Вильям Райан - Баня в полночь [Исторический обзор магии и гаданий в России]

Литературное развитие темы папоротника, открывающего клады в ночь на Ивана Купалу, можно найти в повести Н.В. Гоголя «Вечер накануне Ивана Купала» (дополнительная кровавая подробность: чтобы добыть клад, нужно принести в жертву невинного ребенка) [224].

Эта трава — папоротник и другие (ее ботанические определения варьируют) — явно связана с представлениями о магических свойствах железа, и рассказы о ней родственны известным поверьям (или восходят к ним), с местными вариациями, в Англии, Франции, Германии, Австрии и Италии (где сбор семян папоротника накануне Иванова дня был запрещен Феррарским собором 1612 года) [225].

Указываются и другие растения. Например, в записке о сокровищах царя Соломона, их демонических стражах и способах их нейтрализовать Андрей Михайлов, профессиональный кладоискатель из Симбирской губернии (умер в 1854 году), упоминает огнею (обычно это одно из имен демонов лихорадки трясавиц, дочерей Царя Ирода), царь-траву, петров крест . плакун (см. гл. 9). Плакун следовало срывать накануне Иванова дня, загнув верхушку, и так оставить до Троицы, а на Троицу вместе с корнем отнести в церковь: молитва священника сделает плакун пригодным для открывания кладов. Открывая клад, следовало прочитать следующий заговор: «Приступаю я, раб Божий, к поклаже сей, окружаю в ширину и глубину, утверждаю Божьим словом; пошли мне, Господи, помощника, архангела Уриила, отогнать демонскую силу, от сей черты окруженной, от еретика и от волшебника. Пошли, Господи, грознаго Илию пророка с огненной колесницей, с громовым ударом истребить нечистыя силы от поклажи сей. Утверждаю поклажу сию на камне Алатыре, замок отмыкаю в небе, ключ в море; как морю огненну не бывать, из моря ключей, кроме меня, не вынимать, а замка не отпирать; аминь» [226]. {278}

Остается только удивляться, каким образом этот «профессиональный» кладоискатель мог заработать себе на пропитание! Упомянутая здесь плакун-трава — это трава, на которую упали слезы Богородицы во время распятия Христа [227]; В.И. Даль говорит о ней в «Толковом словаре» (см. плакать ), что она заставляет плакать бесов и ведьм, что ее собирают накануне Иванова дня и она хранит от соблазна.

Другой «профессиональный» кладоискатель, колдун из Вятского края, в 1744 году предстал перед синодальным судом. В основном он занимался знахарством и гаданием, но признался также, что призывал в помощь лесных духов — леших, чтобы отыскивать клады. Он приносил им в лес жертву — три гороховых пирога и сорок пять красных яиц, и произносил приговор, призывая леших взять подарки и показать спрятанные деньги. Колдун утверждал, что, хотя лешие оставались невидимы, он явственно слышал их указания, где искать клад. Несмотря на то что он следовал их инструкциям, клад ему найти не удалось [228].

Другой способ, к которому прибегали кладоискатели, — подбрасывали цветок папоротника в воздух. Сначала он будет парить в небе, как звезда, а затем упадет туда, где сокрыт клад [229]. Здесь папоротник напоминает приносящую удачу перелет-траву, которую также искали накануне Ивана Купала [230].

В Белоруссии кладоискатели считали необходимым брать с собой петуха, запевшего на третий день после того, как он вылупился из яйца [231].

Поиск спрятанных сокровищ, обычно охраняемых с помощью колдовства или демонов, был опасным занятием, и магия, направленная на преодоление этой демонической защиты, сама могла иметь демоническую природу. Например, согласно одному из преданий Поволжья, чтобы добыть клад, заколдованный самим Стенькой Разиным, следовало пустить стрелу в сердце образа Богоматери [232].

Открывание кладов связано со способностью делать скрытые вещи видимыми. Одним из стражей сокровищ считалась змеиная царица Белая Змея; в Архангельской губернии полагали, что убивший ее обретал силу видеть спрятанные клады [233]. Папоротник обретал это свойство, когда расцветал накануне Пасхи (или Иванова дня). Согласно одному источнику, следовало взять плат, на котором святили кулич, пойти в лес, ножом очертить круг вокруг папоротника, расстелить в этом круге платок, сесть и смотреть. Когда в {279} церкви запоют «Христос воскресе», папоротник расцветет. В этот момент нужно схватить его, покрыться платком и не оглядываясь поспешить домой; там разрезать руку ножом и вложить в рану цветок тогда можно увидеть спрятанные предметы [234]. Другую версию со ссылкой на русский источник приводит А. де Губернатис: накануне Иванова дня взять платок, крест, Евангелие, стакан воды и часы; очертить большой круг и расстелить в нем платок, на платок поместить Евангелие, стакан с водой и часы; смотреть на часы — в полночь папоротник расцветет. Увидевший цветок увидит и другие чудеса: три солнца (о множестве солнц в иных контекстах см. в гл. 5.4) и сверкающий свет — в нем можно увидеть все, в том числе и спрятанные предметы. Услышав демонический смех, ни в коем случае нельзя оглядываться, а то дьявол оторвет тебе голову и твоя душа попадет в ад [235]. Тот, кто не поддастся панике, обретет знание обо всем, что произошло и произойдет в мире, и великое могущество, он сможет делаться невидимым и получит любовь любой женщины, которой пожелает [236]. Еще в одном описании черт старается сорвать цветок, как только тот расцветет. Следует очертить защитительный круг и ждать, когда позовет черт: он будет звать голосом кого-то из близких. Слушать или поворачивать голову нельзя ни в коем случае. Тот, кто сорвет цветок, будет видеть клады, оставаясь невидимым, обретет власть на суше и на море и даже над нечистой силой [237]. Другие способы сделать тайное видимым: съесть остатки змеиной еды [238], зажечь свечу из человечьего сала (см. выше «Вредоносные заговоры»). Стивена Грэхема, который путешествовал по России накануне революции 1917 года, крестьянин, прислуживавший ему в трактире, уверял: если сделаешь свечу из человеческого сала и зажжешь ее, то станешь всевидящим [239].

Существуют особые ритуалы и заговоры, заклятия, сопровождающие зарывание кладов и призывающие проклятия на тех, кто их похищает [240]. Заклятия часто встречаются в сказках о скупых стариках. Они могут быть очень краткими: «Щоб ци гроши таки руки выдкопали, яки закопали». В этом случае искатель клада преодолевал заклятие, выкапывая его руками мертвого скупца. Представление о спрятанном сокровище, защищенном колдовством (которое, однако, может обойти тот, кто обладает соответствующим знанием), нашло отражение в поговорке: «Умеючи и заклятый клад вынимают» [241]. Часто заговор включает требование положить на месте клада такое же количество голов (например, сто голов воробьиных, головы трех бравых молодцев), какое было положено, когда {280} его зарывали: только так можно добыть сокровище [242]. Вариант этого мотива: если клад положен «на сорок голов», то первые сорок нашедших его кладоискателей падут жертвой заклятия, а сорок первый беспрепятственно добудет клад [243].