Юджин Роган - Падение Османской империи [Первая мировая война на Ближнем Востоке, 1914–1920]

К концу дня, понеся тяжелые потери в ходе нескольких массированных атак на город, британцы отдали приказ об общем отступлении. Они решили, что из-за непредвиденной задержки начала сражения их людям не хватит времени, чтобы захватить город до наступления сумерек, и боялись, что на помощь защитникам Газы придет подкрепление. Без питьевой воды и боеприпасов ни солдаты, ни их лошади не могли продолжать сражение на следующий день. Не желая рисковать, британские командиры предпочли пожертвовать территориями, захваченными за день ожесточенных боев, чтобы сохранить свои войска.

Солдаты с обеих сторон были одинаково удивлены, когда атаки на Газу вдруг прекратились и британцы начали покидать поле сражения. Отступление противника позволило османам перейти в контратаку, и тяжелые потери, понесенные во время отхода, только усугубили ярость солдат, вынужденных оставить с таким трудом завоеванную местность. Для турок отступление британцев стало настоящим чудом. Их командиры быстро воспользовались этой возможностью, чтобы восстановить контроль над стратегическими высотами. К концу сражения 27 марта потери британцев намного превышали потери османской стороны [494] Британцы сообщили о потере 4000 человек, в том числе 523 убитыми 2932 ранеными, однако Лиман фон Сандерс утверждал, что после первой битвы за Газу турки похоронили 1500 убитых британских солдат. Потери османской армии составили 2500 человек, в том числе 301 убитыми и 1085 ранеными. См.: McMunn and Falls, Military Operations , 315, 322; Otto Liman von Sanders, Five Years in Turkey (Annapolis: US Naval Institute, 1927), 165. .

Тень Галлиполи нависла над Газой. «Что ты об этом скажешь? — спросил турецкий журналист одного раненого солдата после боя. — Ты думаешь, они вернутся?» «Они не вернутся, эфенди , — серьезно ответил турецкий солдат. — Они увидели, какой полк здесь воюет». Солдат имел в виду, что Газу защищал один из полков, сражавшихся в Галлиполи, и британцы не вернутся, опасаясь еще одного сокрушительного поражения [495] Falih Rıfkı Atay, Le mont des Oliviers (Paris: Turquoise, 2009), 205–206. .

В своих докладах в Лондон генерал Мюррей преуменьшил плохие новости и преувеличил свои успехи в первом наступлении на Газу. Утверждая, что его войска продвинулись на 24 км, Мюррей сообщил, что они «нанесли противнику очень серьезный урон… от 6000 до 7000 человек», тогда как в действительности османские потери составляли меньше 2500 человек. Жаждавшие хорошие новостей лондонские газеты напечатали цифры Мюррея, не подвергнув их сомнению. Однако солдаты на местах знали реальное положение дел. Лейтенант из Оклендского полка конных стрелков по имени Бриско Мур подобрал одну из листовок, сброшенных турецким самолетом вскоре после сражения. В ней было прямо написано: «Вы победили нас в газетах, а мы разгромили вас в Газе» [496] A. Briscoe Moore, The Mounted Riflemen in Sinai and Palestine (Auckland: Whitcombe and Tombs, n.d. [1920]), 67. .

Британский кабинет министров в конечном счете заставил Мюррея ответить за его блеф. Начальник Имперского генерального штаба генерал Робертсон сообщил Мюррею, что в свете недавней оккупации британскими войсками Багдада и «успехов» самого Мюррея в Газе, он пересмотрел свои планы в отношении Египетских экспедиционных сил. Отныне перед Мюрреем ставилась задача разбить османские силы южнее Иерусалима и захватить этот священный город. В телеграмме Мюррею от 2 апреля 1917 года Робертсон подчеркнул символическое значение взятия Иерусалима для уставшего от войны британского народа и армии. «Военный кабинет с нетерпением ожидает этой победы, поэтому вы должны приложить все силы для ее достижения». Робертсон пообещал снабдить Мюррея всем необходимым для успеха этой кампании.

Судя по осторожному тону и множеству оговорок, высказанных им в переписке с Лондоном, Мюррей был мало уверен в том, что сумеет разбить османскую армию в Палестине и взять Иерусалим. Вся его стратегия в безводной местности юга Палестины была построена на постепенном продвижении вперед одновременно с прокладкой железнодорожной линии и водопровода. Даже если ему удалось бы взять Газу — задача, которая заметно осложнилась из-за переброски османами подкрепления после первой битвы за Газу, — его серьезно беспокоило увеличение протяженности линий коммуникации и необходимость обеспечивать водой десятки тысяч человек и животных. Однако приказы из Лондона не оставляли места для сомнений, и Мюррей начал готовиться ко второму наступлению на Газу.

Теперь турки знали, где будут наступать британцы, и сделали все возможное для того, чтобы преградить им путь из Газы в Беэр-Шеву. Как впоследствии вспоминал Джемаль-паша: «Я решил не дать британцам прорвать эту линию фронта и удержать ее любой ценой, сосредоточив там все имевшиеся в моем распоряжении силы». В течение трех недель после первой атаки на Газу Джемаль перебросил подкрепление и распределил его на участке между Газой и Беэр-Шевой. Также была создана система оборонительных земляных сооружений и траншей, благодаря которым все подходы к Газе находились в зоне прямого пулеметного и артиллерийского обстрела [497] Djemal Pasha, Memories of a Turkish Statesman , 179. .

Опыт научил британских командиров тому, что в позиционной войне фортуна всегда благоволит обороняющейся стороне. Чтобы помочь своим войскам прорвать османскую линию обороны, генерал Мюррей решил задействовать одно из самых страшных оружий, имевшихся в арсенале британцев. Он запасся 4000 единиц газовых снарядов для начального обстрела османских позиций. Хотя отравляющие газы широко использовались обеими сторонами на Западном фронте начиная со второй битвы при Ипре в апреле 1915 года, они никогда не применялись против османских войск. Перед наступлением британским солдатам раздали противогазы, которых, разумеется, не было у турок. Кроме того, на Синай тайно перебросили восемь танков, которые должны были помочь пехоте атаковать хорошо укрепленную линию обороны. «Мы были много наслышаны об этих боевых механических монстрах, — написал в своем дневнике австралийский солдат из верблюжьего корпуса, — и были вне себя от радости, когда те прибыли на наш фронт. Мы были уверены, что они посеют ужас и панику в рядах противника» [498] Reid, The Fighting Cameliers , 98; Рид сообщил, что перед второй битвой за Газу ему был выдан противогаз (97). Британская официальная история также утверждает, что впервые отравляющий газ был применен на палестинском фронте в сражении при Газе; см.: McMunn and Falls, Military Operations , 328. .