Владислав Голдин - Генералов похищали в Париже. Русское военное Зарубежье и советские спецслужбы в 30-е годы XX века

По этим соображениям я прошу Вашего разрешения на выдачу мне чернил, пера и тетради, по возможности с разлинованными листами, пронумерованной во избежание сомнений, что я мог бы злоупотребить и утаить какую-нибудь страничку тетради, вырвать ее. Стоимость этих письменных принадлежностей и м.б. (может быть. — В.Г.) последующих тетрадей (если бы мое пребывание в настоящих условиях продлилось бы), я просил бы отнести на мои 200 фр. (франков. — В.Г.), о предоставлении которых я просил выше.

6. Что же касается моего «физического» благополучия, то я могу только подтвердить Вам, что с момента моего прихода в сознание на пароходе вечером 23 сентября и до сдачи меня в тюрьму Г.П.У. в Москве, а также во время моего 3-х месячного пребывания в тюрьме я пользовался самым вежливым и корректным отношением ко мне, скажу больше — вниманием, а иногда и предупредительностью и заботливостью — конечно в законных пределах со стороны как лиц, сопровождавших меня в пути, так и со стороны административного персонала Тюрьмы, начиная с ея Начальника и кончая последним красноармейцем, дежурящим около моей камеры; периодически эти красноармейцы сменялись, но все без исключения были безупречны. Абсолютная чистота и прекрасный обильный стол, при полной тишине в помещении дополняют картину моего содержания в подведомственной Вам тюрьме.

И об этом я был бы рад, хотя бы в двух словах сообщить моей жене, так переносясь мысленно к 1930-у году, к дням после похищения ген. Кутепова, я хорошо помню, как совершенно иначе мы себе представляли условия существования Кутепова в тюрьме, буде он живым доехал до Москвы, и помню как это, именно, особенно угнетало его жену. Может быть установление объективных верных сведений среди эмиграции по этому вопросу, вместо тенденциозных предвзятых догадок было бы и в интересах Сов. Правительства в преследуемых им целях сближения с эмиграцией.

Генерал Миллер Подпись

22 декабря 1937 г.

ЦА ФСБ. Материалы на Миллера Е. С. 9–10 об.

Г. Париж №5 1 марта 1938 г.

1

Приказом 1-му отделу от 5-го Октября 1937 года за №32 была образована ОСОБАЯ КОМИССИЯ ПО ДЕЛУ СКОБЛИНА под Председательством Генерала-от-Кавалерии Эрдели.

Ныне означенная комиссия закончила свою работу и Генерал Эрдели при письме от 28-го февраля за №42 представил мне отчет Особой Комиссии.

2

Особую Комиссию по делу Скоблина, как закончившую возложенную на нее работу, считать прекратившей свою деятельность.

Считаю своим долгом принести, от лица службы благодарность Особой Комиссии в лице Председателя ее Генерала-от-Кавалерии Эрдели, Членов: Генерал-Лейтенанта Тихменева, С.Д. Тверского и И.И. Тхоржевского и Секретаря Полковника Графа Шереметева за понесенный ими безвозмездно труд.

3

Объявляю полностью выводы Комиссии по всему делу Скоблина:

«1. Записка, оставленная Генералом Миллером в полдень 22-го сентября — единственный ключ к раскрытию тайны его исчезновения. Более раннее вскрытие этой записки не могло уже воспрепятствовать похищению Генерала Миллера, но оно могло — и должно было помешать бегству Скоблина. Поэтому Комиссия ничего не имеет добавить к следующему сделанному ею заявлению Генерала Кусонского: “Считаю себя виновным в позднем вскрытии упомянутой записки, почему откровенно доложил Начальнику Русского Обще-Воинского Союза о недопустимости занятия мною каких-либо ответственных должностей в РОВСе”.

2. Бесследное исчезновение Генерала Миллера среди бела дня в Париже было тщательно до мелочей подготовлено могущественной организацией, располагающей громадными денежными, техническими и политическими возможностями, недоступными никакой частной группе с очевидностью обличающими “руку Москвы”.

3. Скоблин сыграл роль “наводчика”: он завлек в западню Генерала Миллера и свое предательство доказал бегством. Для выполнения роли предателя Скоблину необходимо было располагать только доверием Генерала Миллера. Это доверие он снискал в полной мере при неоспоримом содействии и руководстве своей жены Плевицкой.

4. Для осуществления преступного замысла Скоблину не было никакой надобности иметь сообщников в среде Русского Зарубежного Офицерства. Это предоставило бы только ряд излишних опасностей как лично для него, так и для руководивших им агентов советской власти. По тщательно проверенному комиссией дознанию, ни в частях 1-го Армейского Корпуса, ни вообще в РОВСе сообщников у Скоблина в деле похищения Генерала Миллера не было.

5. Так называемая “Внутренняя Линия” к похищению Генерала Миллера не причастна.

6. Тем не менее вред, причиненный Русскому Обще-Воинскому Союзу “Внутренней Линией”, в том виде, какой был придан этой организации ее закулисными руководителями, несомненен.

В воинскую среду вносились чуждые ей начала, интриги, слежки и разложения. Вокруг главы РОВСа Генерала Миллера искусственно создавалась атмосфера пустоты и общего недоброжелательства, невольно толкнувшая ближе к Скоблину, искавшим войти в его доверие.

7. Решительно осуждая Белградский центр Национально-Трудового Союза Нового Поколения, подавший сигнал к необоснованным и вредным для всего русского дела обвинениям “Внутренней Линии” в службе большевикам, Комиссия не может, с другой стороны, не осудить заправил “Внутренней Линии”: Генерала Шатилова, Капитана Фосса и Капитана Закржевского. Комиссия сожалеет и о том покровительстве, которое оказывало их деятельности командование».

4

Объявляю полностью общие выводы Комиссии по вопросу о так называемой «Внутренней Линии»:

«Организация “Внутренней Линии” внедрялась в РОВС, т.е. в военное объединение, построенное по принципам воинского подчинения, вопреки первоначальному замыслу, в виде некоей тайной силы. Сила эта образовала у себя независимую от местных начальников РОВСа линию подчиненности, во главе с особым центром, ускользавшим от влияния возглавителя РОВСа.

Во-вторых, при таком ее устройстве она являлась орудием неких личных честолюбивых целей к ущербу, и для самого возглавителя РОВСа и для общего направления жизни Воинского Союза.

В-третьих, работа в этой организации своими формами тайнодействия отравляющим образом повлияла на некоторых ее участников.

Наконец, она возбудила к себе недоверие соприкасавшихся с РОВСом национальных организаций молодежи, следствием чего явился публичный скандал “разоблачений”, вредный для всей эмиграции в целом.

Польза же, которая ожидалась при первоначальном возникновении “Внутренней Линии” была невелика…

По единодушному выводу Комиссии, “Внутренняя Линия” должна быть упразднена, но не она виновна в похищении генерала Миллера.