Юджин Роган - Падение Османской империи [Первая мировая война на Ближнем Востоке, 1914–1920]

Прибытие имперских войск в какой-то мере стабилизировало напряженную обстановку в Египте. С начала войны политические основы Египта серьезно пошатнулись в результате череды знаковых событий, таких как вступление османов в войну и призыв халифа к джихаду, разрыв многовековых связей с Османской империей, смещение хедива Аббаса II и восхождение на престол султана Хусейна Камиля под покровительством британцев. Кроме того, народ Египта устал от 32-летней британской оккупации и смотрел на Германию как на возможного избавителя. Победы немецкой армии над британцами на Западном фронте, в частности в битве при Монсе в Бельгии (23–24 августа 1914 года), подогревали эти надежды. Британские власти опасались, что подрывная деятельность немецких и османских шпионов может привести к восстанию египетских националистов и религиозным волнениям «легко возбудимых» народных масс [140] W. T. Massey, The Desert Campaigns (London: Constable, 1918), 1–3. .

Внезапный приток огромного количества иностранных солдат убедил местное население в том, что бросать британцам вызов бессмысленно — их позиции в Египте слишком сильны. Каир был окружен учебными лагерями АНЗАКа, где десятки тысяч пехотинцев и кавалеристов упражнялись в военных навыках и поднимали в пустыне пыль учебными маневрами. Чтобы произвести впечатление на тех каирцев, которые могли не увидеть этой демонстрации военной мощи в загородных лагерях, британские власти приказали имперским войскам пройти маршем через центр города. «Несколько дней назад нас заставили устроить большой марш по Каиру, — написал в письме домой кавалерист Гордон Харпер из Кентербери, Новая Зеландия. — Нам пришлось пройти через все старые кварталы города с их извилистыми улочками и смердящими трущобами». Харпер понимал политическое значение этого парада: «Цель была в том, чтобы впечатлить нашей военной силой местных жителей, которые сохраняют свои традиционные и духовные связи с турками… Эффект был весьма любопытный. На всем пути нас поджидали толпы мужчин в фесках и женщин в чадрах, которые внимательно наблюдали за нами без тени улыбки и без слова приветствия. Кажется, что под властью британцев эти люди превратились в камни» [141] Письмо из лагеря в Зейтуне, датированное 4 января 1915 г, приводится в книге: Glyn Harper, ed., Letters from Gallipoli: New Zealand Soldiers Write Home (Auckland: Auckland University Press, 2011), 47–48. Также см. мемуары Тревора Холмдена, глава 3, хранящиеся в библиотеке Александра Тернбулла, Веллингтон, Новая Зеландия, MS-Papers 2223. .

За пределами своих лагерей британские и имперские солдаты становились туристами. Они позировали для фотографий на фоне сфинксов, катались на верблюдах, скупали у местных торгашей подделки под антиквариат времен фараонов. Их заманивали в лавки при помощи вывесок, играющих на австралийском чувстве юмора: «Австралийцы, зачем далеко ходить, чтобы вас обманули? Идите сюда!» и «Говорим по-английски и по-французски; понимаем по-австралийски». Египетский туристический бизнес, славящийся своей способностью быстро приспосабливаться к меняющейся клиентуре, переименовывал отели и рестораны по названию городов и местечек в Австралии и Новой Зеландии. Так, в Каире распахнули свои двери бар «Балклута» и читальня «Вайпукурау» [142] Ian Jones, The Australian Light Horse (Sydney: Time-Life Books [Australia], 1987), 25; Fred Waite, The New Zealanders at Gallipoli (Auckland: Whitcombe and Tombs, 1919), 38. .

Европейские кварталы вокруг садов Эзбекия стали главным местом отдыха и развлечений для иностранных солдат в Каире. Офицеры собирались в ресторанах и на террасах роскошных отелей, таких как знаменитый «Шефард», «Новый отель» и «Бристоль». Простые солдаты посещали кафе и бары в узких переулках каирского квартала красных фонарей, известного как «Красный слепой квартал» или «Воззер» (от арабского названия улицы Вазаа) и находящегося к северу от парка.

