Владислав Голдин - Генералов похищали в Париже. Русское военное Зарубежье и советские спецслужбы в 30-е годы XX века

Крепко, крепко Тебя моя дорогая целую и молю Бога, чтобы вся эта эпопея закончилась благополучно.

Целую Мару, Зозо, Аничка. Спрашивают ли они про Дедушку? <���… >

Горячо любящий тебя Е. Миллер

ЦА ФСБ. Материалы на Миллера Е.

Господин Президент Республики!

От моего защитника я узнала, что в газетах сегодня опубликовано письмо, с которым обратилась к Вам жена генерала Миллера с целью добиться обыска в доме, нанятом полпредством СССР, но не являющемся частью зданий, официально занимаемых посольством. Этот дом расположен вблизи того места, где было назначено свидание генералу Миллеру, а именно на углу улицы Раффэ и бульвара Монморанси. Спешу присоединиться к этому ходатайству, ибо всей душой хочу, чтобы были обнаружены подлинные виновники преступления, совершенного над генералом Миллером, и как я убеждена, над моим мужем.

Как желала бы я выйти из тревожного состояния неизвестности и, в печали моей, вечно чтить его память!

Франция славится своим традиционным правосудием. Судебные процессы, происходящие здесь, привлекают внимание всего мира. Да будет мне позволено почтительно заметить, что нет ничего важнее, как обеспечить свободное отправление правосудия на всей территории, где осуществляются суверенные права Франции.

Прошу Вас, господин Президент Республики, принять уверение в моем глубоком уважении.

Надежда Скоблина.

Последние Новости. 1937.17октября

11 ноября 1937 г.

Дорогой товарищ Стах!

Пользуясь случаем посылаю Вам письмо и прошу принять, хотя и запоздалое, но самое сердечное поздравление с юбилейным праздником 20-летия нашего Советского Союза. Сердце мое сейчас наполнено особенной гордостью, ибо в настоящий момент я весь в целом принадлежу Советскому Союзу, и нет у меня той раздвоенности, которая была до 22 сентября искусственно создана.

Сейчас я имею полную свободу говорить всем о моем Великом Вожде Товарище Сталине и о моей Родине — Советском Союзе.

Недавно мне здесь пришлось пересматривать старые журналы и познакомиться с номером 15 «Большевика» этого года. С большим интересом прочитал его весь, а статья — «Большевики на Северном полюсе» произвела на меня большое впечатление. В конце этой статьи приводятся слова Героя Советского Союза Водопьянова, когда ему перед отлетом на Полюс задали вопрос: «Как ты полетишь на Полюс и как ты там будешь садиться? А вдруг сломаешься, пешком-то далеко идти? «Если поломаю, — сказал Водопьянов, — пешком не пойду, потому что у меня за спиной сила, мощь: товарищ Сталин не бросит человека». Эта спокойно сказанная фраза, но с непреклонной верой, подействовала и на меня. Сейчас я тверд, силен и спокоен и тоже верю, что товарищ Сталин не бросит человека.

Одно только опечалило, это 7-го ноября, когда вся наша многомиллионная страна праздновала этот день, я не мог дать почувствовать «Васеньке» (речь идет о жене Скоблина — Н.В. Плевицкой. — В.Г.) о великом празднике.

Не успели оглянуться как снова прошло 2 недели со дня Вашего отъезда. Ничего нового в личной жизни не произошло. От безделья и скуки изучаю испанский язык, но полная неосведомленность о моем «Васеньке» не дает мне целиком отдаться этому делу.

Как Вы полагаете не следует ли Георгию Николаевичу повидаться со мной и проработать некоторые меры, касающиеся непосредственно «Васеньки»? Я бы мог дать ряд советов чисто психологического характера, которые имели бы огромное моральное значение, учитывая почти двухмесячное пребывание в заключении и необходимость ободрить, а главное успокоить. Крепко жму Вашу руку.

С искренним приветом Ваш Скоблин

ЦА ФСБ. Материалы на Миллера Е.

Лично

Господину Народному Комиссару Внутренних Дел Союза ССР

Ежову

1. К сожалению вчера во время нашего разговора я до последней минуты не знал с кем именно я говорю, и вопрос этот выяснился для меня лишь в момент Вашего ухода. Поэтому я не считал себя в праве касаться моих показаний Следователю; какое отношение к его работе имеете Вы и Ваш спутник, я в то время не знал, из Ваших же слов и из слов Вашего спутника я не мог вынести твердого и оправданного заключения, что вам известны мои письменные показания, Следователю данные в первых числах октября, также как и содержание моих трех письменных заявлений, поданных через Начальника тюрьмы 4-го ноября, и мои частные мелкие просьбы, переданные на словах разновременно Следователю и Начальнику тюрьмы.

Поэтому сейчас, когда положение для меня выяснилось, я считаю свои долгом, уже не опасаясь быть некорректным по отношению к Следователю — Н.П. Власову, довести до Вашего сведения, что кроме письменных показаний, переданных Следователю в начале октября, о секретной работе, производившейся с 30-го по 37-й год с моего ведома и одобрения особыми лицами, мною для этого приглашенных, на средства, специально для сего собираемые, я по заявлению Следователя составил еще одну записку (здесь и далее подчеркнуто в тексте. — В.Г.) с моими показаниями, касающимися Повстанческого движения в СССР.

Эта записка была предъявлена мною Следователю лично 10 октября при свидании. Признав ее неисчерпывающей, Следователь оставил ее у меня с тем, чтобы я ее срочно дополнил некоторыми сведениями, и обещал зайти за ними на следующий день 10-го октября вечером. Но ни 11-го октября, ни позже Следователь ко мне не приходил, и я его больше не видел, а записка от 9/10 окт. (октября. — В.Г.) с моими показаниями (стр. 1–12), как и дополнение к ним от 11 окт. (стр. 13–18) до сего времени лежат у меня. Считаю своим долгом довести ее до Вашего сведения, тем более, что в ней имеются ответы на некоторые вопросы, слышанные мною вчера (приложение №1).

2. Кроме сего прилагаю еще и Краткий ответ на предложенный мне Следователем вопрос в первое же мое свидание с ним (приложение №2). По черновым наброскам я в свое время подробно ознакомил Следователя с моим ответом, и затем к 10-му октября заготовил небольшую записку, кратко излагающую мой ответ на заданный вопрос, выведенный однако за узкие пределы исключительно моей личности. Следователь не принял ее у меня, и мельком взглянув 10 окт. на мою записку, видимо не счел ее интересной, для производимого им следствия и оставил ее у меня на столе.

Так как эта записка разсматривает именно взаимоотношения эмиграции и советской власти <���…> затрагивавшиеся вчера во время нашего разговора, то я прилагаю ее к сему для Вашего сведения, <���…> как изложение моих мыслей по этому вопросу.