Владислав Голдин - Генералов похищали в Париже. Русское военное Зарубежье и советские спецслужбы в 30-е годы XX века

Заметим, вместе с тем, что в 30-е годы в распоряжении французского следствия оказались материалы, дискредитирующие генерала Штейфона, и высказывались серьезные подозрения в его адрес. Но об этом было мало кому известно. Поэтому вышедшая в свет в 1978 году статья доктора Зернова произвела в эмиграции впечатление разорвавшейся бомбы. Нашлись как сторонники, так и противники его версии о генерале Штейфоне как пособнике советской разведки и возможном участнике похищения Кутепова. Например, М.А. Деникина-Грей в своей опубликованной в 1981 году книге о похищениях генералов Кутепова и Миллера поднимала эту тему, ссылаясь на полученные ею сведения от доктора Зернова, который во время похищения Кутепова изучал медицину в Париже.

Вот что писал ей, в частности, Зернов: «В 1923 году мне было девятнадцать лет, когда я познакомился с генералом Штейфоном в югославском курортном городе, куда переехал мой отец. Моя сестра София, которая старше меня на четыре года, познакомилась с ним ранее в Галлиполи. Это был человек маленького роста, коренастый, со стеклянными серо-голубыми глазами. Он всегда одевал свою генеральскую форму. Он ходил, говорил и даже смеялся с важным видом, как будто чувствовал свое превосходство над простыми людьми. В течение нескольких лет он регулярно лечился у моего отца, поэтому между ними установились дружественные отношения».

В 1926 году семья Зерновых переехала в Париж, а в начале января 1930 года сестра Зернова рассказала брату по секрету, что генерал Штейфон находится в Париже, приехав туда прямо из Советской России. В столицу Франции он приехал тайно и привез сестре Зернова бесценный подарок — целую сумку русской земли. По словам Штейфона, здесь находилась очень мощная антибольшевистская организация, которая процветала в России, и он приехал в Париж, чтобы собрать средства для нее. Никто не должен был знать о его присутствии во французской столице. И тем не менее генерал попросил сестру Зернова организовать для него встречи с некоторыми людьми, которые готовы были бы пожертвовать средства для борьбы за правое дело. София Зернова хорошо знала Рахманинова, который в это время находился на гастролях в Европе, написала ему об этом деле и уговорила встретиться со Штейфоном в Париже в первой половине февраля.

25 января генерал вновь приехал в Париж, объявив Зерновым, что окончательно принял решение периодически посещать русское поселение во французской столице. В понедельник, 27 января, Штейфон вновь навестил Зерновых. Российские эмигранты в этот день активно обсуждали тему исчезновения генерала Кутепова, хотя в газетах информация об этом появилась только на следующий день. В семье Зерновых, и в том числе во время посещения Штейфона, это тоже была основная тема для обсуждения. Штейфон сообщил им, что накануне, в воскресенье, он заходил к Кутеповым и, увидев его встревоженную жену, успокаивал ее до самого вечера. Но это заставило младшего Зернова предположить, что в результате именно этого успокоения сигнал тревоги не давался очень долго {207} .

«Вместо того чтобы забить тревогу и сообщить об исчезновении генерала, он успокаивал жену генерала, “обеспокоенную ужасным предчувствием”, — писал Зернов в своей статье. — Утренний визит на квартиру Кутепова в день его исчезновения может быть объяснен особым образом… С одной стороны, нужно было отложить поиски, с другой, — это было замечательное алиби» {208} .

Заметим, что сам Штейфон писал 27 января 1930 года в Бухарест генералу А.В. Геруа, с которым поддерживал тесные связи в преддверии и после посещения СССР в октябре 1929 года: «Вчера неожиданно, при невыясненных обстоятельствах исчез А.П. Кутепов. Он вышел утром в церковь, никому не назначал свидания и условился с женой, что после обеда в час дня они всей семьей отправятся в город» {209} .

Спустя несколько дней Штейфон позвонил сестре Зернова и сообщил, что возвращается в себе в Югославию и не сможет встретиться с Рахманиновым. Его внезапный отъезд и отказ от важного пожертвования, которое приготовил ему великий музыкант, показались Зерновым очень странными. Поэтому брат и сестра рассказали об этом генералу Шатилову. Тот утверждал, что Штейфон ни разу не ездил в СССР (что, заметим, не соответствовало истине), но часто посещал Румынию, где находился в контакте с сигуранцей. Затем Зерновы обратились к Бурцеву, который вел собственное расследование похищения Кутепова. Тот сообщил, что по информации, которую он получил, Штейфон был одним из соучастников похищения. Брат и сестра считали возможным излагать свои подозрения только русским, но не французской полиции, боясь, как это делали и другие их соотечественники, опорочить русских эмигрантов и считая, что будет лучше, если сведения останутся внутри «национальной семьи». Отчасти по причине такого «коллективного недоверия» дело Кутепова и их подозрения о Штейфоне долгое время оставались в тайне.

И вот лишь спустя сорок восемь лет доктор Зернов счел возможным поделиться своими мыслями и сомнениями в отношении Штейфона. Он, в частности, задавался вопросом, не был ли генерал тем человеком, который сопровождал Кутепова до угла улицы Севр, через бульвар Инвалидов до улицы Удино, где тот и был похищен. Во всяком случае, Зернов был убежден в том, что в январе 1930 года Штейфон относился к ГПУ.

М.А. Деникина, используя в своей книге воспоминания Зернова, ссылается и на признания бывшего советского дипломата Беседовского комиссару Фо-Па-Биде: «По настоятельной просьбе о сохранении анонимности Беседовского, последний сообщил, что он подозревает Штейфона, из окружения Кутепова, в соучастии или посредничестве в похищении генерала».

В письменных предположениях, оставленных комиссаром Фо-Па-Биде в досье Кутепова, были указаны три представителя Белого движения, которые, по его мнению, были причастны к советским агентам в Париже. Штейфон был первым среди них, а за ним следовали Дьяконов и Корганов. Но двое последних, резюмирует Деникина-Грей, утром 26 января не могли находиться на месте преступления ввиду определенных причин. Поэтому основным подозреваемым, по ее мнению, оставался Штейфон {210} .

Версия о том, что генерал Штейфон являлся агентом советской разведки, присутствует и в современной литературе. Например, В. Малеванный и А. Малеванная, авторы изданного в Москве в 2005 году беллетризованного издания «Секреты ОГПУ и его председателя В.Р. Менжинского», названного ими «документально-историческим романом», утверждали, что именно Штейфон, завербованный якобы еще ВЧК в 1919 году, вывел Кутепова к машине с чекистами и сам ехал затем в первой машине. Впрочем, среди специалистов, обращавшихся к этой теме, есть и категорические противники этой версии [16].