Антон Шиндлинг - Кайзеры

Карлу довелось проявить себя на деле уже в очень юном возрасте. В конце войны за пфальдское наследство всерьез рассматривался план, по которому предполагалось отправить двенадцати летнего мальчика в Испанию с тем, чтобы и король Карл II, и испанцы смогли привыкнуть к нему как к наследнику, но этот план не был осуществлен. В 1700 году Карл II в последнюю минуту объявил своим наследником внука Людовика XIV, и поскольку Габсбурги не согласились с этим и продолжали настаивать на своих правах, началась война за Испанское наследство, а Карл стал официальным претендентом на престол. Начиная с 1701 года Англия, Генеральные штаты и император находились в состоянии войны с Людовиком XIV. В 1702 году к этому союзу присоединилась империя, а в 1703 году союзники сочли необходимым противопоставить Филиппу Анжуйскому, внуку Людовика XIV, которого испанцы признали королем, молодого Карла. Для этого он был отправлен в Испанию. Перед этим, правда, он должен был подписать в Вене тайный договор о порядке взаимного наследования Pactum mutuae successionis. По другому тайному соглашению он уступил брату Иосифу имперские ленные владения Милан и Финале.

Восемнадцатилетний Карл III — отныне он называл себя так — не был встречен в Испании с большим энтузиазмом. Кастилия, основная база монархии, и столица Испании Мадрид сохранили верность Филиппу Анжуйскому. В конечном итоге Карл нашел поддержку лишь у каталонцев и арагонцев, которые по традиции всегда находились в оппозиции центру. В 1705 году он овладел Барселоной, превратил этот город в свою резиденцию и сумел его отстоять от попыток испанцев и французов вернуть его себе. Несмотря на личную храбрость и упорство, унаследованное от отца, Карл не проявил достаточных способностей как организатор и руководитель. Но переписка, которую он в эти годы вел с графом Вратиславом, характеризует его как очень умного и здравомыслящего молодого монарха.

К моменту смерти Иосифа I 17 апреля 1711 года союзники побеждали на всех театрах военных действий, кроме испанского, но политическая обстановка изменилась коренным образом. Теперь мечте Карла об испанском тропе не суждено было сбыться, хотя он долго не желал с этим смириться. Принцип равновесия сил в Европе не допускал соединения все еще огромных испанских владений с немецкими землями и императорским титулом Габсбургов.

Но вначале Карл и не думал о том, чтобы отказаться от испанской короны. Есть основания полагать, что под влиянием испанских и неаполитанских советников, а также своего близкого друга графа Иоганна Михаэля Альтханна он задумал воспользоваться Испанией как базой будущей императорской власти, то есть реализовать идею универсальной монархии в духе Карла V в эпоху, когда подобные начинания не могли иметь никаких шансов на успех. Ему было совершенно чуждо рационалистическое и механистическое понимание политики, свойственное той эпохе, и, скорее всего, он не обладал способностью к трезвой оценке политически возможного. Несмотря на то, что Карл лично никогда не высказывался на подобные темы, в пользу такого вывода говорят данные современных исследований в области истории искусств, касающиеся политических программ, воплощенных в архитектурных сооружениях, воздвигнутых по его заказу (Matsche). Так, например, две колонны церкви св. Карла в Вене символизируют Геркулесовы столбы; земной шар в облаках с его девизом «Constantia et Fortitudine» («Постоянство и Сила») символизируют притязания на высшую власть. И, наконец, Карл отказался от планов брата Иосифа построить в Шенбрунне «Суиерверсаль» и вместо этого построил в Клостернойбурге Монастырский дворец. Связь с испанской символикой (Эскориал) здесь совершенно очевидна.

В настоящее время известно следующее: еще находясь в Испании и узнав, что Иосифу не суждено больше иметь наследника мужского пола, Карл попытался организовать свое избрание римским королем и стать таким образом наследником брата еще при его жизни. Присовокупление императорской короны к испанской короне казалось ему при этом само собой разумеющимся. При всем при том он ощущал себя не испанцем, а немцем, о чем он еще в 1706 году писал графу Братиславу, и об этом он не забывал никогда (Arneth, Korrespondenz, 31). Карл был избран императором 12 октября 1711 года без каких-либо проволочек и затруднений. Тот факт, что он задержал свой отъезд из Испании на полгода, ничего в этом не изменил. В Испании в качестве регентши осталась его супруга Елизавета-Христина Брауншвейгская. Они были женаты с 1708 года, по брак долгое время оставался бездетным, лишь в 1716 году родился сын, который умер в том же году, а в 1717-м, 1718-м и 1719 годах родились три дочери, старшая из которых впоследствии стала императрицей Марией Терезией.

Уже в Испании проявились те качества Карла, которые в будущем превалировали у императора. Ему нельзя было отказать в личном мужестве, чувстве долга, трудолюбии, его высокие понятия о чести и достоинстве вполне соответствовали испанскому этикету. Карл был умен и осмотрителен, но ему не хватало решительности в действиях и веры в собственные способности. Неуверенность и страх попасть под чужое влияние сделали его подозрительным в отношении любых советников, которое проявлялось в тем большей степени, чем талантливее были эти люди. Британский наблюдатель при венском дворе, умный и внимательный дипломат Сент Сэфорин, писал в 1719 году, что император, при всей присущей ему природной ясности ума, позволяет руководить собой людям, не обладающим и десятой долей его интеллекта (Hantsch, Relationen, 627–628). Действительно, люди его ближайшего окружения, Альтхапп и советники, приехавшие вместе с ним из Испании, не обладали значительными политическими способностями. Что же касается принца Евгения и Гундакера Штархемберга, которые после ранней смерти Братислава в 1712 году были наиболее талантливыми политиками при дворе императора, то в их отношениях с Карлом присутствовала напряженность. То же самое относится и к Филиппу Людвигу Зинцендорфу, и к имперскому вице-канцлеру Фридриху Карлу фон Шенборну, у которых также возникали трудности при общении с императором.

Став императором, Карл сохранил кабинет министров своего брата. Скрепя сердце он смирился с неприятными последствиями своего избрания императором, после которого ему пришлось пойти на мирные переговоры в Утрехте и отказаться от Испании. Еще в октябре 1711 года Англия и Франция договорились о разделе испанского наследства, признании Филиппа V королем Испании и созыве мирного конгресса в Утрехте. Братиславу стоило больших трудов уговорить императора послать на мирный конгресс Зинцендорфа. Он также сумел уговорить его смириться с отказом от Испании. И все же Карл не согласился с мирным договором от 11 апреля 1713 года. В марте 1713 года французы выдвинули требования, в соответствии с которыми императорские владения в Италии должны были быть урезаны и в империи Баварии должна была быть предоставлена компенсация, а признание Францией и Испанией за Карлом титула императора ставилось в зависимость от предварительного признания им Филиппа V. Эти требования император счел для себя унизительными. Но прежде всего противники Карла отказывались объявить амнистию его испанским сторонникам, на чем настаивал Карл. Итак, война продолжалась, хотя к этому времени император уже заключил соглашение о выводе своих войск и отъезде своей жены из Испании.