Джон Бальфур - Расцвет и упадок Османской империи. На родине Сулеймана Великолепного

Победа венгров была полной. Теперь Хуньяди и пламенный крестоносец Капистрано ввели свои войска в цитадель, чтобы ободрить осажденный гарнизон. Бреши и пробоины в стенах были спешно заделаны, а орудия отремонтированы. Мехмед, взбешенный своим поражением на реке и вынужденный штурмовать цитадель, лично повел янычар в решающую ночную атаку. В конце концов они пробились в нижнюю часть города, отдельные их группы пытались взобраться на стены, чтобы проникнуть внутрь цитадели. Хуньяди хитроумно увел свои войска от стен и приказал им спрятаться, в то время как янычары рассеялись по пустынным улицам в поисках поживы. По заранее установленному сигналу боевые кличи венгров перекрыли их победные крики, и, прежде чем турки успели собраться вместе, они были окружены небольшими группами и по большей части истреблены.

Оставшиеся в живых бросались вниз из крепости только для того, чтобы встретиться с еще более неожиданной опасностью. Предыдущей ночью Хуньяди и Капистрано подготовили кучи вязанок хвороста с ветками, пропитанными серой. Утром эти вязанки были подожжены и сброшены вниз, вслед отступающему врагу. Пламя занялось со всех сторон. Бесчисленное количество турок оказалось в ловушке без малейшего шанса спастись и сгорело во рвах, которые вскоре были завалены грудами обуглившихся и изуродованных тел, а пытавшиеся спастись бегством все равно попадали в огонь. Отряды крестоносцев решительно бросились прямо на позиции осадной артиллерии противника. Турки в беспорядке отступили перед ними, оставив орудия, и были отброшены вплоть до их третьей линии обороны, перед лагерем султана. Мехмед, доведенный до бешенства, бросился в гущу схватки, но, после того как он своим мечом снес голову одному крестоносцу, был ранен стрелой и был вынужден покинуть поле боя. Его янычары в замешательстве разбежались. Доведенный до отчаяния такими действиями янычар, султан проклял их командира Хасан-агу, который лично бросился в бой и был убит на глазах у своего господина. С наступлением сумерек султан подал сигнал к отступлению, которое превратилось в беспорядочное бегство, и большое количество орудий, боеприпасов и провианта попало и руки противника в качестве трофеев.

Победа христиан вызвала в Европе повсеместное ликование. Но очень скоро после осады и Хуньяди и Капистрано умерли от чумы, которая опустошила Белград и его окрестности. Пятью месяцами позже, в канун Рождества, скончался проживший долгую жизнь Георгий Бранкович. Сама Сербия раскололась на протурецки и провенгерски настроенные части и погрузилась в династические и религиозные распри. В результате после двух успешных для турок кампаний она подверглась вторжению Мехмеда и была присоединена к Османской империи, обеспечив туркам прочную базу для экспансии в северном направлении. Отныне она должна была оставаться и руках турок на протяжении последующих пяти веков.

Весь 1457 год Мехмед, оставшийся без вооружений во время бесславного отступления от Белграда, никаких военных действий не предпринимал. Все это время он предпочитал оставаться в своем дворце в Адрианополе, заново отстроенном на острове посреди реки Марица, поскольку его дворец в Стамбуле все еще строился. Здесь два его юных сына – Баязид из Амасьи и Мустафа из Магнесии были подвергнуты обрезанию, сопровождавшемуся торжественной церемонией и веселыми празднествами в присутствии ассамблеи иностранных послов и лиц из религиозных, судебных и литературных кругов, собранных со всех частей империи.

В следующем, 1458 году, Мехмед приступил к первой кампании по покорению Греции. Здесь, под бесплодным правлением детей оставшихся в живых представителей династии Палеологов – Димитрия и Фомы, – нашли убежище многие представители правящего класса Византии. Братья последнего императора, Константина, – они соответственно правили, но находились в ссоре друг с другом. Они платили султану дань. Долги по выплате дани постоянно росли. Воспользовавшись этим, перейдя Коринфский перешеек, султан и его армия прошли походом всю Западную Морею, встречая лишь незначительное сопротивление со стороны народа, который находился под столь призрачным правлением. Мехмед оккупировал и разграбил большую часть Западной Мореи, но отложил штурм основной крепости – самого Коринфа – до возвращения из похода на север. На этот раз султан предложил жителям капитуляцию без обращения в ислам. Встретившись с отказом, он осадил тройные стены крепости, стреляя из своей пушки мраморными ядрами, которые тесались тут же на месте, среди руин древнего классического города. После того как две первые стены были проломлены, гарнизон сдался, уступив место янычарам, а два Палеолога согласились на договор, по которому они уступали значительную часть бывшей деспотии Константина. Договор оставлял за ними кое-какие остатки территории, но с прежним обязательством платить дань.

После этого султан посетил Афины, которые были захвачены турками двумя годами раньше. Туркам Афины были известны как «город мудрости», и на Мехмеда, «мудрого и великого проэллинского монарха» остатки классической античности произвели большое впечатление. Он особенно восхищался Акрополем. Он великодушно обошелся с афинянами, подтвердив их гражданскую свободу и освобождение от налогов. Но особенно Мехмед восхитил афинян, когда вслед за крушением планов римско-католической церкви даровал привилегии православному клиру.

Братоубийственная вражда между двумя Палеологами вспыхнула с новой силой вскоре после отъезда султана, причем Димитрий поддерживал турок и договор с ними, а Фома нарушил договор и призвал на помощь войска римского папы. В 1460 году Мехмед отправился со своей армией в поход в Грецию. Димитрий вначале бежал от него, но в итоге сдал город Мистру и другие территории, за исключением Монемвазии, которая противостояла туркам с помощью папских войск. Затем Мехмед намеревался подавить войска деспота Фомы. Но тот вскоре бежал в изгнание на Запад.

Портрет Мехмеда II работы Джентиле Беллини, который сейчас хранится в Лондонской Национальной галерее

Таким образом, османы установили свое господство над всем греческим полуостровом, за исключением нескольких прибрежных частей, которые могли снабжаться по морю и благодаря этому оставались в руках венецианцев.

С течением времени именно гуманистическая Греция сменила Константинополь и Святую Землю в качестве цели для энтузиастов европейских крестовых походов.

Преследуя цель возродить Византийскую империю, Мехмед II – как свидетельствуют турецкие исторические источники – стремился не оставлять в живых никого «из византийских греков, кого можно было бы назвать королем». Он избавился от Палеологов. Теперь пришло время уничтожить империю Трапезунда. Великий Комнин император Иоанн IV, уже фактически отказался от ее независимости, выплачивая султану значительную ежегодную дань. После смерти Иоанна его младший брат, император Давид, выбрал себе в союзники против султана не только европейских врагов последнего – Венецию, Геную и папство, – но и его признанного врага в Азии тюркского правителя Узун Хасана из орды Белого Барана. Мусульманин с христианской кровью, Узун Хасан создал в Восточной Анатолии мощную оппозицию османам, которая объединяла также местных турецких правителей Синия и Карамана и христианских князей Грузии.