Питер Франкопан - Первый крестовый поход: Зов с Востока

Что касается Алексея I, то взятие Никеи входило в число его главных целей. Однако целеустремленность, быстрота и решительность, продемонстрированные западными рыцарями, произвели на него огромное впечатление. Поэтому успех в Никее стал отличным подтверждением правоты императора, решившего обратиться за военной помощью к Западу. Алексей I праздновал абсолютный триумф.

Тот факт, что Никея перешла под контроль Византии без большого кровопролития, также открыл новые возможности для императора: отныне он мог представлять себя другом и защитником тех турок, которые хотели спастись от смерти от рук рыцарей. Это намерение было подтверждено политикой императора по отношению к турецкому населению Никеи: мусульманам были предложены посты на императорской службе и щедрые дары, и им всем позволили спокойно идти на все четыре стороны (если они пожелают) {621} 621 Анна Комнина. С. 298. . Крестоносцев также хорошо вознаградили: их вожди получили золото, серебро и шикарные одеяния, а нижним чинам дали много медных монет, чтобы они отпраздновали взятие города {622} 622 Там же; Fulcher of Chartres, I.10.x, p. 83. .

Однако не на всех щедрость императора производила благоприятное впечатление. Среди крестоносцев пошли слухи о коварных намерениях Алексея I. Рыцари стали возмущаться: почему это плоды их побед должны доставаться императору? Главный духовник экспедиции несколько месяцев спустя написал архиепископу Реймса Манассию II, что «руководители войска спешат встретиться с императором, который прибыл, чтобы выразить им свою благодарность. Получив от него поистине бесценные дары, они вернулись, некоторые относились к нему по-доброму, некоторые – нет» {623} 623 Barber and Bate, Letters, p. 19. Позднейшие авторы называли взятие Никеи переломной точкой, определившей отношение к Алексею I, напр.: Orderic Vitalis, IX.8, 5, p. 56. . Как ни странно, именно щедрость Алексея I стала причиной неприязни. Рыцари покинули Западную Европу, чтобы сделать богоугодное дело, поэтому они считали неприемлемым получение даров от Византии.

Решение Алексея I вернуться в Никее к вопросу присяги подлило масла в огонь. Слова Анны Комнины о требовании ее отца ко всем, кто ранее принял на себя обязательства, подтвердить их в июне 1097 года, не упоминаются в латинских источниках {624} 624 Анна Комнина. С. 298–299. . На самом деле после взятия Никеи Алексей I намеревался связать клятвой верности тех рыцарей, которые не дали ее раньше. Некоторым видным лидерам крестоносцев удалось ускользнуть от его внимания в Константинополе. Некоторые, в частности племянник Боэмунда Танкред, без лишнего шума избежал присяги. По словам своего биографа, жившего в XII веке, Танкред считал ее рабским ярмом {625} 625 Ralph of Caen, 10, pp. 31–2. . Когда после взятия Никеи на Танкреда начали оказывать давление, чтобы принудить его принести присягу императору, он резко возражал – пока не назвал свою цену: он потребовал выплатить ему сумму, равную той, что получили другие лидеры, и предоставить некое дополнительное вознаграждение. Когда один старший офицер византийской армии набросился на Танкреда за его заносчивость, их пришлось в буквальном смысле оттаскивать друг от друга. И именно Боэмунду удалось сгладить ситуацию, убедив Танкреда присягнуть императору {626} 626 Анна Комнина, XI.3, pp. 304–5; Ralph of Caen, 18, p. 42. .

Действия Алексея I, направленные на укрепление своего личного контроля над экспедицией после взятия Никеи, объясняются его решением не участвовать в походе в Малой Азии, по крайней мере в тот момент. Хотя император прибыл в район Никеи, чтобы руководить ее освобождением, и был свидетелем взятия города, он не хотел рисковать, уходя дальше в Анатолию. Принимая во внимание опасности, связанные с его отсутствием в столице, и помня о проблемах, которые он испытал накануне Крестового похода, император предпочел выбрать опытного и пользующегося его доверием полководца, который возглавит поход западной армии на Восток. Как и следовало ожидать, выбор Алексея I пал на его друга детства Татикия. Опытный и упрямый Татикий уже давно доказал свою верность императору (в частности, когда помог раскрыть заговор Диогена). Нос Татикия был изуродован, он прикрывал его золотой накладкой – по всей вероятности, врученной императором в награду за верность во время смуты середины 1090-х годов {627} 627 Guibert of Nogent, IV.10, p. 81. . Татикий был назначен командующим армией, которой предстояло возглавить марш крестоносцев по Малой Азии и взять под контроль все города, захваченные по пути в Иерусалим {628} 628 Анна Комнина, XI.3, p. 304. .

Нежелание Алексея I принимать участие в экспедиции вполне объяснимо, если принять во внимание кризис, охвативший Византию перед Крестовым походом. Император сказал Раймунду Тулузскому, что не может возглавить поход рыцарей на Иерусалим, потому что «опасается, что алеманы, венгры и половцы, а также другие дикие народы опустошат его империю, если он отправится в поход с пилигримами» {629} 629 Raymond of Aguilers, II, p. 23. . Опасность не была надуманной: нападение половцев весной 1095 года поставило Византию на грань катастрофы, лишив императора возможности принять ответные меры. Он был вынужден провести в соборе Святой Софии специальную церемонию, во время которой возложил на алтарь две таблички с надписями. Одна из них гласила, что он должен выступить против кочевников, другая – что не должен. Остальное было оставлено на волю Божью {630} 630 Анна Комнина. С. 267. .

Таким образом, внутренние и внешние угрозы, с которыми в 1097 году столкнулась империя, сделали личное участие Алексея I в походе слишком рискованным. Как мы вскоре увидим, через год, когда страшные новости из Антиохии с мольбами отправиться на восток и спасти находившуюся на грани полного уничтожения армию крестоносцев достигли ушей императора, он уже мало чем мог помочь. Слабость позиции императора в момент его обращения за помощью к Западу стала основой Первого крестового похода. Тем не менее в 1097 году Алексей I все еще сохранял в своих руках контроль над экспедицией. Хотя некоторые рыцари настойчиво призывали к продолжению похода на Иерусалим сразу после взятии Никеи, крестоносцы пустились путь лишь в конце июня, когда император дал на это разрешение {631} 631 Fulcher of Chartres, I.11.i, p. 83. .

Сам Алексей I оставался в северной части Малой Азии, наблюдая за попытками византийской армии вернуть контроль над западным побережьем и речными долинами Анатолии. Как только Никея перешла в его руки, Алексей I направил в Смирну (против Чаки) отряд под командованием Иоанна Дуки и Константина Далассина. После взятия Смирны они должны были освободить остальные города побережья, захваченные турками, а затем повернуть вглубь Малой Азии. Дука наступал вверх по долине Меандра, в то время как Далассин должен был уйти на фланг н повернуть на север к Абидосу [33] Древний город на восточном берегу Босфора. – Прим. пер. . Целью всей операции было освобождение обширного куска территории на западе Малой Азии {632} 632 Анна Комнина. С. 302–303. .