Андрей Демидов - Колодец Времени - книга поэм [СИ]

Раздался громкий птичий крик.

Разбив окно, роняя перья

С огромных крыльев лёд и снег,

Как будто сны и суеверья,

Влетела птица-человек.

Об пол ударилась и мигом

В ярчайшей вспышке и огне

Возникла девица из бликов,

В каменьях, злате, янтаре.

Пир стих и долго все молчали,

Лишь чудо видя впереди -

Глаза красавицы в печали,

И косы-реки на груди.

"Иль мне не рад, жених мой Поток?

Иль я до срока добралась?

Сказала Марья, - как ты кроток.

А раньше вёл себя как князь".

Владимир встал, бояре встали,

Пустили Потока вперёд,

До края чаши наливали,

Пришёл на пир ещё народ.

Под колокольный звон и пенье

Невесту в горницу ввели,

И девы там в одно мгновенье

Её в наряды облекли.

Толпу людей прошла, как лодка

Разрезав волны, Марья в храм

Вплыла как белая лебёдка,

И приняла крещенье там.

Всё было ладно, только свечи

Погасли разом в храме вдруг,

И голоса не человечьи

Запели песнь холодных вьюг.

Кресты погнулись, словно зубом

К ним прикоснулся лютый зверь.

Из храма вышли друг за другом,

Едва найдя на ощупь дверь...

Но вышли к солнцу и под горсти

Пшена, под песни, свист и крик.

На двор уже съезжались гости

Со всей земли в тот славный миг.

Когда, блестя кольчугой новой,

В плаще пурпурном, на коне

Встречал их Поток: всё готово

Уж было к свадьбе и к зиме.

Венчались пышно: Киев-город

Три дня без устали гулял,

И тот кто стар, и тот кто молод,

Как мог и пил и танцевал.

Бои кулачные там были,

Качели, сани и снежки,

Шесты и скачки не забыли

Под бубны, гусли и рожки.

Прошло три месяца как Поток

С Марьяной свадьбу отыграл,

Крыльцо палат и кузнь решёток

Венками пышно увенчал.

И князь Владимир посажёный

Отец на этой свадьбе был.

Гулял неделю возбуждённый

Весь Киев-город, ел и пил.

Зажили будто бы счастливо,

Но вскоре стал народ шептать,

Как будто в их палатах диво,

И тени стали залетать.

То черти в трубы опускались,

Водила нечисть хоровод,

То птицы в небе превращались

Над крышей их в холодный лёд.

Когда везде сияло солнце,

Апрель теплом всех услаждал,

Лучины жгли у них в оконце,

Как будто кто-то колдовал.

В своей жене души не чая,

Дням Поток счёты потерял

Уж ничего не замечая,

Свои мечты осуществлял.

Но, то лишь присказка для сказки,

А сказка будет впереди,

Про то, что могут стоить ласки,

И как любовь свою найти.

Призвал его Владимир в зиму

С дружиной малою в поход,

Идти на помощь побратиму

И защитить лесной народ.

От берендеевых набегов

Спасти союзные края,

Прогнать поганых печенегов

За горы, синие моря.

Лесных купцов, селян и вои

В христову веру обращать,

Согласны те или против воли,

Но лучше словом убеждать.

Печально Поток собирался,

И, на играющем коне

С женой красавицей прощался -

Заря сверкала на броне.

Вот Михаил, удал и статен,

Перед крыльцом своим стоит,

А Марья в ярко красном платье

Ему тихонько говорит:

"Пришла пора нам расставаться.

Как солнца луч не запасти,

Любимым не налюбоваться.

Ты осторожней будь в пути.

А я подмогой верной стану.

Возьми, надень моё кольцо.

Оно, когда получишь рану,

Твоё покажет мне лицо.

Расскажет правду, где ты, милый.

И по кольцу тебя найду,

А коль найду твою могилу

Вслед за тобой и смерть приму.

Как этот камень потемнеет

В твоём кольце, то знай тогда:

Моё здесь тело холодеет,

Я без тебя здесь умерла.

Всё соверши по уговору!" -

Кольцо Марьяна подаёт.

Кольцо прекрасно, мужу впору,

Как огнь сияет, руку жжёт.

Само на палец наползает,

А в камне звёздный хоровод,

И целый мир там обитает

Зверей и птиц, земель и вод.

Расцеловались, заблестела

В ресницах Потока слеза.

Слезу ладонью скрыл умело.

Запомнил свет её лица.

Глядел в глаза её, но звуки

Рогов трубящих разнеслись.

Как крылья Марья, вскинув руки,

Ему сказала: "Возвратись!"

Помчались отроки лихие

К воротам, пыль из под копыт.

Богатыри все удалые,

И каждый чем-то знаменит.

Добрыня с князем провожали,

Град-Киев бил в колокола,

На камнях древние скрижали

Остерегали их от зла.

Крошился лёд и комья снега.

Кричали люди: "Михаил,

Мы молим, чтобы печенега

Ты обязательно разбил!"

По землям, дремлющим под снегом,

Среди лесов, озёр, болот,

И по едва замёрзшим рекам

Дружина двигалась вперёд.

Древлянин, ведавший дорогу,

Стал постепенно примечать,

Что наст держать стал лучше ногу,

А лёд болотный не сломать.

Пусть конь под витязем тяжёлым

Влетит на всем скаку на лёд,

Не затрещит он под напором -

Как мост теперь вся топь болот.

Нигде им не было измора,

Ни снегопадов, ни ветров.

Дружина путь проделав скоро

В ночи напала на врагов.

Сам хан Кайнар решил сразиться:

И Поток долго бился с ним.

Летал по полю словно птица,

Разил как гром копьём своим.

И хан бежал, изранен страшно,

И гнался Поток по пятам,

Загнал туда, где степь овражна,

И зарубил Кайнара там.

В начале этой страшной сечи

Поднялись ветер и пурга,

В глаза врагу, ему навстречу,

И одолела рать врага.

Почти без жертв пришла победа,

Но Поток славный всё грустит.

То он проснется как от бреда,

А то колечко не блестит...

Жжет нестерпимо кожу пальца.

И бродит витязь средь костров,

Далёк от трапезы и танца,

И вдаль глядит поверх голов.

То гриву конскую оправит

И, опершись на деревцо,

Молчит весь день в седой дубраве,

То о рукав потрёт кольцо.

Добрыня шлёт гонца с вестями:

На Белоозеро идти.

Война с варяжскими гостями,

И до неё сто вёрст пути.

В поход дружинники собрались

Судьбу не в силах превозмочь,

С лесным народом попрощались,

На север выступили в ночь.

Идут два дня, и вот на третий -

Пичуга на сосне сидит.

И птаху Поток заприметил -

Недобро чёрный глаз блестит.

Слетает птица и щебечет,

Сама к нему в ладонь идёт

И сесть пытается на плечи,

По-человечески речёт:

"Когда жена твоя вернулась

Домой с торгового двора,

Заснув, под утро не проснулась.

Знай - Марья-Лебедь умерла!"

Но Михаил не верит птице,

Как будто это сон дурной.

Её он гонит, та кружится,

Кричит вовсю над головой.

И вот... с предчувствием недобрым,

Снимает варьгу он с руки

И видит, что углю подобно

Кольцо и в нём черны круги.

На камне, где картины были,

Фигуры птиц, глубинных вод,

Теперь лишь слой угольей пыли,

И значит, что гонец не врёт.

Илью он за себя оставил

Поход дружины направлять,

Во Киев-град коня направил,

Чтоб клятву страшную сдержать.