Аркадий Шофман - Распад империи Александра Македонского

Найденные при раскопках Нимфея, Пантикапея и других городов греческие пифосы, амфоры, килики, залегавшие в слое эллинистического периода, подтверждают высказывания Диодора о наличии оживленной торговли между греческими городами и Северным Причерноморьем. С известной долей вероятности можно предположить, что греки в период диадохов привозили в причерноморские города вино, а не зерно, которого у них было мало и которое, желая привлечь их расположение, дарили им македонские военачальники. Так, Деметрий Полиоркет после взятия Афин в 298 г. до н. э. дал жителям города 100 тыс. ###шеффелей хлеба. На короткое время в связи с открытием новых рынков для греческих товаров после восточных походов Греция усилила свою экономическую активность. Приток денег с Севера и с Востока удешевил в Греции благородные металлы. В свою очередь, она сама стала рынком для восточных стран. Так, Египет посылал туда зерно, папирус, стекло, фаянс.

От создания новых путей и торговых городов на Востоке выиграл больше всего Родос, лежащий на пересечении новых торговых путей из Антиохии на запад и из Александрии на север. Благодаря своему благоприятному географическому положению между Египтом, Кипром, Сирией, Финикийским побережьем и Грецией, этот остров стал важным посредником в торговле зерном и вместе с другими соперниками Афин — Милетом и Эфесом — постепенно стал ограничивать торговую гегемонию афинского государства. О большом значении, которое приобретал этот важный торговый центр, свидетельствует стойкая оборона родосцев против осады города Деметрием Полиоркетом. Об этом же говорит тот факт, что жителям острова оказывали помощь в этой борьбе другие диадохи.

Окрепло и экономическое значение острова Делоса. В 315/14 г. до н. э. Делос, благодаря накопленным богатствам, приобретает независимость от Афин. Антигон и Деметрий сделали его центром лиги островов и центром торговли, которая находилась в руках иностранцев. Хотя интересы диадохов и военные конфликты между ними создавали городам экономические и финансовые затруднения, но тем не менее, не оставляет сомнения тот факт, что в эпоху диадохов неизмеримо расширились торговые связи между отдельными частями древнего мира. Морская и, сухопутная торговля средиземноморских стран с далекой Индией и другими странами Юго-Восточной Азии приобретает огромное значение. В сферу торговли и товарного обращения отныне включается и племенная периферия.

Характеризуя экономическое положение эпохи Александра и после него, Ростовцев определил ее как время «возможностей и надежд». Однако, как справедливо отметил А. Б. Ранович, Ростовцев оценивает экономическое положение только с точки зрения денежного обращения, а не с точки зрения производства. Поэтому он видит симптом расцвета в том, что было много богатых людей. А восхваление роли войска и войны как экономического фактора - обычная формула, которой прикрываются империалистический разбой и угнетение колоний.

Бурное и яркое, по своим внешним проявлениям, экономическое оживление, охватившее восточно-средиземноморский мир в результате восточных походов, дало М. И. Ростовцеву право говорить о том, что до конца диадохов существовало экономическое единство не только de jure, но и de Facto. А. Б. Ранович, давший глубокую критику основных положений концепции Ростовцева в вопросе об экономическом единстве при диадохах, кое в чем разделяет его точку зрения. Он указывает, что, несмотря на почти непрерывные войны, в период диадохов создавались условия для расширения экономики путем преодоления прежней ограниченности отдельных замкнутых территорий, благодаря расширению экономических связей и втягиванию отдельных отсталых районов в более или менее единую систему хозяйства. Период диадохов Ранович считает «неизбежным результатом возникновения экономического единства всего эллинистического мира».

В действительности это было не совсем так. Правда, на Востоке диадохи нашли некую систему экономической организации Александра, который, в свою очередь, ее частично перенял от персов. Эта система в силу исключительной социально-экономической пестроты его империи не могла создать экономического единства. Такое наследство Александр оставил своим преемникам. Последние еще больше усугубили экономическую нестабильность, решив различными путями отделаться от тех элементов этой системы, которые им мешали.

Экономическое развитие эпохи диадохов наталкивается на ряд непреодолимых трудностей, мешавших установлению прочного экономического единства. Такими противодействующими силами были: во-первых, неравномерность социально-экономического развития различных частей государства Александра, определившая им разные исторические судьбы. Не была преодолена экономическая разобщенность отдельных областей государства. Не могли полностью интегрироваться экономические основы греческого полиса и восточных монархий. Кроме того, Восток представлял собой комплекс различных типов экономической жизни. Греки столкнулись с рабовладельческими обществами, насчитывавшими многие столетия самостоятельного экономического развития, а также с обществами, с не сложившимися еще классовыми структурами. Специфической чертой экономики греческих государств была ее зависимость от других районов. Лишь некоторые из них могли произвести все нужное для себя сами. Многие из-за связи с морем нуждались в материалах для кораблестроения, металлах для орудий и оружия. Одной из наиболее ярких черт греческой экономики было существование независимых союзов, самостоятельных в экономическом отношении, действовавших без учета интересов соседей. Новые федерации островов создавались Антигоном и были унаследованы Птолемеем.

Таким образом, греческая экономика, определявшаяся особенностями развития полиса и самостоятельных в экономическом отношении, независимых союзов, встретилась на Востоке с существовавшим многие столетия комплексом различных типов экономической организации. Страны и области Восточного Средиземноморья, не одинаковые по своему уровню экономического развития, по своим экономическим ресурсам, сохраняли свои особенности, с ними не могли не считаться диадохи. Будучи вынужденными приспособить свои планы к уже имеющимся экономическим отношениям, они были не в состоянии органически сочетать эти различные экономические комплексы, укрепить слабые экономические связи между областями, ликвидировать экономическую нестабильность в различных частях империи, чем определялась неминуемая ее гибель. Кроме того, укреплению экономического единства мешало постоянное соперничество диадохов. Если при Александре экономическая политика определялась им самим, то при его последователях каждый из них должен был контролировать экономику с учетом не только своих собственных интересов. При этом, каждый диадох стремился использовать внутренние ресурсы захваченных земель, для чего шли, в борьбе между ними, усиленные поиски эффективной экономической системы.