Татьяна Мосолкина - Социальная история Англии XIV-XVII вв.

Для характеристики позиции горожан в начавшейся гражданской войне представляет интерес тот факт, что в то время, когда уже лилась кровь, бристольцы устроили себе праздник и два дня веселились, потратив на организацию утиной охоты и спортивной рыбной ловли на Фроме больше средств, чем обычно.

Бристолю удалось сохранять позицию нейтралитета до декабря 1642 г., когда он все же открыл ворота парламентской армии под командованием полковника Эссекса. Эссекс оказался плохим комендантом, проводя время в пирах, попойках и азартных играх. Солдаты не получали денежного содержания, и когда выразили ему недовольство, он застрелил одного из них. Поэтому полковник Эссекс был арестован, а вместо него начальником гарнизона парламент назначил полковника Финнза, сына лорда Сэя.

Как уже отмечалось, в городе были сторонники и парламента, и короля. В феврале 1643 г. под руководством Роберта Йиманза, купца, занимавшего должность шерифа в 1641–42 гг., был организован заговор с целью передачи города в руки королевской армии под командованием принца Руперта. Йиманз — один из тех фанатиков, чей безоглядный энтузиазм был гораздо опаснее для друзей, нежели для врагов. В заговор были вовлечены многие богатые и влиятельные люди города, помощь ожидалась от отряда мясников и моряков. Отметим лишь, что заговор раскрыли и около 60 человек было арестовано (хотя некоторые исследователи считают, что в него оказалось втянуто до 2 тыс. человек). Два главных зачинщика были приговорены к смерти, остальным позволили выкупить себя — деньги потратили на возведение оборонительных сооружений. 14 марта 1643 г. в парламенте зачитали письмо мэра Бристоля, в котором излагались подробности заговора, и приняли решение о конфискации имущества заговорщиков, суде над зачинщиками и национальном благодарственном молебне в честь замечательного избавления.

Казалось бы, событие можно трактовать однозначно — победили противники короля. Как же оценивали свою позицию горожане? Это становится ясным из переговоров, которые вел полковник Финнз с лордом Фордом; ему король приказал спасти приговоренных к смерти. По поручению короля лорд Форд предупредил Финнза, что если приговор приведут в исполнение, то некоторые Круглоголовые, захваченные в Чичестере, будут также преданы смерти. Финнз ответил, что закон природы, как и войны, различает врагов, захваченных в открытом бою, и тайных заговорщиков, добавив, что если лорд Форд приведет в исполнение свою угрозу, равное число рыцарей и сквайров, захваченных в ходе восстания против «короля и королевства», не получат никакого прощения {1050} 1050 Latimer J. The Annals of Bristol… P. 175. .

Конечно, утверждение о том, что казнь сторонников короля проводится для его «пользы», и они действуют в интересах «короля и королевства» может вызвать у нас недоумение, недоверие, улыбку или что-то подобное. Против кого или в чью пользу был составлен заговор? Факты свидетельствуют, что заговорщики действовали как сторонники короля. Но обоснование, которое дали городские власти казни зачинщиков, говорит о противоположном.

Исследователям, которые изучают то или иное событие или проблему много времени спустя, гораздо легче обобщать, анализировать, систематизировать, нежели современникам. Несомненно, какая-то часть горожан достаточно четко определяла свою позицию. Но основная масса чаще всего действовала неосознанно, и если навешивала ярлыки, то, как правило, на противников, а не на себя. Судя по источникам, в Бристоле мы находим и сторонников короля, и сторонников парламента. Священник-пуританин Джон Корбет, опубликовавший в 1645 г. отчет об осаде Глостера, упоминал и Бристоль, отмечая, что дело короля поддерживалось в городе двумя противоположными группами населения — «богатыми и могущественными людьми и подлого и низкого сорта». А полковник Финнз после капитуляции писал: «Большие люди этого города были хорошо знакомы с монополиями и монополизацией торговли». Хотя средние слои населения были на стороне парламента.

Но можно ли сказать, что они выступали против института королевской власти? Конечно, нет. Поэтому, думается, нельзя говорить, что они поставили себя в оппозицию королю. Их действия были направлены, прежде всего, против политики Карла I. Не случайно горожане всегда отмечали, что поступают исключительно в интересах «короля и королевства». Властью они, несомненно, признавали парламент, а король был символом королевства.

Среди некоторых исследователей существует мнение, что политические события второй половины XV в. были всего лишь периодом «нестабильной ситуации с наследованием престола», а вооруженные столкновения различных группировок знати мало влияли на жизнь простых людей, которые жили «в мирной и процветающей по меркам того времени стране {1051} 1051 Gillingham J. The Wars of the Roses: Peace and Conflict in Fifteenth-Century England. Baton-Rouge, 1981; Goodman A. The Wars of Roses: Military Activity and English Society (1452–1497). L., 1981. P. 7; Lander J.R. Government and Community: England 1450–1509. L., 1980. P. 387–388. . Во второй половине XV в. политическая борьба в Англии вылилась в многолетнюю междоусобную войну, получившую название войны Алой и Белой Роз. Крупные феодалы, старое и новое дворянство, а также буржуазия оказались разделены на две партии — приверженцев Ланкастеров и Йорков. Битвой у Сент-Олбанса 21 мая 1455 г. началась тридцатилетняя война, в ходе которой погибли многие представители старой знати.

За Ланкастеров выступало большинство старой знати, особенно привыкшие к политической самостоятельности северные бароны, за Йорков — часть крупных феодалов юга, большинство «нового» дворянства и буржуазия, стремившиеся к установлению сильной королевской власти. Однако для многих феодалов война была предлогом (ля разбоя, грабежа и усиления своей политической самостоятельности, поэтому они переходили из одной партии в другую в зависимости от предполагаемой выгоды, личных связей, неудовольствий и обид. Окончание Столетней войны пополнило отряды феодалов оставшимися без дела наемниками. Наиболее напряженной стала борьба перед воцарением в 1461 г. Эдуарда IV Йорка, а затем после его смерти в 1483 г., когда королем был провозглашен двенадцатилетний Эдуард V, а регентом — его дядя, Ричард Глостер {1052} 1052 Подробнее об этом см.: Lander J.R. Wars of Roses. Sutton Publishing. 2007; Pollard A.J. The Wars of the Roses. N.Y., 1988; Winston J.E. English Towns in the Wars of Roses. Princeton, 1921. .