Юджин Роган - Падение Османской империи [Первая мировая война на Ближнем Востоке, 1914–1920]

В отличие от этой, следующая демонстрация превосходства британцев на море оказалась куда более кровавой. Они отправили свою подводную лодку потопить броненосец «Мессудие», стоявший на якоре в Дарданеллах. Одним солнечным и спокойным воскресным утром в декабре 1914 года британская субмарина прошла незамеченной через протянувшиеся на 6,5 км минные поля и выпустила торпеду в носовую часть старого крейсера. В 11.55 утра страшный взрыв сотряс «Мессудие», окутав корабль клубами дыма. Когда дым рассеялся, «Мессудие» дал два залпа из своих тяжелых орудий в тщетной попытке отомстить тайному обидчику, но продолжить стрельбу не смог из-за сильного крена. Крейсер опрокинулся и, по словам одного из очевидцев, затонул меньше чем за семь минут. Поскольку «Мессудие» стоял на якоре на мелководье недалеко от берега, когда он сел на дно, бо́льшая часть его корпуса осталась над водой. Десятки моряков оказались заперты в орудийных отделениях и во внутренних отсеках; с берега были отправлены лодки, чтобы спасти оставшихся в живых. Операция продолжалась до поздней ночи, поскольку техникам пришлось прорезать в корпусе отверстия для спасения людей. Всего в результате этой атаки погибло от 50 до 100 человек [153] NARA, Стамбул, том 281, доклад очевидца событий К. Ван Г. Энгерта об атаке на крейсер «Мессудие» в Дарданеллах, 14 декабря 1914 г. .

Успешное проникновение вражеской субмарины через плотное минное заграждение и неожиданная потеря крупного корабля стали настоящим потрясением для османских властей. Как нехотя признал немецкий вице-адмирал Иоганнес Мертен, отвечавший за оборону Дарданелл: «Это была мастерская работа». Но самое главное — атака на «Мессудие» вкупе с предшествующим обстрелом турецких позиций в Дарданеллах ясно дали османам понять, что державы Антанты готовятся к масштабной кампании по захвату проливов [154] Эти слова вице-адмирала Мертена приведены в докладе К. Ван Г. Энгерта от 14 декабря 1914 г. О точке зрения османского верховного командования на потопление «Мессудие» и на планы Антанты по нападению на Дарданеллы см. в мемуарах генерала Али Ихсана Сабиса: Ali Ihsan Sâbis, Birinci Dünya Harbi [Первая мировая война] (Istanbul: Nehir Yayinlari, 1992), 2:261–262. .

Уже через два месяца после начала войны уязвимость Османской империи стала очевидной как для Антанты, так и для Центральных держав. Османы продемонстрировали неспособность защитить от нападения свои рубежи, и, учитывая обширную территорию империи, было бы нереалистично ожидать, что они сумеют сделать это в дальнейшем. Они были вынуждены отступить по всем фронтам: на Кавказе, в Басре, в Йемене, в Эгейском море и Киликии. Русские захватили кусок территории в Анатолии, британцы отняли бывшую автономную провинцию Египет, изгнали османов из Персидского залива и взяли под свой контроль Красное море, а также совместно с французами установили полное военно-морское превосходство в Средиземном море. Больше того, пополняя свои сухопутные войска десятками тысяч солдат, прибывающих каждый месяц в Египет из Индии, Австралии и Новой Зеландии, и увеличивая присутствие военного флота в Эгейском море, державы Антанты продолжали наращивать силы на границах Османской империи.

Под усиливающимся давлением со стороны Германии османы решили перейти в наступление. Им срочно требовались победы, чтобы поднять боевой дух своей армии и народа. К тому же они еще не задействовали имевшееся у них сверхмощное оружие — провозглашенный султаном-халифом джихад.

