Алексей Васильев - От Ленина до Путина. Россия на Ближнем и Среднем Востоке

Недолгий роман Советского Союза с леворадикальными экстремистами из Омана {346} 346 См.: Васильев A.M. Путешествие в «Арабиа Феликс». М., 1974; Воробьев H.H. Программа и деятельность НФОО // Вестник МГУ. Сер. 13 «Востоковедение». 1980. № 3. С. 13–22; Он же. Роль племен в социально-политической жизни Омана (1950–1980 гг.): государственная власть и общественно-политические структуры в арабских странах. История и современность. М., 1984. С. 172–187; Мелихов И.А. Оманское патриотическое движение (60-е — середина 70-х годов). Арабские страны. История и современность (социальные, экономические и политические проблемы). М., 1981. С. 194–202. усилил ощущение советской угрозы в монархических государствах Аравии.

Когда Великобритания задержалась с уходом из Омана, а султан Саид ибн Теймур стал препятствовать элементарнейшим реформам, которые соответствовали бы эпохе, в провинции Дофар развернулась вооруженная борьба против султанской власти и англичан. Ее возглавил Фронт освобождения Дофара, сложившийся в рамках леворадикального Движения арабских националистов. Он был переименован затем в Народный фронт освобождения оккупированной зоны Арабского (Персидского) залива, а после объединения в декабре 1971 года с родственными организациями собственно в Омане и двух превращений стал в 1974 году Народным фронтом освобождения Омана. Его военные и политические формирования в начале 70-х годов контролировали большую часть Дофара, опираясь на помощь, поступавшую из Южного Йемена или через Южный Йемен. Группа бойцов Фронта прошла подготовку в Китае, привезя оттуда оружие и цитатники Мао Цзэдуна, как убедился автор, дважды посетив партизанские районы Дофара в 1969 и 1971 годах. После установления в 1979 году контактов через советский Комитет солидарности стран Азии и Африки СССР стал готовить бойцов фронта, оказывать военную помощь и кое-какую продовольственную.

Особых надежд на победу повстанцев в Москве не питали: слишком важное стратегическое положение занимал Оман, контролировавший вход в Персидский залив, чтобы Запад мог согласиться на создание здесь революционно-авторитарного режима, дружественного СССР. Новый султан Кабус, выпускник британского привилегированного военного училища Сандхерст, пришедший к власти в 1970 году, начал реформы, укрепил армию и администрацию, но все же вынужден был пригласить шахские войска, которые в 1973–1976 годах раздавили дофарское восстание. Затем он стал включать в структуры власти бывших повстанцев и добился национального примирения. После поражения восстания СССР подтолкнул Южный Йемен к нормализации отношений с Оманом и не возражал против приема султаната в ООН.

Недоверие к СССР правящих монархических семей усугублялось их традиционным антикоммунизмом и неприятием официального атеизма советской идеологии.

Но мессианский компонент советской политики в Аравии отнюдь не подразумевал практических действий против монархических режимов, которые показали уже в 60-х годах высокую степень устойчивости. Даже поддержка, в том числе оружием, дофарских повстанцев осуществлялась на антианглийской («антиимпериалистической») основе и не подразумевала вмешательства во внутренние дела. Провозглашение независимости бывшими английскими владениями в Аравии в сочетании с военным разгромом Народного фронта освобождения Омана решительно настраивало Москву на прагматическое сотрудничество со всеми аравийскими государствами без исключения.

Примерной моделью возможных связей стали советско-кувейтские отношения. Затянув из-за притязаний Ирака с при знанием независимости Кувейта, провозглашенной в 1961 году, СССР установил с шейхством дипломатические отношения в 1963 году и способствовал принятию его в ООН. Далее вплоть до настоящего времени вряд ли можно отметить трения или противоречия между двумя государствами на двусторонней основе, хотя подходы к некоторым международным проблемам, например к афганской, были различными. Слабый и богатый Кувейт, окруженный сильными соседями, нуждался в друзьях. Его правители быстро убедились, что СССР не ведет в шейхстве «подрывной деятельности» и стремится к взаимовыгодным связям. В 60–80-х годах состоялись многочисленные взаимные визиты, были заключены соглашения об экономическом, культурном и другом сотрудничестве, в том числе военном, хотя и в ограниченных масштабах. Были найдены общие позиции и по поводу ирано-иракского конфликта, и по задачам укрепления суверенитета стран зоны Залива, и по ближневосточному урегулированию. Когда ирано-иракский конфликт стал угрожать кувейтскому судоходству, в 1987 году несколько кувейтских танкеров стали пользоваться защитой советского военного эскорта, что, впрочем, было слишком нервно воспринято в Вашингтоне. Кувейтский заем в размере 300 млн долларов, предоставленный Советскому Союзу в 1989 году, означал для шейхства не только некоторую диверсификацию своих финансовых вложений, но и переход к новым формам сотрудничества. Но в любом случае почти все интересы Кувейта были связаны с Западом. Развитие связей с СССР не шло в сравнение с устойчивым и колоссальным по объему сотрудничеством Кувейта с Западом и — что очень важно — не наносило ему ущерба.

Бахрейн, Катар и Объединенные Арабские Эмираты Советский Союз признал немедленно после провозглашения ими независимости в 1971 году. Однако установление дипломатических отношений затянулось из-за противодействия как Вашингтона и Лондона, так и Эр-Рияда. Сказывались и собственные опасения правителей княжеств, но они, пожалуй, не были определяющими. Даже советское вмешательство в Афганистане не играло решающей роли. «Иерусалим всегда будет для нас важнее Кабула», — заявил наследный принц Бахрейна шейх Хамада аль-Халифа {347} 347 The Time. 22.09.1980. С. 8. . Примерно такое же заявление сделал президент ОАЭ Зейд бен Султан Нахайян {348} 348 См.: Аль-Мустакбаль. 1981. Июнь. .

Пример Кувейта, показывавший выгоды диверсификации внешних связей, необходимость иметь постоянные каналы для диалога и консультаций с СССР привели другие арабские княжества Залива к решению установить дипломатические отношения с Советским Союзом. В 1985 году была достигнута договоренность об обмене послами между СССР и ОАЭ, и в октябре 1986 года первый советский посол прибыл в Абу-Даби. В 1985 году СССР и Оман также решили обменяться послами. Сначала интересы СССР представлял советский посол в Иордании, затем в Маскате было открыто советское представительство. Наконец, произошел обмен послами с Катаром в 1989 году и с Бахрейном в 1991 году.

В Москве считали, что эта группа стран остается на западной орбите. Для Москвы не имело принципиального значения, была ли аравийская «шестерка» — Совет сотрудничества стран Арабского (Персидского) залива — военным союзом или чисто политическим консультативным механизмом. Поэтому после некоторых опасений СССР стал относиться к его деятельности в целом доброжелательно.