Джон Бальфур - Расцвет и упадок Османской империи. На родине Сулеймана Великолепного

Когда Давид потребовал от султана снять дань, наложенную на его отца, он сделал это через послов Узун Хасана в Стамбуле, которые предъявили султану и ряд других требований. Султан решил, что пришло время разрушить этот нечестивый альянс и в завершение разрешить все анатолийские вопросы исключительно в интересах османов. В 1461 году Мехмед организовал морскую и сухопутную военную экспедицию в Азию. Захватив сначала порт Амастри, последний торговый пункт генуэзцев на Черном море, он путем переговоров забрал себе город Синоп. Затем отправился походом в земли Узун Хасана, который, не получив никакой поддержки от своих союзников из Карамана, отступил в восточном направлении. Его мать принцесса Сара, христианка сирийского происхождения, прибыла к султану от его имени, нагруженная подарками, и согласилась на мирный договор, по которому Узун Хасан обязался не помогать Комнинам из Трапезунда. Но когда принцесса Сара попыталась убедить Мехмеда не подвергать себя лично опасностям, связанным с атакой города, он ответил: «Мать, в моей руке меч Ислама».

Идя походом со своими войсками, Мехмед совершил трудный поход через горный хребет Понтик, в то время как его флот осадил Трапезунд с моря, хотя и без особого успеха. После продолжавшегося восемнадцать дней похода авангард турецкой армии под командованием Махмуда-паши, великого визиря султана, появился перед стенами города.

Турки не привезли с собой осадной артиллерии, у них почти не было кавалерии, более того, путь, по которому снабжалась армия, был ненадежен. Но император Давид не был воином. Брошенный своим более мощным союзником, он не имел желания погибнуть среди развалин города и империи, как это сделал его более героический племенник, император Константин. Предпочитая мир и сохранение жизни, Давид был вполне готов принять предложения, сделанные ему через греческого сановника. Султан, в свою очередь, оказался восприимчивым к миролюбивым призывам принцессы Сары.

Развязкой стал мирный договор, по которому армия турок вступала в Трапезунд без каких-либо помех. Последний император с его семьей и чиновниками двора вместе с их золотом и другими ценностями были с позволения султана доставлены специальным отрядом в Стамбул, тогда как Сара была вознаграждена за ее посредничество подарком в виде горки драгоценных камней. С населением города османы обошлись не столь лояльно. И мужчины и женщины были обращены в рабство и разделены между султаном и сановниками, мальчики были зачислены в корпус янычар, а бесчисленное число семей было лишено собственности и депортировано в Стамбул для увеличения числа жителей.

Дни Комнинов были сочтены. Не прошло и двух лет, как император Давид стал тайно плести интриги против турок. Он был заключен султаном в его новую тюрьму – в замок, расположенный внутри городских стен, и здесь, несколько месяцев спустя, Давид и остальные члены рода Комнинов – его брат, его семеро сыновей и его племянник – были умерщвлены. Более того, султан распорядился, чтобы их тела не предавались земле, а были брошены на съедение бродячим псам и птицам.

Мехмед в ходе Трапезундской кампании включил в свою территорию большую часть северного прибрежного района Малой Азии с важными портами на Черном море. В последующем, после смерти в 1464 году Ибрагим-бея, эмира Карамана, он аннексировал путем завоевания почти весь Караман. Это должно было привести к абсолютному контролю над Киликией и азиатским побережьем Средиземного моря.

Обеспечив таким образом на какое-то время себе тылы на востоке, Мехмед вновь перенес свои военные притязания на запад. Здесь его целью было господство турок над всем Балканским полуостровом. К северу лежала Валахия, которой правил Влад Дра, иначе Дракула, один из монстров мировой истории.

При всем том султан был склонен оставить Дракулу в покое тех пор, пока его дань выплачивалась, и тот сам не трогал своих турецких соседей. Но в 1461 году Дракула оформил союз турок с королем Матиашем Корвином, который наследовал Хуга в качестве правителя Венгрии. Мехмед направил посла, чтобы заманить Дракулу в Стамбул. Командующему своими войсками на Дунае Мехмед направил инструкцию устроить засаду и взять Дракулу в плен по пути в Стамбул. Но на деле стороны поменялись ролями из-за стычки, в ходе которой личная гвардия Дракулы обратила турок в бегство, и по его приказанию и командующий, и воины были посажены на колья, причем самый большой достался старшему по рангу. Затем Влад Дракула вторгся в Болгарию во главе армии, с которой он опустошил территорию турок и подверг массовому избиению большинство населения.

В ответ на это султан, движимый жаждой возмездия, ввел в Валахию большую армию. В ходе кампании турки наткнулись на «лес трупов», в котором гнили останки около двадцати тысяч человек, посаженных на колья и распятых на крестах, – мрачный пример массовых экзекуций, которые Дракула любил устраивать для собственного удовольствия и в назидание своим соседям. Армия султана, хотя и измотанная быстротечными схватками в условиях непривычной для нее мобильной партизанской войны, в конце концов одолела противника и вынудила Влада Дракулу бежать в Молдавию, в то время как командующий турок получил возможность положить к ногам своего суверена две тысячи отрубленных голов валахов. В качестве правителя Валахии Влад был заменен его братом, находившимся в Стамбуле на положении заложника, красивая внешность которого разбудила фантазию султана и который поэтому выделен из числа других, чтобы служить в качестве одного из самых любимых пажей султана.

Однако двумя годами позже фаворит султана был изгнан из страны соседним правителем Штефаном Молдавским, который во главе бесстрашно действовавшей крестьянской армии дважды срывал попытки турок вновь вернуть фаворита султана к власти. В конце концов Штефан был разбит Мехмедом с армией из отрядов татар, набранных в Крыму числе захвата там генуэзской колонии черноморским флотом турок.

Тем временем, в 1463 году, Мехмед обратил свое внимание в северо-западном направлении – на Боснию, другое государство, которое граничило с Сербией и которое требовалось ему в качестве базы для новых агрессий все дальше на запад. Босния находилась в уязвимом положении не только из-за династических распрей, но и из-за религиозного раскола. Некогда православная, Босния превратилась в римско-католическую страну с сильной поддержкой со стороны папы, которая до некоторой степени была чисто внешней. Турки были постоянно хорошо информированы насчет того, что происходило в самой Боснии, и обхаживали местное крестьянство обещаниями свободы. Уже с 1461 года король Боснии Стефан ожидал вторжения султана, чья «ненасытная жажда господства», как ни предупреждал папа, «не знает границ». Обращаясь к папе за поддержкой, король Боснии указывал, что завоевание его королевства привело бы к вторжению в Венгрию, а затем в Венецию и другие части Италии. Более того, «он часто говорит также о Риме, который и мечтает заполучить».