В первые недели войны османы потерпели череду поражений на окраинах своей огромной империи. Но их армия была цела, и они еще не разыграли против держав Антанты карту джихада. В немецком верховном командовании многие считали, что наибольшую пользу Центральным державам османы могли бы принести не столько участием в боевых действиях, сколько тем, что спровоцировали бы религиозные волнения среди мусульманского населения, жившего под французским колониальным господством в Северной Африке, под господством британцев в Египте и Индии и под властью Российской империи на Кавказе и в Центральной Азии. Одна только угроза подобных восстаний могла вынудить державы Антанты перебросить часть войск в Азию и Африку, чтобы поддержать порядок на своих мусульманских территориях, и это облегчило бы положение немецких и австро-венгерских войск на Западном и Восточном фронтах.

А оно с середины сентября 1914 года только ухудшалось. Совместное контрнаступление французских и британских войск на Марне 5–12 сентября положило конец маневренной войне немецкой армии и заставило ее рыть окопы. Разработанный немцами план войны предполагал, что Германия одержит быструю победу над Францией, после чего бросит освободившиеся войска на помощь Австрии, чтобы в полную силу обрушиться на Россию. Однако, завязнув на западном направлении, Германия была вынуждена воевать на два фронта. Между тем положение австрийцев на Восточном фронте было сложным. В августе и сентябре 1914 года Австро-Венгрия потерпела ряд крупных поражений от сербов на Балканах и от русских в Галиции, области на востоке империи. В одной только Галиции австрийцы потеряли 350 000 человек. Чтобы срочно облегчить положение союзников, немцы принялись давить на османов, требуя начать военные действия против Британии и России [155] Hew Strachan, The First World War , vol. 1: To Arms (Oxford: Oxford University Press, 2003), 335–357. .

Согласно немецкому плану, османы должны были напасть на Британию и Россию в таких местах, где это принесло бы максимальную пользу австрийцам и немцам. Генерал Лиман фон Сандерс, командующий немецкой военной миссией в Османской империи, предложил отправить пять османских армейских корпусов (примерно 150 000 человек) через Черное море в Одессу, что заставило бы русских распределить силы между османами и австрийцами и позволило бы облегчить положение последних в Галиции. Берлин высказывался за нападение на британские позиции в Суэцком канале, чтобы прервать морское сообщение Великобритании с ее заморскими доминионами и сыграть на враждебном отношении египтян к британским оккупантам. Кайзер и его военачальники надеялись, что такими дерзкими ударами по Антанте османы смогут воодушевить мусульман в Азии и Африке и те откликнутся на призыв к джихаду [156] Ulrich Trumpener, Germany and the Ottoman Empire, 1914–1918 (Princeton, NJ: Princeton University Press, 1968), 36–37; Mustafa Aksakal, The Ottoman Road to War in 1914: The Ottoman Empire and the First World War (Cambridge: Cambridge University Press, 2008), 136–137, 145–155. .

Однако младотурки преследовали свои цели, рассчитывая воспользоваться войной для возвращения утраченных территорий в Египте и Восточной Анатолии. Контролируемый британцами Египет и три провинции, отошедшие России в 1878 году, были мусульманскими землями. Младотурки пребывали в уверенности, что их солдаты будут сражаться не на жизнь, а на смерть, чтобы вернуть эти османские территории, и надеялись, что их победы побудят местных мусульман восстать против британцев и русских [157] О стремлении османов вернуть три провинции, утраченные в 1878 г., см. в книге: Michael A. Reynolds, Shattering Empires: The Clash and Collapse of the Ottoman and Russian Empires, 1908–1918 (Cambridge: Cambridge University Press, 2011), 171; M. Larcher, La guerre turque dans la guerre mondiale [Османы в Первой мировой войне] (Paris: Etienne Chiron et Berger-Levrault, 1926), 383; Edward J. Erickson, Ordered to Die: A History of the Ottoman Army in the First World War (Westport, CT: Greenwood Press, 2001), 53. .