Лев Ельницкий - Возникновение и развитие рабства в Риме в VIII—III вв. до н.э.

H. Le Bonieic. Le cuilte de Cérès à Rome, стр. 220 сл.; ср. F. Bömer. Untersuchungen über die Religion des Sklaven, I, стр. 99. Вотивы коллегий рабов, адресованные Диоскурам, достаточно многочисленны в эпоху поздней республики и империи. Опубликованный в JRSt (L, 1960, стр. 112 сл.) С. Вейнштоком вотив: castoreipodlovq–veicvrois, происходящей из Лавиния и относящийся к V в. до н.э., показывает, что эта культовая практика была в ходу также и в достаточно раннее время. По аналогии с более поздними памятниками вотив этот может быть равным образом атрибутирован представителям низших слоев латинского населения, поскольку Диоскуры идентифицировались с народными пенатами (Penates publiici) и в качестве таковых фигурировали на древнеримских монетах.

Le Воniес. Указ. соч., стр. 242 сл.

CIL, I², 677, 679 (конец II в. до н.э.); J. Johnson. Excavations at Minturnae, II, 1. Rome, 1933, стр. 41, № 2 (ср. стр. 8 и 114).

F. Аltheim. Römische Religionsgeschichte, II. Berlin — Leipzig, 1932, стр. 46.

См. выше. День основания храма (13 августа) считался праздником рабов (Fest., р. 343; Plut. Qu. Rom., 100). Храм был выстроен Сервием Туллием на средства латинян и римлян (Dion. Hal., IV, 26, 4; Liv., I, 45; Varro. De r. r., V, 43). С именем Юпитера (Зевса) Ликория или Аполлона Ликия («Волка») связана, вероятно, так или иначе и этиология легенды о «волчьем» происхождении близнецов Ромула и Рема. У многочисленных евразийских племен I тысячелетия до н.э. беглецы и изгнанники сопоставлялись с волками. Ромул и Рем, вскормленные волчицей, также были изгоями. И культ их как «волчьих» божеств необходимо связывать с капитолийским культовым убежищем для рабов «inter duos lucos» (ср. Μ. Εliadе. Les Daces et les loups. — «Numen», VI, 1959, fasc. 1, стр. 18).

Ovid. Fast., III, 271 сл. Дж. Фрезер в обширном исследовании показал (J. Frazer. The Golden Bough, I. London, 1925, стр. 562 сл.), что этот обычай замещения жреца посредством ритуального единоборства и убийства связан историческими и этнографическими параллелями с культами солярных божеств плодородия и родоначалия.

CIL, X, 1493 (ср. PW, RE, V, 1905, стб. 333, 9).

Verg. Aen., VII, 678 сл. (ср. PW, RE, III, 1899, стб 1244 сл.).

Tertull. Ad nat., II, 15.

Вариант мифа о Тарквинии Древнем и рабыне Окризии — матери Сервия Туллия З. Майяни (Z. Mауani. Les étrusques commencent à parler. Vichy, 1961, стр. 84, рис. 1 на стр. 14) находит на этрусском бронзовом зеркале V—IV вв. до н.э. с изображением сцены гадания по печени и с надписью, упоминающей Тарквиния и Окризию (Ucresie). Это зеркало, подобно упомянутой только что фреске в могиле Франсуа в Вульчи, показывает лишний раз, что легенды, связанные с Сервием Туллием и его рабским происхождением, были распространены при этом в различных версиях, не только в римской, но и в этрусской среде.

См. G. Hermansen. Studien über den italischen und den römischen Mars. Copenhagen, 1940, стр. 20 сл.

Сiсer. Pro Cluent., 43.

CIL, XIV, 32 упоминает о пожертвовании для какого–то культового места изображения Марса (signum Martis), совершенном А. Остиензием Асклепиадом, принадлежавшим к корпорации государственных или муниципальных рабов Остии (Corpus familiae publicae libertorum et servorum).

Найденное в 8 км близ Лавиния архаическое посвящение Лару Энея (или Лару Энею) (см. S. Wienstoсk. Two archaic Ineciriptione fmm Latium. — JRSt, L, 1960, стр. 114 сл); LARE ΑΙΝΕΙΑ D[ONOM] на cippus'e из известняка, датирующемся V—IV вв. до н.э. Lar Aineas этой надписи должен быть отождествлен с Aeneas Indigee или Indigee Pater (Verg., Aen., XII, 794), а поскольку позднейшие вотивы ларам в огромном большинстве происходят из низшей социальной среды, то и этот вотив может быть истолкован как древнейшее свидетельство культа ларов среди зависимого от Рима и угнетенного им латинского населения.

