Миньона Яновская - Тайны, догадки, прозрения [Из истории физиологии]

Одна из теорий, возникших в прошлом веке, утверждала, что эмоции, как таковые, зависят от сосудистого тонуса, от степени раздражения различных мышц и рецепторов. А коль скоро эмоции определяются деятельностью периферии, зачем искать их в центре — в мозге?! И эмоции, не связанные с функцией мозга, так и оставались надолго в сфере периферической.

Только лет двадцать назад нейрофизиология эмоций вступила в научную решающую стадию.

Кошке в определенный участок мозга ввели уже знакомый нам электрод. Ток по нему пускали путем нажатия кнопки. Кошка спокойно лежала на столе, не обращала внимания на тоненькую проволоку, втиснутую в ее голову, и тихонько мурлыкала — она только что сытно пообедала.

Экспериментатор нажал кнопку… Боже мой! Откуда столько злобы у этой ласковой кошечки?! Она зарычала, выпустила когти, готовая броситься на кого угодно, зрачки глаз у нее сузились и загорелись гневным огнем…

Экспериментатор нажал другую кнопку, соединенную с электродом, лежавшим в небольшом отдалении от первого. И только что до отвала наевшаяся кошка набросилась на еду, словно вот уже месяц, как умирала с голоду…

Так были нащупаны в мозге центры, ведающие эмоциями.

Оборона или нападение, страх, голод — это можно понять по поведению подопытного животного; и можно судить, какого рода отрицательную эмоцию оно испытывает. А как заставить бессловесную тварь рассказать — в каком участке мозга таится кладезь удовольствий?

Очень просто: отдать «кнопку» в собственное распоряжение зверька. Конечно же, он начнет «пускать ток» не в тот центр, который сулит одни неприятности, а поищет и найдет тот, в котором таится наслаждение.

Американские ученые Олдс и Милнер заменили кнопку педалью, как раз по размерам лап белых подопытных крыс. Семейство крыс пустили в камеру, любопытные грызуны тут же обследовали помещение и заметили незнакомую вещь — педаль.

«Что такое» — переглянулись крысы. И та, что половчее и любопытней, попробовала нажать педаль лапкой. Нажала раз, второй, третий и — секунды бегут, а крыса жмет и жмет, все быстрее и лихорадочней, словно боится, что кто-то отгонит ее от этой заколдованной штуки.

«Заколдованная штука» замыкала электрическую цепь, соединенную с несколькими вживленными в мозг крысы электродами.

Перед крысой поставили блюдце с лакомой едой. Она даже не взглянула на него; она не оборачивалась и в сторону своего супруга, стоящего рядом; она даже не замечала, что в лапы ей время от времени бьет электрический ток, причиняющий в обычном состоянии изрядную боль. Она не видела и не слышала ничего, на все ей было наплевать — в мире существовала только одна вещь: педаль.

Получала ли крыса удовольствие? А что еще могло бы заставить ее так вести себя?!

Ее пытались отогнать от педали — она впадала в ярость. Ее все-таки сумели оторвать и перенесли в другую часть камеры; а в пол тем временем пустили электрический ток. Когда ее отпустили, она с быстротой молнии ринулась снова на прежнее место, не взвизгнув даже от боли, которую не могла не чувствовать. Она набросилась на педаль и нажимала 20, 30, 100, 1000 раз в час, до полного изнеможения.

Экспериментатор слегка сдвинул электрод в голове крысы — на доли миллиметра. Животное как подменили — оно отскочило от педали и задрожало от ужаса. Страдание крысы было очевидным. Больше ее уже не удавалось привлечь к педали — источник наслаждения превратился в источник мук.

Радость и страдание, удовольствие и ужас… Всего на расстоянии миллиметра или доли миллиметра соседствуют они в мозгу. Нервные механизмы поощрения и наказания — как близко друг от друга расположены они…

Перефразируя заголовок одной из вашингтонских газет, профессор Мегун спрашивает: «Не расположены ли рай и ад в мозгу животного?»

Что же такое удовольствие и зачем оно нужно?

Целый комплекс инстинктивных реакций направлен на основное стремление всех живых организмов — выжить. И все реакции, определяющие поведение живых существ, нацелены на «лучшее». Больше еды и чтобы повкуснее; меньше врагов и чтобы нетрудно их победить; стремление избежать угрожающих ситуаций и «выкормить» здоровое потомство. Если бы все эти нелегко достижимые стремления не подкреплялись ощущением приятного, они могли бы остаться невыполненными.

Утоление голода доставляет не меньшее удовольствие, чем одержанная над врагом победа; выскочил из капкана, какое счастье, что не погиб… Даже простое купанье в жаркий день — чисто гигиеническая мера, но и оно ведь доставляет массу удовольствия.

Выходит, все нужное и полезное — одновременно приятно. Инстинкт подсказывает, что надо совершать, чтобы выжить — и вполне осознанное удовольствие получаешь от этого.

Мудро устроено! Выводы физиологов: удовольствие — тоже механизм выживания; отказ от него может быть равносилен отказу от самой жизни. Не потому ли у всех животных область мозговых клеток, занятых «раем», намного больше тех, где помещается «ад»?

Когда крыса, «опасаясь», что ее лишат наслаждения, со страшной силой увеличивала темп нажатия на педаль, она развивала такую бешеную активность, что в конце концов, вызывала тормозную реакцию — блокировалась деятельность зон наказания, снижалась реакция на боль. Возбуждалось одно, тормозилось другое. Причем порог тормозных потенциалов мозга оказался выше, чем возбуждающих.

Подобное «возвратное» торможение можно сравнить с крайней степенью негодования, с которой вы обрушиваетесь на человека, долго испытывавшего ваше терпение. Тормозные пороги такого человека слишком высоки — слова, просьбы, увещевания на него не действуют; только вспышка жестокого гнева для него первый сигнал, который он способен заметить.

Этот грубый пример дает некоторое представление о направлении мыслей исследователей, обративших внимание на то, что пороги реакции самостимуляции весьма высоки. Будь она связана исключительно с активацией нервных элементов, то есть с развитием возбуждающих потенциалов, интенсивности раздражающих токов были бы значительно ниже тех, которые обнаружены в эксперименте. Не показатель ли это того, что именно тормозной компонент реакции и есть та «лакомая» прибавка, которая побуждает животное искать повторного раздражения мозга?

Изучая электрическую активность избранных структур мозга животного, выяснили, что во время еды, питья и прекращения боли в коре мозга и некоторых подкорковых центрах возникают своеобразные высокоамплитудные медленные ритмы. Их параметры и форма в перечисленных ситуациях весьма близки, что позволяет говорить о них, как о своеобразных универсальных показателях, «метках наслаждения».

Эти ритмы можно вызвать у животного искусственным путем — ввести в организм некоторые препараты или — и это вызывает удивление — нанести небольшую травму в определенных центрах головного мозга. Удивительно, потому что после таких воздействий голодные или умирающие от жажды крысы быстро успокаиваются, не обращают внимания на еду и питье и почти не реагируют на боль; ведут себя так же, как и во время электрического самораздражения. Будто «что-то» — препарат или повреждение определенных клеток мозга — «выключило» у них и голод, и жажду, и чувство боли, будто мозг сам по себе добывает теперь для них все мыслимые удовольствия.