Джон Эплби - Иоанн, король Англии. Самый коварный монарх средневековой Европы

В конце заседания Иоанн — перед высоким алтарем, в присутствии духовенства и народа — повторил клятву верности папе. Он передал корону и королевство в руки папского легата и принял их обратно как папский фьеф. Он дал Николаю копию хартии о покорности, которую вручил Пандульфу в мае в Дувре, с золотыми печатями.

Совет опять собрался в Рединге месяцем позже, но король на нем не появился. На третий день народ снова собрался в Уоллингфорде, где Иоанн повторил обещание компенсации. Духовенство, однако, беспокоилось о проблеме оценки стоимости замков и домов, лесов и садов, которые были уничтожены. В те времена, если король подозревал кого-то в мятежных настроениях, он первым делом приказывал разрушить его замок, чтобы его нельзя было использовать как оплот мятежа. Иоанн, вероятно, начал операции против епископов после наложения интердикта с разрушения замков, находившихся под их контролем. В начале XIII века Англия была охвачена строительной лихорадкой. Велись работы в большинстве соборов, по всей стране строились церкви. В результате довольно долгого периода мира и процветания страны во множестве возводились личные жилища. Масштабное строительство увеличило потребность в лесе, и, вполне вероятно, Иоанн использовал для ее удовлетворения леса в конфискованных поместьях. Наконец король и епископы согласились на назначение четырех баронов третейскими судьями и обещали согласиться с их решениями.

Совет опять собрался в Рединге в начале декабря, и на этой встрече каждый индивид, будь то мирянин или клирик, которого затронули конфискации во время интердикта, представил список конфискованной собственности и денежные суммы, которые он утратил. Суммы были огромными, и легат согласился с королем, заявившим, что они превосходят все разумные пределы и уж точно — его платежеспособность. Заявители проявили упорство, и Иоанн отложил выплаты до тех пор, пока не будет достигнут компромисс. Мнения четырех третейских судей, судя по всему, никто не спрашивал. Что касается Стефана Лэнгтона и бежавших во Францию епископов, Иоанн произвел выплату в пятнадцать тысяч марок для распределения между ними.

Хронист утверждает, что в это время у Иоанна появились крамольные мысли о воскрешении мертвых. Возможно, хронист имел в виду, что король говорил и действовал, словно не верил в жизнь после смерти. В этой связи он упоминает о шутке короля, когда во время охоты был убит жирный олень, которого освежевали в его присутствии. «Смотрите, каким жирным выросло это животное, — заметил он. — А ведь оно никогда не слушало мессу».

Иннокентий III 1 ноября 1213 года написал своему легату, приказав ему «выбрать подходящих людей, согласно твоему собственному суждению, которых можно сделать епископами и аббатами на вакантных престолах в Англии или назначением, или каноническими выборами. Эти люди должны отличаться не только достойной жизнью, но и ученостью, быть верными королю и полезными королевству, а также способными оказать помощь и совет. На это необходимо испросить согласие короля».

Получив это письмо, кардинал Николай проконсультировался с Иоанном и начал заполнять вакансии людьми, предлагаемыми королем. Иннокентий, вероятно, позабыл о ценном праве капитулов каноников на проведение свободных выборов. Иоанн мог свободно назначать епископов и аббатов, во многих случаях даже не прибегая к формальности выборов, и он воспользовался этой возможностью, чтобы вознаградить клириков, сохранивших ему верность во время интердикта.

Назначения легата вызвали много жалоб и протестов от тех, кто считал себя вправе участвовать в выборах или обижался, что при назначении его обошли. Стефан Лэнгтон, никогда не ставший бы архиепископом Кентерберийским, если бы не активное участие папы, громче всех выступал против назначения епископов в Южную провинцию папским легатом, согласно приказу папы. Некоторые клирики обратились к папе через голову его легата. Николай отстранил этих людей и отправил их в Папскую курию. Роджер Вендоверский пишет, что легат был настолько лишен гуманности, что отказался предоставить недовольным даже один пенс из доходов должностей, которые они оспаривали, и они не могли оплатить поездку в Рим для выступления против его действий. Более того, Николай раздавал вакантные бенефиции и приходские церкви, даже не посоветовавшись с покровителями соответствующих приходов.

Иоанн провел Рождество 1213 года в Виндзоре и раздал праздничные одежды некоторым баронам.

Стефан Лэнгтон провел совет своего духовенства в январе 1214 года в Данстейбле, на котором обсудил дела английской церкви. Духовенство объединилось в своем возмущении действиями папского легата, который заполнял церковные вакансии королевскими номинантами. У священнослужителей создалось впечатление, что Николай больше хочет угодить королю, чем обеспечить благосостояние церкви. После долгой дискуссии архиепископ послал гонцов к легату, который в это время находился в городе Бертон-апон-Трент, с информацией, что архиепископ обратился в Рим с просьбой запретить ему производить назначения на вакансии, пока вопрос не будет рассмотрен в Риме. Одновременно Стефан заявил, что только он один имеет право назначать священнослужителей в вакантные церкви своего диоцеза.

Кардинал Николай не обратил внимания на это предупреждение и продолжал назначать людей, угодных Иоанну. Он переговорил с Иоанном относительно обращения архиепископа в Рим и с согласия Иоанна послал к папскому двору Пандульфа. Ему была поручена миссия отвергнуть обвинения архиепископа и перехватить у него инициативу. Получив аудиенцию у папы, Пандульф постарался всячески очернить Стефана Лэнгтона и восхвалить короля. Иоанн, сообщил он, является удивительно скромным и умеренным королем. Иннокентий верил Пандульфу и принял оценку характера короля Иоанна, преподнесенную ему иподиаконом.

Пандульфу активно возражал мастер Симон Лэнгтон, младший брат примаса, с пеной у рта доказывавший правоту архиепископа. Пандульф привез с собой хартию о покорности и верности Святому престолу с золотыми печатями, которую Иоанн вручил легату еще в сентябре. Возможно, это склонило папу на сторону короля. Пандульф заявил, что архиепископ и другие священнослужители показали себя слишком алчными и завистливыми в вопросе реституции. Они оказывают давление на короля, обращаются с ним несправедливо и требуют права и власть, которые им не принадлежат. Ходатайство иподиакона показалось Иннокентию более убедительным, и папа не стал выговаривать легату и ограничивать его власть, о чем просил Стефан Лэнгтон.

Иоанн начал опасаться, что противоречия относительно размеров компенсации будут продолжаться бесконечно. Нельзя сказать, что постоянные споры и задержки сами по себе были ему в тягость. Но пока они продолжались, Англия оставалась под интердиктом, что создавало определенные неудобства. Иоанн готовил очередную военную экспедицию против Филиппа и не хотел давать баронам повод для отказа сопровождать его. Поэтому он послал двух рыцарей, Томаса и Адама Хардингтонов — первый был одним из его послов к султану Марокко, — и писаря в Рим к епископу Джону Грею. Тот выехал в Рим еще в октябре, чтобы получить отпущение грехов после отлучения, которое было наложено на него лично, как на одного из плохих советников короля, во время интердикта. Иоанн проинструктировал этих четверых изложить дело папе так, чтобы он отнесся благосклонно, и определить условия компенсации. Тогда интердикт наконец может быть снят.