В барах и борделях этого квартала, где толпы солдат пытались отвлечься от скуки и тягот лагерной жизни, царила, мягко говоря, накаленная обстановка. Уставшие ждать отправки на войну, вынужденные пить «мерзкое зелье», которым их поили в дешевых барах, и затаившие обиду на проституток, наградивших многих солдат венерическими заболеваниями (от которых в то время фактически не было лекарств), имперские войска с каждым днем представляли собой все бо́льшую угрозу для общественного спокойствия и порядка в Каире [143] Чарльз Бин, официальный историк Австралийских имперских сил, описал Красный слепой квартал и беспорядки 2 апреля 1915 г. в своем личном дневнике в записях за март — апрель 1915 г., 22–31. Его дневники хранятся в Австралийском военном мемориальном музее, а также размещены на его сайте: www.awm.gov.au/collection/records/awm38 (далее дневники Ч. Бина). .

Задокументировано по меньшей мере два случая массовых беспорядков, устроенных солдатами АНЗАКа в центре Каира в 1915 году. Перед отбытием на Галлиполийскую кампанию в апреле и июле того года пьяные солдаты напали на бордели. Эти вспышки насилия объяснялись разными причинами: солдаты обвиняли проституток в кражах, хотели отомстить за заражение венерическими болезнями и даже ссылались на расистское нападение на одного солдата маори. В том и другом случае солдаты уничтожали личные вещи проституток и выбрасывали на улицу мебель и постельное белье. Поскольку шкафы и комоды были слишком большими, чтобы пролезть в окна, их выносили на крыши и сбрасывали с высоты пятого этажа. Собравшиеся внизу толпы зевак собирали мебель в кучи и поджигали. Огонь быстро распространялся на дома по обеим сторонам узкой улочки Вазаа [144] Отчеты австралийцев и новозеландцев о беспорядках и их причинах см.: Harper, Letters from Gallipoli , 50–51; дневники Ч. Бина, март — апрель 1915 г., 30; мемуары Тревора Холдмена, глава 3, 3–5. .

Конная военная полиция, направленная британскими властями восстановить порядок в центре Каира в апреле 1915 года, столкнулась с толпой пьяных и разъяренных солдат, которые отказывались подчиняться приказам. «Они бросали в полицейских все, что попадалось им под руку, — бутылки, обломки мебели», — сообщал один из очевидцев. Полицейские произвели предупредительные выстрелы над головами дебоширов, после чего начали стрелять по толпе. «Четверо или пятеро человек упали, но остальные продолжали двигаться прямо на полицейских, стоявших всего в пяти ярдах от них, словно ничего не произошло». Тогда пожарные машины, прибывшие на тушение пожара, направили на толпу струи воды из брандспойтов. Но взбунтовавшиеся солдаты атаковали пожарных и завладели пожарными шлангами. В конце концов, на помощь пришлось вызвать британское армейское подразделение. Прибывшие британские солдаты быстро перегородили улицу, заняв положение для стрельбы — «задний ряд стоял, средний ряд встал на колено, а передний лег на землю». Командир предупредил толпу, что «если они не разойдутся, ему придется открыть огонь, и толпа мгновенно рассеялась». «Когда вы не вооружены, вы вряд ли пойдете в атаку на три ряда солдат с оружием наизготовку», — резонно заметил очевидец. К восьми часам вечера порядок был восстановлен; пятеро солдат АНЗАКа получили ранения, 50 были взяты под арест. В британских отчетах не приводится данных о жертвах среди египтян в ходе апрельских беспорядков, но известно, что несколько домов сгорело дотла. Еще больше домов было сожжено во время массовых беспорядков в июле 1915 года [145] Цитируется по дневникам Ч. Бина, март — апрель 1915 г., 25–28. .