Владимир Александров - Трудные годы советской биологии

В том же Институте генетики, где трудился Глущенко, в конце 30-х годов, еще при Н. И. Вавилове, работал известный генетик Ю. Я. Керкис. Он также ставил опыты по вегетативной гибридизации томатов, но получал четкие отрицательные результаты, за что и был изгнан Лысенко из Института. В своих воспоминаниях, посмертно опубликованных в журнале «Природа» (№ 5 за 1988 г.), Керкис изобличает Глущенко в грубом подлоге. Глущенко в своей книге «Вегетативная гибридизация растений» (1948) поместил фотографию, взятую у Керкиса. На ней снята кисть привоя томата с пятью плодами, из которых два изменены под влиянием подвоя. Глущенко же под этим снимком (рис. 53) дал подпись: «Растение пятого семенного поколения от прививки томата Гумберт на синий баклажан Деликатес».

Обширные работы по проверке опытов Глущенко были предприняты президентом Академии сельскохозяйственных наук ГДР Гансом Штуббе. Результаты работ, проведенных на многих тысячах растений томатов, ни в одном случае не выявили передачу приобретенных привоем признаков его семенным потомкам. В ГДР итоги этих исследований были опубликованы в 1954 г., а в 1955 г. Д. В. Лебедев изложил их в № 4 «Ботанического журнала» и привел вывод Штуббе: «Исследования по проблеме вегетативной гибридизации растений, проведенные на большом материале в течение длительного времени, не дали никаких доказательств существования этого явления». Такие же отрицательные результаты были получены другим немецким генетиком, Г. Беме, а также учеными Венгрии, Чехословакии, Польши, Англии.

К 1955 г. сложилась следующая обстановка. В «Ботаническом журнале», в «Бюллетене МОИП» и в некоторых других научных изданиях публикуются десятки статей крупных специалистов, вскрывающих антинаучность теоретических построений Лысенко и показывающих, какой огромный урон приносит насильственное внедрение его необоснованных практических предложений. На различных собраниях и совещаниях многие биологи и практики выступают с жесткой критикой лысенковщины. В руководящие партийные и правительственные инстанции продолжают поступать заявления с требованиями покончить с монополией Лысенко в биологии и сельскохозяйственной науке и практике.

Однако, несмотря на все это, никаких существенных перемен в реальной действительности не происходит. Из печатных органов ЦК КПСС критика деятельности Лысенко вскоре исчезла. Вновь начали появляться статьи во здравие. В «Правде» от 17 января 1955 г. академик К. И. Скрябин пишет: «Наша сельскохозяйственная наука развивается теперь на единственно правильной — материалистической основе путем творческого развития учения И. В. Мичурина и И. П. Павлова». В постановлении Январского пленума ЦК КПСС 1955 г. указано: «Учитывая, что посевы кукурузы гибридными семенами являются мощным средством повышения урожайности, организовать производство этих семян с тем, чтобы в ближайшие два-три года перейти на посев только гибридными семенами».

Речь идет о пропагандируемом Лысенко использовании межсортовых гибридов. Этот метод, бессмысленный с точки зрения генетики, но вытекающий из лысенковских представлений о «жизненности», приносил лишь вред. Однако Лысенко его противопоставлял американскому методу посева кукурузы семенами от двойных гибридов самоопыленных линий, который действительно повышал урожай на 25–30 %. В апрельском номере «Правды» и майском номере «Известий» за этот же год были помещены большие статьи Лысенко и Глущенко, где в связи с хрущевским кукурузным бумом они ратовали за свой метод межсортовых гибридов.

В № 3 биологической серии «Известий АН СССР» за 1955 г. был помещен доклад академика-секретаря Отделения биологических наук АН СССР А. И. Опарина. В нем глава академических биологов отчитывается за работу биологических учреждений АН СССР, выполненную в 1954 г., и пишет: «Августовская сессия ВАСХНИЛ 1948 г. и объединенная сессия АН СССР и АМН СССР оказали огромное влияние на развитие советской биологической науки. Они явились поворотным моментом, после которого все разделы биологии в нашей стране стали развиваться на основе материалистических принципов мичуринской биологии и павловской физиологии… Наш долг и в дальнейшем оберегать биологическую науку от влияния чуждых нам реакционных концепций морганизма и витализма» (с. 3).

Лысенко продолжает возглавлять ВАСХНИЛ и Институт генетики АН СССР. Его ставленники в исследовательских институтах и учебных заведениях, заменившие на руководящих постах представителей настоящей науки, остаются на своих местах. В подавляющем большинстве это люди безграмотные или беспринципные, а чаще совмещающие оба этих качества. Изгоняя неугодных сотрудников, они заполняли штаты кадрами, подобранными по своему образу и подобию.

Во многих лабораториях продолжали вести бессмысленные работы вроде порождения одного вида в недрах другого; в лаборатории Лепешинской рядом с вертящимся диском электростатической машины ставился стакан с молоком в надежде обнаружить в нем зарождение жизни и т. д. Продолжался обман государства на полях страны. В вузах и школах вместо биологических наук в головы молодого поколения внедрялась чудовищная смесь измышлений под названием мичуринской биологии. От них напрочь скрывались огромные успехи, которые в разных областях биологии достигла зарубежная наука. Во многих исследовательских институтах и учебных заведениях продолжали наказывать выступавших против догм мичуринской биологии.

В 1955 г. исполнилось 100 лет со дня рождения И. В. Мичурина. К этому событию энергично готовились. Главным докладчиком был намечен Лысенко. С протестом против этого П. А. Баранов обратился в ЦК КПСС. Были основания опасаться, что мичуринские торжества выльются в новое торжество лысенковщины. В противовес этому по инициативе того же Баранова «Ботанический журнал» и «Бюллетень МОИП» опубликовали статьи, посвященные взаимоотношениям И. В. Мичурина с только что реабилитированным Н. И. Вавиловым.

В то время как наша биология, пораженная лысенковским маразмом, находилась в состоянии тяжелого кризиса, «загнивающая буржуазная» наука невиданными темпами приближалась к раскрытию молекулярных механизмов двух самых кардинальных биологических процессов: наследственной передачи признаков и синтеза белка. Стало ясно, что суть наследственной передачи состоит в обеспечении нового организма способностью воссоздавать, когда это нужно, все сорта белков, присущих особям данного вида. Это осуществляется по прописи, заложенной в оплодотворенной яйцеклетке, дающей начало организму. Каждый сорт белка, а их десятки тысяч, состоит из полипептидной цепочки, составленной из множества аминокислот. Имеется 20 разных аминокислот, и они в каждом белке содержатся в определенном количестве и нанизаны в совершенно определенной уникальной последовательности. К этому времени было уже окончательно доказано, что материальным носителем этой прописи, или генетической информации, является дезоксирибонуклеиновая кислота (ДНК), сосредоточенная в хромосомах ядра. В 1953 г. Уотсон и Крик расшифровали молекулярную структуру ДНК, и этим был открыт путь к выяснению структуры генов, к вскрытию механизмов их самовоспроизведения и их предопределяющего влияния на синтез белков.