В качестве древнейшего свидетельства о простонародном культе Цереры в Италии может служить вотивная надпись: Keri pocolom — на глиняном сосуде из Вульчи в Этрурии IV—III вв. до н.э. (CIL, I², 445).

См. выше, стр. 234, прим. 18.

Л. Α. Εльницкий. О социальных идеях Сатурналий, стр. 60.

Там же, стр. 61.

Mаcrob. Sat., III, 6, 17.

W. Fowler. Roman Festivals. London, 1908, стр. 271. Все участники Сатурналий, и свободные и рабы, носили pilei — остроконечные шапки фригийско–скифского образца, также указывающие на восточногреческое влияние в установлениях этого культа (Dion. Hal., IV, 24, 6).

Liv., XXII, 1, 19: leotisterniuim imiperatum et convivium publicum. Грецизация Сатурналий, как сказано, впервые была произведена на основании указаний, почерпнутых из Сивиллиных книг. В результате подобных же консультаций в Риме неоднократно вводились греческие демократические культы. Следует полагать, судя по более поздним греко–иудейским Сивиллиным пророчествам (испытавшим на себе влияние древневосточной пророческой литературы, которое начало проникать в Грецию уже со времен Гесиода), что и в римских Сивиллиных книгах уже с глубокой древности присутствовал известный демократический элемент, обусловленный, быть может, политическими тенденциями куманской Сивиллы, с деятельностью которой необходимо связывать содержание соответствующих записей, сохранявшихся в храме Юпитера. Кроме того, при дуумвирах (позднее децемвирах), наблюдавших за сохранением и интерпретацией Сивиллиных книг, уже при Тарквиниях состояли два государственных раба- переводчика (δημόσιοι, θεράποντε — Dion. Hal., IV, 62, 4), деятельность которых, по всей вероятности, влияла на характер интерпретации Сивиллиных пророчеств.

Dion. Hal., I, 40. 5: ῾η τοῦ δαίμονος επιφἄνεια περὶ τῆν ᾿αλλαγήν τῶν ίεροποιῶν ἐγένετο (указание божества о замене его жрецов).

Например, CIL, VI, 307; III, 5657; ВСН, 23, стр. 70, № 15 сл.

CIL, XIV, 956.

В этой связи тоже небезынтересна надпись (CIL, VI, 277), где посвящение Геркулесу исполняет некий P. Decimius Lucrio — номен и когномен которого образованы от decuma — десятина и lucrum — выгода. Моммзен в примечании к этой надписи полагает, что речь может идти о вольноотпущеннике или иеродуле, посвященном в качестве десятой доли некоего дохода в храм Геркулеса.

Verg. Aen., VIII, 269. Есть основания полагать, что первоначальное введение культа Геракла в Риме было связано с обстоятельствами, в какой–то мере аналогичными тем, какие сопутствовали его возобновлению и трансформации при Аппии Клавдии. Некоторые черты древнейшего культа Геркулеса на Ara maxima обнаруживают определенное греческое и пуническое влияние, заставляющее подозревать, что он был заимствован из Сицилии, где на него повлиял и карфагено–финикийский Мелькарт. Об этом свидетельствует обычай недопущения женщин к культу римского Геркулеса, чуждый италийским обычаям. Кроме того, имя Potitius, воспринятое позднее как родовое имя наследственных жрецов, отправлявших культ Геркулеса, в действительности является скорее всего лишь переводом греческого κάτοχος — наименование жреца–иеродула, засвидетельствованного в греко–сицилийском культе Зевса Урания (см. D. Van Berchem. Hercule Melquart à l'Ara maxima. — «Atti délia pontificia Academia di archeologia. Rindiconti», XXXII, 1960, стр. 61 сл.). Таким образом, и со стороны Потициев обнаруживается древнее рабское начало в жречестве этого культа, позволяющее нам тем легче понять, почему Аппий Клавдий передал культ Геркулеса на Aria maximal в руки государственных рабов: он уже был в их руках, но на протяжении столетий эти рабы превратились в патрициев–аристократов.