Ирина Рудычева - Династия Романовых

Так или иначе, но до самой смерти Федор Кузьмич, под маской которого, как полагают, скрывался российский император, утверждал, что ничего не знает о своем происхождении. Когда из Алексиевского монастыря прибыл отец Рафаил, чтобы его исповедовать, то и на смертном одре старик наотрез отказался раскрыть свою тайну. «Это Бог знает», – тихо проговорил он в ответ на предложение назвать имя своего ангела, для помина души. Имена родителей он также назвать отказался, сказав лишь, что святая церковь за них молится. Купец Симеон Хромов, многие годы покровительствовавший Федору Кузьмичу, рассказывал впоследствии, что однажды, упав на колени, он спросил у старца, не Александр ли он Благословенный? Федор Кузьмич якобы ответил: «Чудны дела твои, Господи… нет тайны, которая не откроется». Было ли это на самом деле, до сих пор остается неясным.

Ставши при жизни легендой, Федор Кузьмич умер 20 января 1864 года в возрасте 87 лет, окруженный всеобщим почитанием. Купец Хромов добился от церковных властей разрешения похоронить своего бывшего подопечного в ограде Богородице-Алексеевского монастыря в Томске и установить на его могиле крест с надписью: «Здесь погребено тело Великого Благословенного старца Федора Кузьмича, скончавшегося в Томске 20 января 1864 года». Нелишне напомнить, что Великим Благословенным называли официально Александра I после победы над Наполеоном.

Местное население не сомневалось, что именно царь укрывался здесь, дабы смиренно окончить свои дни в общении с Богом. Одновременно в семье потомков фельдъегеря Маслова существовало предание о том, что в соборе Петропавловской крепости в Петербурге – усыпальнице русских императоров с XVIII века – вместо Александра I похоронен именно Маслов.

Первая биография Федора Кузьмича, изданная в 1891-м, не содержала никаких сведений о его жизни до 1836 года – года его появления в Сибири. В третьем издании, появившемся в 1894-м, помещены два портрета старца и факсимиле его почерка. Некоторые графологи нашли в нем отдаленное сходство с почерком Александра I.

Со временем легенда о ложной смерти царя приобретала все больше сторонников. Аргументируя свою позицию, они опираются на ряд наблюдений, которые можно добавить к уже описанным. Одним из таких наблюдений является то, что императрица Елизавета не сопровождала гроб с телом усопшего мужа в Петербург. Кроме того, дневник царицы был прерван за восемь дней до кончины императора. «Я считаю невозможным, чтобы императрица Елизавета Алексеевна прекратила свои записи на 11 ноября. Должно было быть продолжение; и вот это-то продолжение – не существует, не дошло до нас. Если оно существовало – оно, очевидно, было уничтожено, т. к. заключало в себе что-то, что не должно было стать достоянием потомства. Если же я ошибаюсь, и императрица действительно прекратила на этом дне свои записки, то перед нами опять же встает тот же вопрос: почему она прекратила их писать? Это заколдованный круг, из которого нельзя выбраться. Единственный логический выход – это предположение или даже уверенность, что 11 ноября 1825 г. разговор императора Александра с его супругой был не просто беседой, а заключал в себе что-то настолько серьезное, что побудило или императрицу прекратить свои записки, или императора Николая уничтожить продолжение их», – излагает свое мнение в альманахе «Тайны истории» В. Киреев.

Помимо этого, Николай I приказал сжечь большую часть документов, связанных с последними годами царствования его брата, так же как и доказательства, на которые опирались те, кто не верил в смерть Александра I. Эти последние в подкрепление своей позиции приводят свидетельства, согласно которым при вскрытии саркофага Александра I, разрешенном Александром III и проведенном графом Воронцовым-Дашковым, гроб оказался пустым. В 1921 году распространился слух, что советское правительство приступило к изучению останков государей, погребенных в Петропавловской крепости, и присутствующие также констатировали отсутствие тела в гробе Александра I. Правда, ни одно официальное сообщение этот слух не подтвердило. Но большинство членов династии Романовых, эмигрировавших после революции за границу, верили в идентичность Федора Кузьмича и победителя Наполеона.

Среди тех, кто придерживался противоположного мнения, – великий князь Николай Михайлович, внучатый племянник Александра I. Имея доступ к секретным архивам императорской фамилии, он заявил, что царь умер в Таганроге. «Если вдуматься в характер и наклонности Александра Павловича, – писал он, – то нельзя найти в них ни малейшей склонности к такого рода превращению, а тем более к добровольной решимости идти на такого рода лишения в зрелом возрасте, при совсем исключительной обстановке… Поэтому мы окончательно пришли к убеждению, что не только противна всякой логике возможность правдоподобия легенды, но нет ни малейшего документа или доказательства в пользу такого предположения».

В самом деле, кажется совершенно невероятным, чтобы царь, нежно привязанный к своей жене, вдруг оставил ее, зная, что она смертельно больна и дни ее сочтены. Невероятно также, что, давно вынашивая проект об оставлении трона, он не урегулировал вопрос о престолонаследии. Наконец, невероятно, что он приказал принести «похожий на него» труп, не вызвав подозрений у своего окружения. Ведь как можно было совершить подмену тела в Таганроге, если при кончине императора присутствовало, по крайней мере, три десятка человек: медики, секретари, офицеры, фрейлины императрицы и она сама? Представить, чтобы столько набожных людей, зная, что император жив, скрывали истину после того, как присутствовали на его отпевании, довольно сложно.

Впрочем, даже императрица Елизавета (она скончалась 3 мая 1826 года и погребена рядом с могилой мужа) не избежала после погребения продлевающей жизнь легенды, во многом совпадающей с легендой об Александре. Народная молва утверждала, что она не умерла, а в 1840 году скрылась под именем Веры Молчальницы в Новгородском монастыре. Дав обет молчания, она скончалась в 1861 году, так и не открыв своего настоящего имени. Монахини, пораженные утонченностью ее манер, будто бы сразу узнали в ней почившую императрицу. Судьбу, подобную судьбе своего мужа, она избрала потому, говорили монахини, что оба они испытывали муки раскаяния из-за убийства Павла I. Есть версия, что после своей мнимой смерти государь отправился в Саровскую пустынь, где после разговора с преподобным Серафимом стал послушником монастыря под именем Федор. Сохранился рассказ, как император Николай I не поленился однажды преодолеть сотни верст до Сарова, чтобы повидаться с Федором Кузьмичом. В пользу этой версии можно сказать лишь то, что первые упоминания о Федоре Кузьмиче появляются через какое-то время после смерти святого Серафима. Некоторые изречения старца выдавали его знакомство с преподобным.