Хью Томас - Двойники. Правда о трупах в берлинском бункере.

Был еще один человек, регулярно посещавший это общество. Его прагматическая деятельность отражала тайную сделку, заключенную в эпоху «реальной политики» между Израилем, ЦРУ и режимом Стресснера. Этим человеком был посол Израиля в Парагвае Беньямин Барон. Назначенный послом в 1968 году, когда были нормализованы дипломатические отношения с режимом Стресснера, он имел особые инструкции не поднимать вопрос о нацистских военных преступниках в Парагвае. Эти инструкции сделали его самым популярным послом в этой стране и дали ему основания признаться своему другу, заместителю государственного секретаря Альберго Ногесу, что ему придется отказать Менгеле во въездной визе в Израиль, если по какой-либо причине тот попросит такую визу. В результате такого прагматизма при правлении Стресснера в 70-х и 80-х годах Парагвай оказался самым верным союзником Израиля в ООН, одной из семи стран, которые никогда не голосовали против Израиля.

Несмотря на то, что Барон не требовал высылки нацистов, к 1972 году охотники за нацистами получили такую поддержку в ООН, что Стресснер сделал «благородный жест», предложив, чтобы отобранные следователи начали поиски Бормана. Он мог, как мы увидим, выдвинуть такое предложение, ничем не рискуя. Однако в то время охотились главным образом за Менгеле, и давление неумолимо возрастало.

Началось все с того, что еврейки Эстер Абрамович и Соня Таубер, жившие в Асунсьоне, пожаловались, что присутствие Менгеле становится столь вызывающим, что они готовы создать международный инцидент. Обе они были бывшими заключенными концлагеря Аушвиф, и поэтому у них были все основания не забывать Менгеле.

К лету 1972 года бывший агент ЦРУ Ладислав Фараго, снабжавший информацией и израильтян, после своего примечательного безрезультатного визита в Асунсьон, заявил о том, что он обнаружил, где находился Менгеле в декабре 1973 года. Свою информацию он передал прокурору Франкфурта Йоахиму Рихтеру.

Поиски Йозефа Менгеле и обнаружение его местопребывания в начале 1972 года подстегнули кампанию дезинформации, которая задела и Фараго в Аргентине; весьма возможно, что именно по этой причине произошло «открытие» останков Бормана и Штумпфеггера.

Хотя Фараго дискредитировал себя неуместным энтузиазмом в поисках Бормана и его репутация была погублена раскопками в Берлине, интерес к Менгеле не иссяк: слишком много было убедительных доказательств. Ходили слухи, что Альфредо Стресснер пользовался услугами Менгеле в качестве своею личного врача. Неизвестно, по каким причинам Стресснер решил посетить Западную Германию летом 1973 года. Холодно встреченный в Бонне, он посетил Баварию и Мюнхен, где его отец был пивоваром, и был встречен там с восторгом. В ответ он пригласил Альфонса Гоппеля, премьер-министра Баварии, в Асунсьон.

Несмотря на все заверения, расточаемые Бонну, что Менгеле не проживает в Парагвае, западногерманское правительство устами своего министерства юстиции сделало заявление. Сообщение о нем было напечатано в «Нью-Йорк тайме» 25 октября 1973 года под заголовком «По слухам, аушвицский врач находится в Парагвае»:

«Вчера в Бонне представители министерства юстиции Западной Германии заявили, что доктор Йозеф Менгеле, нацистский врач, которого разыскивают последние 22 года по обвинению в массовых убийствах в концентрационном лагере Аушвиц во время Второй мировой войны, по слухам, обретается в далекой деревушке в Парагвае. Менгеле, известный как «Ангел смерти», живет, как утверждают, в деревне Педро Хуан Кабальеро в провинции Амамбей вблизи от границы с Бразилией».

Несмотря на то, что в это дело вторгся Борман, поиски Менгеле продолжались. А поиски Бормана остановились в 1973 году, столкнувшись с внешне неопровержимыми свидетельствами западногерманских патологоанатомов. И даже люди, не являющиеся экспертами, были поражены, насколько неряшливо проводилась экспертиза и как франкфуртская прокуратура не хотела прибегнуть к первоклассной помощи. Дело против Бормана, якобы проживающего в Аргентине или Парагвае, было закрыто, к удовольствию историков, что с них достаточно этой «чепухи».

«Чепуха» вновь возникла накануне Рождества 1992 года.

Мартин Альмадо был просветителем и адвокатом-самоучкой, представлявшим в Латинской Америке Движение за защиту прав человека. Он сам пострадал от рук Стресснера, будучи в заключении с 1974 года и до высылки из Парагвая в 1977 году. Его жена, которой ничего не сказали о высылке, а сообщили о его якобы смерти, стала жертвой сердечного приступа и умерла.

Когда в 1989 году Стресснер улетел из страны, Альмадо вернулся из изгнания и начал разыскивать бумаги по своему делу. Ему сказали, что в провинциальном полицейском управлении свалены бумаги Следственного управления министерства внутренних дел, которые полиция в скором времени будет сжигать.

22 декабря 1922 года в полицейское управление Сола-рес де Ламбаре, около Асунсьона, нагрянула комиссия юристов во главе с судьями Хосе Августином Фернандесом и Луисом Мария Бенитес Риарой, которых сопровождал депутат парламента Франсиско Хосе де Варгас. Они действовали на основании закона о предоставлении следствию необходимых документов, внесенно) о в Конституцию 1992 года. В охраняемом месте они обнаружили около двух тонн документов, относящихся к деятельности Управления криминальных расследований, бывшего центра государственных репрессий. Документы были свалены в полном беспорядке в запертой комнате, явно предназначенные для сожжения. При свидетелях в лице представителей прессы и телевидения судьи распорядились немедленно перевезти всю документацию в здание Верховного суда в Асунсьоне.

Вскоре после этого, 4 января 1993 года, таким же образом, по подсказке, был обнаружен еще один склад документов. На этот раз это были досье, принадлежащие юридическому отделу тайной полиции. Горы информации, относящейся к систематическому подавлению Крестьянской лиги, и особые папки, относящиеся к ужасающему обращению с отдельными личностями, дали следователям основание возбудить уголовное дело против бывшего президента Стресснера.

Поиски продолжались. 8 января был осуществлен третий рейд— в министерство внутренних дел, в управление «Текнико пара ла Репресьон де коммунизмо», обычно именуемого «Ла Техника». Это управление было образовано в начале 60-х годов при тайной поддержке правительства США. Рейд подтвердил, что «Текника» действовала еще долго после путча 1989 года, свергнувшего Стресснера. После рейда 22 декабря высшие офицеры этого управления скрылись, захватив с собой наиболее важную информацию. Ноэми Йор, координатор местного церковного комитета, получил сигнал о том, что 11 января имела место попытка уничтожить часть досье, захваченных за три дня до этого, после чего все папки были срочно перевезены в Национальный архив.