Кристиан Волмар - Транссибирская магистраль. История создания железнодорожной сети России

Колчак, не отличавшийся скромностью, назвался Верховным правителем России и, и как показало время, оказался абсолютно неподходящим кандидатом на этот высокий политический пост [148] Исторические источники свидетельствуют как раз об обратном. Большинство современников описывали Колчака как вдумчивого, серьезного и волевого руководителя, обладавшего твердыми убеждениями, ясными целями и четким планом действий. . Один из современников отзывался о нем следующим образом: «Неврастеник, быстро вспыхивающий… Жизни в ее суровом, практическом осуществлении он не знает. Своих планов, своей системы, своей воли у него нет, и в этом отношении он мягкий, из которого советники и приближенные лепят что угодно» {167} 167 Генерал Будберг, цит. по Figes O. A People’s Tragedy: The Russian Revolution 1891–1924, p. 586. .

Союзники, возможно, не спешили на помощь белым войскам, но не отказывали им в финансовой и материальной поддержке. В первые шесть месяцев 1919 года они оказывали Колчаку огромную помощь. Во Владивосток снова хлынул бесперебойный поток военных грузов. Файджес приводит следующие данные: «миллион ружей, 15 000 пулеметов, 700 полевых орудий, 800 миллионов патронов, одежда и снаряжение для полумиллиона солдат» {168} 168 Ibid., p. 652. . Хватило бы на целую армию, но из-за некомпетентности и коррупции Колчаку не удалось воспользоваться щедростью союзников.

Самым большим недостатком Колчака была его способность настраивать против себя тех, кто мог бы быть ему полезен. Он и его штабные офицеры щеголяли эполетами, выказывая надменное презрение к окружающим их людям и проявляя то же высокомерие, которое в свое время стоило царю престола. Вся история Сибири указывала на то, что эта земля не была благодатной почвой для идей большевизма, но и деспотический режим Колчака тоже не встретил здесь радушного приема. Крестьяне относились к нему с особой ненавистью и массово присоединялись к партизанскому движению, боровшемуся с белыми — но не обязательно на стороне красных. Сибиряки широко поддерживали на выборах партию социал-революционеров и были обескуражены высокомерием Колчака и его правыми взглядами. Они также не желали вступать в армию. Неспособность Колчака провести мобилизацию среди местного населения контрастировала с умением красных привлечь людей на свою сторону. Не удалось ему и удержать благорасположение со стороны союзников, в частности, американцев, которых он глупо оттолкнул от себя, развернув против них бессмысленную пропаганду — в одной проколчаковской газете утверждалось, что все американские солдаты — это «зараженные большевизмом евреи», в то время как большая часть из них на самом деле прибыла из Иллинойса, штата, в котором доля еврейского населения минимальна.

Горькая правда состоит в том, что Колчак ни при каких условиях не мог совершить столь желанную многими контрреволюцию, поскольку был неумелым военачальником, стоявшим во главе кучки в высшей степени коррумпированных, своекорыстных и заносчивых офицеров. Самой показательной является, вероятно, ситуация в Омске, когда Колчак предпринял главное наступление на Оренбург. Он оставил город, в котором 2000 «штабных» офицеров проводили все дни, сидя в кафе, или перекладывали бумаги в кабинетах, управляя армией, которая в лучшие дни насчитывала до 100 000 человек. По выражению Флеминга, Омск «превратился в авгиевы конюшни, а как вскоре стало очевидно, Колчак был далеко не Гераклом» {169} 169 Fleming P. The Fate of Admiral Kolchak, p. 120. . Коррупция достигла масштабов эпидемии; процветала личная месть и сведение счетов, выражавшееся в убийствах и казнях. Тем не менее, веселье не утихало: «Кафе, казино и бордели были открыты день и ночь». Колчак не заботился и о своих солдатах. Когда Грейвс летом 1919 года направлялся в Омск, он нагнал состав с больными и ранеными, умиравшими прямо в вагонах, которые, похоже, были брошены на железной дороге на произвол судьбы. «Многие из этих людей были слишком больны, чтобы помочь себе, а на пять или шесть сотен раненых была всего лишь одна медсестра. Мы заглянули в первый вагон и обнаружили двух мертвых солдат и одного умирающего, товарищ которого, сам больной, поддерживал ему голову и пытался напоить» {170} 170 Graves W. S. America’s Siberian, p. 321. . Некоторые солдаты выползли из вагонов и, обессиленные, лежали на земле. А всего в сотне метров от них, в парке, «веселая толпа», насчитывавшая не менее тысячи человек, наслаждалась концертом.

Транссибирская магистраль находилась в плохом состоянии, учитывая ее чрезмерное использование и ненадлежащее обслуживание в условиях военного времени. Мосты, депо, водонапорные башни и другие железнодорожные объекты были повреждены в результате боевых действий или саботажа. Туннели также пострадали, а подвижной состав и локомотивы выходили из строя из-за отсутствия регулярного техобслуживания. Чтобы исправить ситуацию, в январе 1919 года союзниками был создан, согласно соответствующему соглашению, объединенный Межсоюзнический железнодорожный комитет, в задачу которого входили эксплуатация и обслуживание как Транссиба, так и КВЖД. Комитет, включавший представителей всех государств, чьи войска находились в Сибири, щедро финансировался союзниками. Четыре главные державы — США, Япония, Великобритания и Франция — перечислили по 5 миллионов долларов каждая и взяли на себя основные работы по устранению ущерба, нанесенного войной и природой. Технический совет, осуществлявший руководство всеми работами, находился в Харбине, его возглавил американский инженер Джон Ф. Стивенс; разделение ответственности за каждый из участков железной дороги было закреплено документально. Американцы отвечали за отрезок протяженностью около 800 км, а чехи — за весь Западный участок Транссиба, в то время как японцы сохранили контроль над 3700 км пути, а китайцы отвечали за КВЖД под косвенным надзором японской стороны.

Все это указывало на то, что союзники собирались задержаться тут надолго, хотя их активная деятельность породила ряд вопросов. Учитывая, что война на западе закончилась, а чехи, которых они должны были «защищать», рвались домой, особенно после подписания в июне 1919 года Версальского договора, даровавшего им государственность, непонятно, что все эти оккупационные войска до сих пор делали в Сибири? И почему железная дорога находилась в руках иностранцев? У каждого из союзников было свое объяснение происходящего. Японцы, отказывавшиеся признавать власть Советов в том, что касалось военных действий, продолжали предпринимать атаки на местные партизанские отряды, которые поддерживали большевиков, в то время как американцы с каким-то даже мрачным упорством сохраняли нейтралитет, утверждая, что охрана дороги является их единственной целью. Японцы также отказывались покинуть территорию, прилегающую к Китайско-Восточной железной дороге, хотя, согласно принятому соглашению, линия входила в зону ответственности китайцев.