Николай Троицкий - 1812. Великий год России [Новый взгляд на Отечественную войну 1812 года]

Как бы то ни было, все в русской армии — от последнего солдата до самодержца Всея Руси — готовились к заграничному походу. Кутузов из Вильно обратился с воззваниями к населению Пруссии и к французским солдатам. Если пруссаки встретили, что называется, «на ура» клич «присоединиться к российским армиям» для борьбы с Наполеоном (9. Т. 6. С. 680), то французы на призыв восстать против «жестокого рабства», в котором держит их «узурпатор Буонапарт» (Там же. С. 679), не откликнулись. 2 января в приказе по войскам по случаю изгнания врага из России Кутузов так определил их дальнейшую задачу: «Пройдем границы и потщимся довершить поражение неприятеля на собственных полях его» (20. Ч. 2. С. 634).

Александр I, лично убедившись в том, сколь необходимы для победы российских войск отдых и подкрепления, разрешил им отдыхать в Вильно даже не две, как просил Кутузов, а почти четыре недели. Лишь 5 января Главная армия под командованием Кутузова и в присутствии Императора выступила из Вильно в заграничный поход и 13 января нового 1813 г. перешла Неман (25. Т. 6. С. 23).

В приказе по войскам от 6 января 1813 г. Александр I так объяснил цель их похода в чужие страны: «Вы идете доставить себе спокойствие, а им — свободу и независимость» [1232] Цит. по: Бессмертная эпопея. М., 1988. С. 43. . Кутузов, естественно, вторил своему Государю, обещая от его имени в специальном воззвании к «народам германским» «возвращение их свободы и независимости» [1233] М.И. Кутузов. Сб. док. М., 1956. Т. 5. С. 408. . Так думали тогда совершенно искренне российские солдаты и офицеры [1234] См.: Бессмертная эпопея. С. 44–45. . Лишь после разгрома империи Наполеона выяснится сакраментальная цель всех семи антинаполеоновских коалиций, а именно возвращение народов Европы из-под наполеоновского диктата в кабалу к собственным феодалам, изгнанным было Французской революцией и Наполеоном, и Священный союз монархов во главе с русским самодержавием закует весь континент в цепи, куда более тяжкие, чем при Наполеоне [1235] Подробно см.: Троицкий Н.А. Александр I и Наполеон. М., 1994. С. 262–267. . Это установят со всей непреложностью историки, причем не все, иные из них и в наши дни полагают, что Александр I и Кутузов вели русские войска за рубеж с единственной целью — освободить Европу «от наполеоновской тирании» [1236] Абалихин Б.С. 1812 год. С. 9; Сироткин В.Г. Отечественная война 1812 г. С. 249; Шишов А.В. Указ. соч. С. 307–308; Фролов Б.П. Указ. соч. С. 546, 553. .

Если у Кутузова были сомнения в том, как рациональнее для России готовить заграничный поход, надо ли с ним спешить и нужен ли он вообще, то Александр I был настроен более чем решительно. Он старался быть не просто во главе, но и на виду у всех. Наблюдая за ним по пути от Плоцка до Калиша, А.И. Михайловский-Данилевский записал в дневнике: «Государь был всегда верхом, одетый щеголем; удовольствие не сходило с прекрасного лица его» [1237] 1812 год. Военные дневники. М., 1990. С. 317. . Казалось, что даже то подчеркнутое внимание, которым Царь окружал в те дни слабеющего от недугов фельдмаршала, доставляло ему самому удовольствие: Император не уставал демонстрировать «всевозможное уважение» к «старцу» [1238] Там же. С. 324. .

