Аркадий Шофман - История античной Македонии [в 2 частях]

См. Кaerst , 1, 228; Niese , Geschichte der Griechischen Makedonischen Staaten, 1, 41.

См. Dillenberger , Sylloge, 3 ed. 331.

Aesch, II.70 сл.

Dem., XIX, другое введение Либания (4).

Демосфен указывал, что Филократ подвозил из Македонии лес, обменивал открыто золото на столах менял, а вместе с Эсхином они получили от Филиппа «многочисленные земельные угодья» (Dem., XIX.114, 145-146).

К сожалению, сведений о греко-македонских переговорах у нас явно недостаточно, а имеющиеся страдают своей необъективностью.

Главным источником по данному вопросу являются речи Эсхина и Демосфена. Оба они излагают дело, исходя из своих партийных интересов и так искажают и затмевают его, что нельзя составить ясного понятия о действительном ходе этих переговоров. Хотя в этом случае есть редкая в греческой истории возможность ознакомиться с мнением обеих сторон, притом высказанным непосредственными участниками переговоров, но для объективного анализа событий сведения двух противников недостаточны и слишком тенденциозны.

Было бы неправильно, как это делает Демосфен, оценивать приверженцев Македонии как людей бесхарактерных, честолюбивых, выскочек, и т. д. Когда Демосфен в родосской речи их так называет, то в нем говорит страшная ненависть к своим врагам.

За последние годы С. Перлмен попытался дать новое толкование идейных позиций Исократа. Анализируя его произведение «Филипп», он приходит к выводу, что Исократ в своих воззрениях не выходил за рамки полисной идеологии, что он не был орудием в руках Филиппа и не являлся членом промакедонской партии. По утверждению Перлмена, Исократ «был готов признать македонскую власть в Греции в некоторой степени и не более этого. Он никогда не защищал идеи о македонском завоевании Греции или македонской монархии, господствующей над греками. Он разработал план, который сохранял существующие границы македонского влияния и удовлетворял как стремлениям Филиппа к экспансиям, так и тем требованиям, которые вытекали из чувства любви греков к независимости и политической свободе» ( S. Perlman , указ. работа, стр. 316-317). С. Перлмен делает, однако, свои далеко идущие выводы без достаточной источниковедческой базы, без привлечения всех произведений Исократа, а также без высказываний о нем его современников. Претензии автора на новое истолкование вопроса остаются пока лишь претензиями.

Когда в 348 году Аполлодор в духе Демосфена внес предложение в народное собрание, то это предложение не только было отклонено, но на автора его наложили штраф в размере одного таланта. При этом по предложению Эвбула, был даже проведен специальный закон, который грозил смертной казнью всякому, кто в дальнейшем внесет аналогичное предложение.

Ненависть двух противников часто выливалась в оскорбления и взаимные обвинения. Демосфен называет Эсхина всякими обидными словами: Эсхин, по Демосфену, бессовестный и проклятый сикофант (Dem., XVIII.113, 118, 121, 192, 212, 239, 266, 275, 289), крохобор, площадный крикун, жалкий писарь (127), он дрянной человек и негодный от природы (128, 131), он виновник гибели людей, областей, государств (159). Эсхин — это лиса, настоящая трагическая обезьяна, ведущая жизнь зайца, проклятый злобный человек (162, 242, 256, 263). Он настоящий злодей и богоненавистный человек (XIX.95), В свою очередь, Эсхин не оставался в долгу. Он называл своего противника вероломным созданием (Aesch., II.54), рабской натурой (78), развратником (88), сикофантом (99), болтуном (114), неполноправным гражданином (127), негодным человеком из всех греков (143), бесстыдным, неблагодарным, обманщиком и негодяем (150, 153).

Plut., Phoc., 21.

Выражая интересы рабовладельческой верхушки, македонская партия не была заинтересована в сохранении полисного строя и его демократической конституции, уже не обеспечивавших экономические устои рабовладения.

Dem., XVIII.295. Демосфен называет их имена: у фессалийцев — Даох, Киней и Фрасидей; у аркадян — Керкид, Гиероним и Эвкамиад; у аргосцев — Миртид, Теледам и Мнасей; у элейцев — Эвксифей, Клеотим и Аристехм; у мессенцев — сыновья Филиала, Неон и Фрасилох; у сикионцев — Аристрат и Эпихар; у коринфян — Динарх и Демарет; у фиванцев — Тимолай, Феогитон и Анемет; у эвбейцев — Гиппарх, Клитарх и Сосистрат и т. д.

Русский ученый М. Стасюлевич, посвятивший исследованию деятельности Ликурга докторскую диссертацию, один из первых осветил экономическое положение Афинского государства накануне его больших общественных потрясений.

Hyperidis, frgm. eb. Did. orat. Attici, II, 379, § 24-32. См. История Греческой литературы, т. II. АН СССР, М., 1955, стр. 293-295.

Демосфен, по словам Эсхина, хвастался своим ораторским талантом и неисчерпаемыми потоками красноречия, благодаря которым он может закрыть Филиппу рот и убедить его возвратить афинянам Амфиполь. Когда послы были допущены к царю, рассказывает Эсхин, и ораторы стали говорить, все ждали от Демосфена чудес красноречия, но он, пробормотав несколько слов, смутился и замолчал. Тогда Филипп, злорадствуя в душе, стал ободрять оратора, советовал ему успокоиться и продолжать речь, но вторичная попытка Демосфена тоже окончилась неудачей (Aesch., II.34, сл. См. P. Cloche , указ. соч., стр, 99). Сам Эсхин обвинял Демосфена даже в том, что он подкуплен Филиппом, и хвалился тем, что прежде других проник в тайные планы царя Македонии (Ср. К. Маркс и Ф. Энгельс , Соч., т. X, стр. 338).

Свои выступления послы разукрасили рассказами о пленительной силе Филиппа, о его мужественной внешности, его остроумии в разговоре, ласковом обращении и т. д. Против этого выступил Демосфен, упрекая послов и слушателей в том, что они занимаются сказками и не хотят видеть настоящего положения дела.

Dem., XIX, другое введение Либания (5).

См. Sсаla , Slaatsverträge, 206, № 204; Schaeffer , указ соч., т. II, стр. 225.

Holm, III.293; Пельман . Очерк греческой истории, 1910, стр 275.

См. Кацаров , указ. соч., стр. 153.

См. Lehmann-Haupt . Griechische Geschichte, 124.

Представители македонской партии уверяли, что, как только Филипп заключит договор, он станет выполнять все желания афинян, будет поддерживать фокидцев, укротит гордых фиванцев, восстановит и даст самостоятельность беотийским городам и, наконец, вознаградит их за потерю завоеванного им Амфиполя островами Эвбеей и Эропом.

Aesch., II.90, 98, 101, 111, 82; Dem., XVIII.27, XIX.155, 334.