Клара Моисеева - Люди ищут забытое царство

Обрывки ватного стёганого халата дали понять учёным, какой была одежда ремесленника и землепашца, а яркие красивые шелка, похожие на те шелка, которые были изображены на картинах, рассказали об одежде богатых людей. Теперь уже не трудно представить себе господина в парчовом халате, совершающего жертвоприношение. Мы уже лучше видим одежду царя в золотой короне. Ведь перед нами куски тканей, из которых так искусно шил одежду портной древней Согдианы. Мы даже видели ножницы, которыми он пользовался. Многообразные одежды, сохранившиеся на ярких картинах, рассказали о том, что портных было много, и самых разнообразных, возможно мужчин и женщин.

Мужчины шили кафтаны, а женщины делали изящные длинные платья с юбкой в складку, с узким лифом, обхватывающим тонкую талию красавицы, и расшитым воротом.

Костюм танцовщицы, которая словно плывёт в танце, приподняв руки в браслетах, с изящным поворотом головы, выглядит совсем иначе. Он явно сделан из тонкого шёлка и был дополнен амулетами и всевозможными украшениями. Он сильно пострадал. Перед нами только остатки некогда богатого наряда, но мы можем дополнить его мысленно. Это не трудно сделать, глядя на обугленную скульптуру танцовщицы.

Если бы понадобилось сделать театральную постановку из быта древней Согдианы, художнику по костюмам было бы легко воспроизвести всю одежду согдийцев, пользуясь альбомами учёных. Он смог бы заказать отличную кольчугу, сделанную когда-то из железных колец, он смог бы одеть музыкантшу в длинное нарядное платье и покрыть её голову с чёрными косами прозрачным покрывалом, а голые руки украсить браслетами.

Откуда же брали шелка? Их привозили из дальних стран или согдийцы сами умели ткать?

Известно, что ещё в VI веке нашей эры согдийские купцы вели торговлю шелками с Ираном.

Хроники сохранили сведения о том, что правители Персии боялись этих торговых связей, так как в это время в самом Иране хорошо развивалось шелководство и надо было бояться соперников. В это время согдийцы вели торговлю с Византией, им было удобно добираться туда через территорию Ирана.

Когда при Хосрове Ануширване, который правил Ираном в конце 60-х годов VI века, появился торговый караван из Согда во главе с купцом Манпахом, правитель Ирана долго не давал никакого ответа на торговые предложения согдийцев, а затем, закупив товары у согдийских купцов, публично сжёг шелка, желая тем показать, что Иран не нуждается в согдийском шёлке. Однако согдийские купцы не теряли надежды договориться с правителем Ирана. Они были настойчивы, но второй караван потерпел ещё большую неудачу. Согдийские купцы были отравлены.

Древние летописи рассказали учёным о том, что согдийские шелкоделы умели ткать такие красивые и добротные шелка, которые шли не только для согдийской знати, но и были предметом оживлённой торговли.

Короткие строки древних историков, дополненные находками археологов, нарисовали нам яркую картину.

ыл ли это князь Деваштич — правитель Пенджикента, был ли это царь из старинной легенды — каждый из них имел золотую корону и трон.

Это мы увидели на картине.

А вот каким был трон? Просто удобное кресло?

Нет.

Древние художники всячески изощрялись, чтобы угодить великому господину, которому были подвластны земли, воды, растения, животные и люди.

Когда учёным удаётся вдруг увидеть, что у многих народов сходны представления о величии и знатности и что даже художественные изображения тех или иных атрибутов власти имеют много общего, они стараются проследить эту закономерность и сделать какие-то обобщения.

Так случилось в 1960 году, когда во время раскопок одного помещения в древнем Пенджикенте была найдена обугленная деревянная плаха, на которой сохранилась очень интересная резьба.

На ней был изображён трон, имеющий форму сросшихся спинами двух фантастических рогатых львиноподобных животных с головами в профиль, обращёнными в противоположные стороны.

Здесь же сохранилась фигура сидящего на троне человека.

Тут вспомнили о терракотовой плитке, найденной в Пенджикенте за два года до этого, на которой изображён трон в виде фигуры животного.

Точно такие же изображения тронов в виде животных встречались и на росписях.

Учёные стали сопоставлять находки с описаниями, сохранившимися в хрониках.

В одной из хроник было написано о владетеле Кучи, который «сидит на диване, представляющем вид золотого льва». О владетеле Ань (Бухара) сообщалось, что его трон имел вид верблюда. Престол владетеля Бохань (Фергана) представлял собой золотого барана. О владетеле Цао (Кабул) говорится, что его престол представлял золотого коня.

Вот так, шаг за шагом, изучая находки и древние летописи, учёные разгадывают непонятное и таинственное.

О троне, подаренном Рустаму [2] Герой согдийской легенды. Кейкаусом, в старинной легенде говорится, что это был «бирюзовый трон (тахт) в виде барана». В другом месте при описании траурных церемоний по поводу смерти Сухраба [3] Герой согдийской легенды. говорится, что среди других предметов в огонь был брошен

Об этом писал великий поэт Фирдоуси в своей поэме «Шахнамэ».

Эта поэма была написана более двухсот лет спустя после гибели древнего Пенджикента. И тогда великий поэт, посвятивший свои произведения богатой истории Средней Азии, упомянул об этом, считая, что это придаёт величие и доказывает богатство и знатность правителя.

А сейчас учёные, собрав все данные воедино, могут представить себе, как богаты были среднеазиатские правители.

Цари могли себе позволить делать такие драгоценные вещи из золота и серебра.

К тому же они имели превосходных художников, которым не трудно было осуществить столь сложные замыслы — сделать из драгоценного металла трон в виде животного, символизирующего богатство и силу.

ту роспись археологи увидели в 1958 году, когда уже было открыто много прекрасных картин, рассказавших нам о жизни, о быте, о нравах и вкусах согдийцев. Казалось, что уже ничем не удивишь искушённых исследователей. И всё же новые картины открывали ещё более удивительные страницы. Одна из них, сюжет которой не так сложен и уже не раз встречался археологам, поразила их. Они увидели сцену поединка двух тяжело вооружённых воинов, одетых в кольчужные и пластинчатые панцири. Самое удивительное было в том, что один из сражающихся воинов был молодой женщиной. К счастью, лицо этой отважной женщины хорошо сохранилось, и можно было увидеть, что с головы девушки-воина спускаются на грудь две длинные косы. Вооружённая мечом, она обнажённым клинком наносит удар своему противнику.