Теперь мы знаем, что «всевозможное уважение» Императора к фельдмаршалу было чисто показным. Главный штаб уже возглавлял кн. П.М. Волконский. Дежурный генерал и правая рука Кутузова П.П. Коновницын был спроважен «в отпуск» [1239] Михайловский-Данилевский А.И. Александр I и его сподвижники… СПб., 1845. Вып. 25. С. 9. , а на его место назначен полковник царской свиты Н.И. Селявин. Что касается К.Ф. Толя, оставленного в должности генерал-квартирмейстера, то он, естественно, старался услужить монарху еще ревностнее, чем фельдмаршалу. Дело не в том, что Александр I «принимал решения сам» ( 25 . Т. 6. С. 24), а в том, что любые решения, исходившие от Главного штаба или же непосредственно от Кутузова, Царь контролировал и нацеливал их на форсированное наступление вслед за остатками «Великой армии» Наполеона. Кутузов мог только ворчать: «Самое легкое дело — идти теперь за Эльбу, но как воротимся? С рылом в крови!» [1240] Шильдер Н.К. Указ. соч. Т. 3. С. 142. .

Как бы то ни было, ворчливый «старец» довел победоносные русские, а с марта 1813 г. и союзные с ними прусские войска почти до Эльбы, но 28 апреля в силезском городке Бунцлау умер — умер на марше, за 4 дня до новой встречи с Наполеоном.

Да, Наполеон к тому времени, «как из-под земли, как в сказке» (22. С. 706), уже собрал новую армию в 200 тыс. человек (32. Т. 7. С. 295) и спешил во главе ее к Эльбе. 2 мая он дал русско-прусской армии сражение при Лютцене. Началась новая военная кампания, в характере которой кричаще сочетались, по выражению К. Маркса, дух возрождения с духом реакционности [1241] Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 10. С. 436. . Она несла народам Европы, с одной стороны, освобождение от французского диктата, а с другой — реставрацию феодальных порядков. Русские солдаты в этой войне, лишенные непосредственной поддержки собственного народа, сражались уже с меньшим воодушевлением. В результате Наполеон начал громить русские, прусские и австрийские войска в битве за битвой: под Лютценом, Бауденом, Дрезденом. Хотя теперь против него поднялась фактически вся Европа, он сумел продержаться в борьбе с ней еще два года, однако восстановить былое, как перед нашествием на Россию, могущество своей империи уже не мог. Поэтому уместно закончить последнюю главу моей книги словами самого выдающегося из отечественных историков 1812 г.: «Агония наполеоновской мировой монархии длилась необычайно долго. Но смертельную рану всемирному завоевателю нанес русский народ в двенадцатом году» (32. Т. 7. С. 732).

еликая победа России над Наполеоном, безоговорочная и блистательная, вызвала потрясение умов буквально во всем мире. Причины ее толковали вкривь и вкось. Официальные верхи самой России, не веря в собственный народ, адресовались даже к потусторонним силам. «Зрелище погибели войск его невероятно! — читаем о Наполеоне в манифесте Александра I от 12 января 1813 г. — Кто мог сие сделать?.. Да познаем в великом деле сем промысл Божий!» (26. Т. 21. С. 256). На памятной медали в честь 1812 г. Царь повелел отчеканить: «Не нам, не нам, а имени Твоему!» ( 3 . Т. 3. С. 409). Такое «объяснение» причин разгрома Наполеона не вышло за пределы русской дворянской историографии.

Гораздо более расхожей и живучей, вплоть до нашего времени, оказалась версия о том, что победил Наполеона русский климат, «генерал Зима». Однако даже в западноевропейской историографии эту версию отвергли такие авторитеты, как А. Жомини, К. Клаузевиц, Г. Дельбрюк, Д. Чандлер (17. С. 414; 18. С. 129, 200) [1242] Дельбрюк. Г. История военного искусства в рамках политической истории. Т. 4. Л., 1930. С. 431; Chandler D. The Campaigns of Napoleon. L., 1967. P. 858. . В России же она вообще не имела сторонников. Кстати, первым, еще в 1813 г., мотивированно опроверг ее М.Ф. Орлов (будущий декабрист) [1243] Листовки Отечественной войны 1812 г.: Сб. док. М., 1962. С. 128–140. .