Владимир Антонович - Очерк истории Великого княжества Литовского до смерти великого князя Ольгерда

В политической деятельности Ольгерда постоянно преобладает преданность русским интересам: предоставив Кейстуту защиту литовских границ от крестоносцев и оказывая ему помощь только в важных и решительных случаях, Ольгерд постоянно занят отношениями к Руси и усилиями, направленными к тому, чтобы собрать под своей властью возможно большее количество русских земель и прочно утвердить на Руси авторитет великих князей литовских: он стремится оказывать влияние на Псков, Новгород и Смоленск, вступает в продолжительную борьбу с великими князьями московскими, поддерживает в борьбе с ними князей тверских, расширяет территорию литовско-русских земель приобретением Брянска, Новгорода-Северского, Киева, Подолии; из-за владения этими областями он ведет опасную борьбу с Ордою, и из-за удержания Волыни — многолетний спор с Польшей. Таким образом, вследствие продолжительных и постоянных усилий Ольгерд почти удвоил количество русских земель, принадлежавших Литве, и доставил русскому народному началу и вместе с тем русской культуре преобладающее положение в литовско-русском государстве.

По отношению к внутреннему строю Великого княжества, по крайней мере в вопросе о происхождении и распределении верховной власти, Ольгерд является проводником политических понятий, выработанных русским средневековым обществом. Политические начала, которыми руководились потомки Владимира Св. при распределении между собой верховной власти, Ольгерд стремится всецело применить к роду Гедымина; в силу этих начал право княжения признавалось только исключительно за членами одного княжеского рода, но все члены этого рода имели право на княжение, на долю в русской земле — все они княжили в своих уделах как самостоятельные владетели, но признавали над собой главенство великого князя, подчиняясь ему как старшему члену рода, на основании нравственного семейного принципа; понятиями этими Ольгерд руководился по отношению к своей семье: по мере того как в распоряжение его поступают русские области, он распределяет их между братьями, сыновьями и племянниками; Полоцк, Брянск, Трубчевск, Киев он раздает сыновьям: Андрею, Дмитрию-Корибуту, другому Дмитрию, трубчевскому, и Владимиру; смещенного из Вильна брата Явнутия он немедленно наделяет новым княжением — Заславлем-Литовским; Подольскую землю дает в удел четырем племянникам — Кориятовичам, Волынь предоставляет брату Любарту и т. п. Вместе с тем Ольгерд не допускает мысли о возможности вокняжения где бы то ни было лица, не принадлежавшего к княжескому роду; он отрицает народный выбор как источник власти и в этом отношении совершенно расходится с понятиями, развившимися среди литовского племени, к которому потому и не лежит его сердце. Раз, в начале своего княжения, Ольгерд резко столкнулся с воззрениями литовцев на верховную власть и при этом он пожертвовал политическими интересами своего государства в пользу тех государственных понятий, которые были им усвоены из русской жизни; факт этот носит на себе характер вполне принципиального недоразумения, так как он произошел на территории, не принадлежавшей Великому княжеству Литовскому и потому не задевал интересов великого князя. Указанное дело возникло в первый год княжения Ольгерда по поводу вмешательства его в ливонские дела. В 1343 году, во время передачи ордену Эстонии датскими властями, эсты, давно тяготившиеся иноземным господством, воспользовались неопределенным положением страны во время перехода из одних рук в другие и произвели страшное восстание, которое вскоре охватило всю Эстландию и остров Эзель; восстание это распространилось и в Летыголе, где ливы и латыши восстали также против дворян и духовенства: в течение нескольких дней перебито было до 18 000 духовных, дворян и колонистов немецких и датских; немногие только успели бежать под защиту укреплений и датского гарнизона в город Ревель. Очистив страну от иноземцев, инсургенты выбрали из среды своей князей. Один такой князь выбран был на Эзеле и принялся строить укрепления для защиты своего острова; другой во главе большого ополчения осадил Ревель; третий принял начальство над восставшими латышами. С большим трудом, благодаря помощи, полученной от прусских крестоносцев, ливонский магистр Бурхард фон Дрейлевен успел усмирить восстание в Эстландии и покорить прилегающие к ней острова; между тем, в 1345 году в Ливонию вступило сильное литовское войско под начальством Ольгерда. Литовцы взяли сильную пограничную крепость Тервете, сожгли Митаву, Неймюль и предместья Риги и, страшно опустошая страну, направились к северу от этого города в округ Сегевольд. Здесь в лагерь Ольгерда явился князь, избранный латышами, и заявил, что он готов оказать литовцам деятельную помощь для покорения всей страны. «Что же вы сделаете с магистром?» — спросил Ольгерд. — «...Мы решились навсегда изгнать его и всех немцев», — ответил латыш. — «Не тебе, холоп, княжить в этой стране!» — вскричал Ольгерд; он приказал схватить доверчивого латыша и отрубить ему голову перед стенами замка Сегевольда; затем, собрав богатую добычу, возвратился домой, предоставив латышей на произвол судьбы.

Таким образом, ввиду факта, немыслимого по понятиям Ольгерда — вокняжения холопа, который стремился сместить государя, законного, по мнению Ольгерда, хотя и враждебного ему, великий князь литовский оттолкнул от себя народную силу, готовую подчиниться его руководству и признать над собой его верховную власть, и, вместе с тем, оказать значительную поддержку в борьбе с сильнейшим врагом Литовского государства.

Нам известен другой случай столкновения Ольгерда с литовским народным началом, по случаю убиения в Вильне францисканских монахов; Ольгерд отнесся к литовцам и в этом случае с нерасположением и строгостью, доходившей до жестокости: такое недружелюбное настроение Ольгерда по отношению к литовской народности должно было вызвать в ней сильную реакцию, или, по меньшей мере, затруднить возможность свободно располагать литовскими силами для внешней борьбы; тем не менее реакция в княжение Ольгерда не вспыхнула и мы не находим даже следа раздора между двумя народностями, населявшими Великое княжество, благодаря тому обстоятельству, что литовцы имели своего представителя и непосредственного правителя в лице Кейстута, поддерживавшего в литовских землях авторитет великого князя и, вместе с тем, сдерживавшего недружелюбное его настроение по отношению к литовцам.

Насколько Ольгерд чужд был коренной Литве и Жмуди, настолько Кейстут связан был неразрывно с этими странами и всецело предан их интересам. Всю жизнь провел он на рубеже литовских земель, отражая с неисчерпаемой энергией в течение полустолетия постоянно возраставший напор немцев на его родину. В Кейстуте крестоносцы встретили непреодолимую преграду для своих завоевательных стремлений, и в борьбе с ним истратили силы и потеряли время самого большого развития могущества ордена [61].