания в Вене не был для него зря потерянным временем. Здесь — в столице кайзеровской «дунайской монархии» — он получил хотя и беспорядочное, но все же некоторое образование. Немецкая монополистическая буржуазия к этому периоду уже создала свою воинственную философию, которую впитывал в себя Гитлер. Шовинизм, человеконенавистничество, расизм — вот основы этого мировоззрения. Фридрих Ницше явился знаменем нарождающегося фашизма, выразителем мыслей и стремлений германского империализма. Все то, что составляло идейный багаж ницшеанства — борьба против демократии и социализма, культ аморального сверхчеловека, отрицающего какие-либо разумные законы, проповедь насилия, захвата чужих земель, безудержный расизм, — все это было перенято Гитлером. Позднее он систематизирует все эти свои познания в книге «Моя борьба», ставшей библией германского фашизма. Книга пропитана лютой ненавистью к демократизму трудящихся, к народам негерманской расы.

Гитлер понимал, что на пути к реализации этих идей стоит сильный противник — Коммунистическая партия Германии, вооруженная марксизмом. Поэтому он изучает тактику контрреволюционных действий. Но условий для начала борьбы еще нет. На короткое время Гитлер перебирается в Мюнхен, где работает чертежником у портного, по-прежнему не имея друзей, никакой профессии, никаких надежных средств к существованию. Но вот разражается мировая война, явившаяся для него, как он сам позднее говорил, настоящим благодеянием. Он вступает в баварскую армию и уходит на фронт.

На войне Гитлер получил звание ефрейтора и два «железных креста», которыми он часто похвалялся. В 1918 году он с ненавистью встретил весть об образовании Веймарской республики и ее создателей характеризовал как предателей. Он решает стать политиком для борьбы с существующим ненавистным ему демократическим строем. С таким настроением он прибывает в Мюнхен, где бурлили революционные страсти. Политическая карьера Гитлера на первых порах тесно связана с работой в качестве шпика баварской охранки. По «долгу службы» он часто посещал политические собрания, а в 1919 году развертывает деятельность по сколачиванию первых групп немецкой фашистской партии, поставившей своей целью завоевание власти в Германской империи. Первая попытка государственного переворота 9 ноября 1923 г. окончилась неудачей. За организацию путча Гитлер на небольшой срок попадает в тюрьму.

Все, кто знал Гитлера в этот период, в том числе и его единомышленники, со многими из которых он позднее жестоко расправился, характеризовали его в своих воспоминаниях как человека коварного, мстительного, бесчестного, самоуверенного, тщеславного, готового на все ради достижения своей цели.

Как известно, после поражения революции 1918 года германская буржуазия снова начинает мечтать о реванше и пытается увлечь население страны своими захватническими планами. Германским империалистическим кругам в это время требовалась такая политическая партия, которая могла бы взять на себя осуществление их целей, стать верным ее стражем и оплотом и поставила бы немецкий народ на службу капитала и войны. Этой партией и явилась национал-социалистская германская рабочая партия (НСДАП), партия воинствующего фашизма и милитаризма. Для такой партии нашелся и соответствующий руководитель, субъективные качества которого наиболее отвечали требованиям и целям, выдвигаемым империалистическими воротилами. Гитлер, воплотив в себе наиболее характерные черты «вождей» империализма — наглость, авантюризм, фанатизм, цинизм, жестокость, в то же время умел воздействовать на массы наиболее доходчивыми для них лозунгами и идеями, широко используя при этом ложь и демагогию.

То, что именно Гитлер оказался в поле зрения германской военщины, промышленной и финансовой буржуазии,— историческая случайность. Не будь Гитлера, эти круги нашли бы и другую подходящую фигуру, которая, возможно, также преданно служила бы их интересам. Гитлер обратил на себя внимание самых могущественных столпов германского империализма — Круппа, Тиссена, Шахта, Гутенберга и им подобных, которые хорошо разбирались в том, на кого они делают ставку, оказывая ему финансовую поддержку. Гитлер сумел расположить к себе и бывших кайзеровских генералов и офицеров, которые, видя, как поддерживают его капиталисты и помещики, смело связали с ним свои надежды на возрождение военной мощи Германии, на восстановление былой «славы» и «блеска» германского вермахта. Эти военные круги позднее воздействовали на фельдмаршала Гинденбурга и генерала Шлейхера, уговорив их дать согласие на передачу Гитлеру власти.

В феврале 1933 года Гитлер стал рейхсканцлером «Третьего рейха» и руководителем НСДАП. Пройдя школу политической борьбы в своей партии, где отсутствовали всякие моральные принципы, где клятвопреступничество, изуверство являлись чуть ли не мерилом партийной доблести, Гитлер перенес эти иезуитские методы и в область внешней политики. Он всячески старался, когда это было выгодно, казаться в глазах англичан и французов сговорчивым, покладистым, разыгрывая из себя миролюбца. Свои агрессивные претензии он стремился обставить как мирные требования, как дань «исторической справедливости». Когда встревоженная гитлеровскими мероприятиями по перевооружению Германии Англия начала искать соглашения с Гитлером, он умело этим воспользовался. В беседе с лордом Галифаксом 19 ноября 1937 г. Гитлер показал, что он может в одно и то же время быть обходительно вежливым и циничным, настойчивым и покладистым, хитрым и простодушным. Он старался не без успеха обворожить своих собеседников либеральными фразами о морали, законности, разумности и даже демократии. Поняв из беседы с Галифаксом, что Англия верит в то, что только он, Гитлер, способен сдержать «волну коммунизма» и спасти «западную демократию», Гитлер нагло намекнул английскому премьеру о желательности изменения в Англии политической формы правления.

Вполне понятно, что во всей своей деятельности Гитлер опирался на своих вышколенных, опытных во всех отношениях соратников, таких как Геринг, Геббельс, Розенберг, Риббентроп, Гесс, Гиммлер, на германский генералитет. Сподручные Гитлера сделали все, для того чтобы утвердить авторитет «вождя» среди немецкого населения.

Культ «фюрера» в дни моего пребывания в Берлине принял неописуемые масштабы. Он помог установить неограниченную власть гитлеровской тирании и произвола. Где бы вы ни появлялись — в магазине, театре, на стадионе, в пивной, в парикмахерской и других общественных местах, вас всюду назойливо встречали гортанным окриком «Хайль Гитлер!». Некоторые иностранные журналисты на это надоедливое приветствие, подделываясь под невнятный берлинский выговор, отвечали словами «хальб литер» (пол-литра). Это звучало почти неразличимо, но тем не менее было рискованно, так как имели место случаи избиения гитлеровцами «по ошибке» иностранцев, не отвечавших на нацистское приветствие.