Алексей Лобин - Битва под Оршей 8 сентября 1514 года

Наёмников-жолнеров ( söldner ) ценили за профессионализм и стойкость на поле боя. Наёмные войска являлись важным элементом вооруженных сил ВКЛ; они несли военную службу за фиксированную плату, были неплохо экипированы и отличались хорошей боеготовностью. Основными подразделениями являлись конные и пешие роты, во главе которых стояли ротмистры. Обязанности ротмистра в соответствующей главе «Rostmistrz» подробно расписал гетман Ян Тарновской, участник битвы под Оршей, в своём трактате о военном деле. [56] Tarnowski Jan. Consilium rationis bellicae / Druk. Lasarz Andrysowic. Tarnow, 1558. List XIX–XXI. Юридическим документом найма служили вербовочные листы (т. н. «лист пшиповедны» или «litterae servitii militaris» ), фиксирующие условия службы, размер жалования, цены на продукты и фураж. Ростмистр обязан был по оговоренным условиям нанять определенное количество опытных воинов.

На «великом вальном сейме» в Вильно 1512 г. помимо внутренних вопросов воинской повинности планировалось рассмотреть проект совместной обороны Польши и Литвы против общих врагов. В «Томицианских актах» имеется два документа, повествующих о проектах не только совместных вооруженных сил, но и воссоединении государств на основании договора 1501 г. [57] С Кревской унии 1385 г. ВКЛ и Королевство Польское находились в династическом союзе — у них был единый король из династии Ягеллонов. До Люблинской унии 1569 г. неоднократно рассматривался вопрос слияния государств в единое государство. В 1501 г. к совместному Городненскому сейму были выработаны прелиминарные статьи договора, согласно которым оба государства будут неразлучны «в счастии и несчастий; будут иметь одну монету, но отдельные суды и должности» . Но условия договора были выполнены лишь отчасти ( Любавский М.К , Очерк истории Русско-Литовского государства до Люблинской унии включительно. М.,1915. С. 195–196). Послание от коронных сенаторов с предложениями об унии доставили на сейм «Оттон Ходецкий, воевода Подольский, и Георгий Крупский, каштелян и староста Белъзский» [58] «Ottam de Chodecz, palatinum Podolie, et dnum. Georgium Krupski cast, et cap. Belsensem» (Responsum Consiliariorum R. Polonie datum Lithuanorum // AT. T. II. № XXXVI. P. 45–48). . С литовской стороны посольство воеводы витебского Ивана Сапеги доставило коронной раде предложения лишь об общем оборонительном союзе, которые не могли устроить польскую сторону. Единственное, в чем не было разногласий, это в решимости оказывать друг другу военную помощь. В случае начала боевых действий с «московитами» поляки не возражали против посылки добровольцев и набора в Польше наёмников.

Для укрепления династических связей в декабре 1511 г. великий князь Литовский принял решение на заключение брака с Варварой Запольяи, дочерью венгерского магната Яна Запольяи. Свадьба была сыграна через два месяца, тем самым Сигизмунд «сделался покровителем антигабсбургской коалиции в Венгрии» . [59] Зимин A. A. Россия на пороге Нового времени. М., 1972. С. 147.

В 1512 г. существенно изменились отношения с Крымом. После того как, в битве под Вишневцами 28 апреля 1512 г. князь К. И. Острожский разбил крымское войско, с Менгли-Гиреем начались переговоры о совместных действиях против Василия III. Крымский хан в знак желания заключить мир прислал заложником своего внука Джелаль-аль-дина. Мир был заключен. По условиям договора Великое княжество Литовское и Корона обязаны были ежегодно выплачивать «поминки» Крыму в размере 15 000 злотых. [60] Pułaski К. Stosunki z Mendli-Girejem, chanem Tatarów Perekopskich. S. 178, 180; Любавский М. К. Литовско-Русский сейм. С. 195. Крымские татары под предводительством «царевичей» в мае 1512 г. направились опустошать белевские и одоевские уезды.

В ожидании войны с «московитами» прошёл весь 1511 год. В «помежных» территориях (Смоленск, Витебск, Полоцк, Гомель, Мстиславль) гарнизоны были усилены наёмниками, содержать которых приходилось городу или повету.

«А ныне князь их страшен нам, поскольку он постоянно обучает людей своих воинскому искусству» [61] Литвин Михалон . О нравах татар, литовцев и москвитян. М., 1994. С. 93. — так в середине XVI в. писал о «великом князе Московском» литовский агент, скрывшийся под именем Михалон Литвин. Донесения подобного содержания можно найти в литовских дипломатических бумагах того времени. Вследствие реформ, проведенных Иваном III, к началу XVI столетия Россия имела сильную, многочисленную и боеспособную армию.

Основой вооруженных сил Российского государства также являлась конница. На рубеже XV–XVI вв. военнослужилое сословие состояло главным образом из землевладельцев — бояр, князей, дворян и детей боярских. С «поместий и отчин» они обязаны были выставлять воинов, т. е. получали земельный надел только при условии военной службы. Ко времени правления Василия III великокняжеское войско состояло из «государева Двора», «городовых дворян и детей боярских» и отрядов вассальных удельных князей. В состав «Двора» входили представители и потомки знатных княжеских и боярских родов, а также мелкие служилые люди — дворяне и дети боярские. К концу XV в. великокняжеский Двор значительно увеличился за счет перехода на службу государя «дворов» удельных князей и бояр.

Образование огромного государственного фонда земельной собственности благодаря присоединению к Москве территорий древнерусских княжеств повлекло значительные изменения в формировании военного сословия.

Сословие городовых служилых людей состояло из мелких уездных помещиков и вотчинников, слуг удельных князей. Дворяне и дети боярские собирались на службу в городах — административных центрах уездов, где располагались их поместья. Эти служилые корпорации назывались по названию того или иного города — новгородцы, каширяне, костромичи, тверичане и т. д.

Во второй половине XV в. присоединение к Москве удельных и независимых княжеств, дробление боярских вотчин и роспуск боярских свит происходили на фоне наделения дворян, детей боярских и слуг землей. Практика «поместного верстания», созданная государем Иваном III, привела к увеличению численности русского войска. Источников, по которым можно рассчитать примерную численность вооруженных сил России в первой половине XVI в., почти не сохранилось. Основные количественные данные до нас дошли в составе летописей, но работа с летописными сведениями о численном составе вызывает довольно серьезные трудности, так как в текстах летописей возможны сознательные и несознательные преувеличения. Тем не менее, полностью отказываться от анализа нарративных источников нельзя. Несмотря на явные преувеличения размеров армии, в них можно найти, правда, в редких случаях, ценные сведения о комплектовании и обеспечении фуражом отдельных войсковых группировок [62] Так, известие Псковской летописи о расходе хлеба и сена в 1501 г. на новгородско-тверское войско ( «жили во Пскове три недели, а псковичам много протори, овса сто зобниц, а сена сто стогов, да тои проторы, кое на колачи, кое на хлебы, 25 рублев на один день…». ) заслуживает особого внимания. К. В. Базилевич рассчитал, что указанная «норма» расписана на 5000–6000 человек. — Базилевич К. В. Внешняя политика Русского централизованного государства. Вторая половина XV в. М., 1952. С. 478. Мнение К. В. Базилевича оспорил В. В. Пенской. По расчетам последнего, речь в летописи могла идти о контингенте в 14 500 человек. — Пенской В. В. Указ. соч…. С. 3–13. . Особого внимания заслуживают сообщения, в которых отразились какие-либо разрядные записи, в том числе так называемые «походные дневники».