Андрей Демидов - Колодец Времени - книга поэм [СИ]

Меня за море вы везите,

Ведь вольной жизни нет мне тут.

Всё хлев - мужицкая столица -

И тяжко в этом мире жить.

Хочу с тобой я удалиться

И жизнь и ложе разделить".

Иван Окульич удивился,

Но чары Лебеди крепки.

Он Марье низко поклонился

И нож взял из её руки.

Она во след его зазвала

И завела в просторный зал,

Где дворня раньше пировала,

А ныне Поток крепко спал.

Спал во хмелю он без тревоги,

А Марья, будто баловство,

Связала очень быстро ноги

И руки мужа своего.

Ивану ласково сказала:

"Вот, кто устроил мне тюрьму.

Убей его!" - и указала

Рукой на спящего ему.

Ножом уж было замахнулся

Иван, но сразу отступил.

А Марья смотрит. Он вернулся

И твердо ей проговорил:

"Я не могу вот так жестоко

Хмельного, спящего убить.

Коль хочешь, Потока я мог бы

На поединке победить!"

Смутилась Марья, разозлилась,

Но делать нечего - пошла,

Уже в дверях остановилась -

Прекраснолика и стройна:

"Бежим же, милый мой спаситель,

И их казну возьми скорей,

Мой царь, торговых дел ценитель,

Пока не заперли дверей!"

И прочь из дремлющих чертогов

Они бежали торопясь.

Не преградил никто дороги,

Ни стража грозная, ни князь.

Совсем из Киева исчезли,

Как будто по небу, легко,

А может чащами пролезли -

Про то не ведает никто.

Назад Добрыня возвратился,

В кручине Потока застал.

И тот от горя прослезился

И о побеге рассказал.

"Я ждал давно дурной напасти, -

Добрыня скорбно отвечал, -

Тебя учить я был не властен.

Прости, что ей не помешал.

И в погребении ужасном

Была Марьяна не честна,

И повторяю, что напрасно

Она во церкви крещена.

Она мертвец живой и вечный

И в злодеяниях её,

И в кознях злобы бесконечной

Сбылось предчувствие моё.

Ты не езжай за нею следом,

Тоску-кручинушку бросай

И не ищи жену по свету -

О новой свадьбе помышляй.

Мы не хотим тебя оставить

И не решимся отпустить -

Она тебя убьет, отравит,

Иль ты не хочешь больше жить?

Припомни ты Анастасию,

К ней даже сватов засылал,

Мы все её превозносили,

И сам ты страстью к ней пылал.

Живет в озёрах за Онегой,

И князя ищет там народ.

Ты больше от судьбы не бегай,

Продолжи свой великий род!"

Советов Поток и не слышит,

В глазах видение стоит;

Там тело Марьи страстью дышит,

Губами красными манит.

Стал пить он много вин заморских,

Не слушал боле никого,

Не пропускал потех он плотских,

Чтоб позабыть свое вдовство.

Всё сохнет витязь и страдает,

Не может память превозмочь,

Любовь его не покидает.

Он просит витязей помочь.

Богатыри же отвечали:

"В походе ратном, битве злой

Разделим мы твои печали,

Но против мы семьи гнилой.

Мы в подозрении великом,

Что христианству Марья враг,

И хоть она прекраснолика,

Тебе не пара, если так.

Казну украла без испуга,

Связала накрепко во сне.

Любовь твоя - лишь зло и мука,

Туман на чёрном колдовстве!"

Так Михаилу отвечали,

Но он опять коня собрал.

Пока дозорные дремали,

В ночи упрямо поскакал...

Уж снег сошёл, земля подсохла,

И витязь странствовать устал,

Зима ослепла и оглохла,

Искать жену он перестал.

Иван Окульевич как сгинул,

Никто про царство не слыхал,

Как будто верхний мир покинул,

Никто и Марью не видал.

Но вот однажды, в день ненастный,

Невдалеке от вод морских,

Увидел витязь холм ужасный

Из черепов, костей людских.

Вокруг ни тропки, ни следочка,

Пустынно, тьма и тишина.

Вдруг, видит Поток на кусточках

Часть лебединого пера.

Поднял былинку, пух прелестный -

По телу хлад волной прошёл...

Перо Марьяны... Это место

Надежду дали, что нашёл.

Она конечно возвратится,

Раз здесь её перо лежит.

Тут отдыхает лебедица

Иль чудеса свои вершит.

В овраге Поток схоронился,

Коню копыта обернул.

Не пил, не ел, не шевелился:

Три дня, три ночи не уснул.

И вот случилось утром ранним -

Он клёкот птичий услыхал,

И вслед за заревом багряным

Он птицу в небе увидал.

На землю птица опустилась,

На ребра, руки, черепа,

И в Марью-Лебедь превратилась

Богов языческих раба.

Мужей своих, что холм костями

Устлали, стала поминать

И, окруженная чертями,

Бросалась в небе танцевать.

И крылья к звёздам воздевала

Все называла имена,

И слёзы-жемчуг проливала,

Как будто сразу всем жена.

Но только Солнце появилось,

Заря по небу разлилась -

Марьяна птицей обратилась,

По небу быстро понеслась.

А Поток следом быстро скачет,

И к ночи он коня загнал,

Благодаря судьбе-удаче

Приморский город увидал.

Здесь и укрылась лебедица...

Иван Окульевич тут царь,

Сей град - Иванова столица,

И вместо гальки здесь янтарь.

Наш витязь смело в град заходит,

Как гость купеческий древлян,

Богатый торг он там находит:

Шелка, и бархат, и сафьян.

И чудеса, и говор странный,

Со всех земель товар лежит,

Огромный идол окаянный

На главной площади стоит.

Глазами идол тот сверкает

И говорит как человек,

Жизнь и судьбу он предрекает -

Кому какой отпущен век.

И плещет музыкой великой

Волна тут бьющая в гранит,

Хвала торговле здесь великой,

Как песня чудная звучит.

Среди толпы вечерней праздной

Он главной площадью прошёл,

И, не замечен, в терем красный

Проник, и в горницу вошёл.

Там перед зеркалом хрустальным

Сидела Марья, бровь черня,

И пела голосом печальным,

Слова неспешно выводя:

"Судьба, закончи дни пустые

И отнеси в заветный край

За море, горы золотые,

Где мне начертан вечный рай!"

О нивах, реках полноводных,

И смехе детском, и любви,

О поединках благородных

Слова прекрасные текли...

Тут Поток к Марье подступился -

Она от страха поднялась.

Вскричать хотел, но вдруг смягчился -

Она слезами залилась:

"Уже не чаяла, любимый,

Тебя на свете увидать

И в заточении постылом

В тоске решила умирать!"

Марьяна к Потоку приникла,

Рукою белой обняла

И взглядом внутрь его проникла,

К столу тихонько повела:

"Не верь наветам, Поток славный,

Меня насильно привели,

Сюда из Киева коварно,

На этот мрачный край земли.

Ты забери меня отсюда,

Свободы здесь мне не видать,

С тобою счастлива я буду,

Детишек буду наживать!"

Большую чашу выставляет,

Сажает витязя за стол,

Вино в ту чашу наливает

И продолжает разговор.

Глядит влюбленными очами,

И хлеб и чашу подаёт,

И за елейными речами

Сама стоит, вино не пьёт.

"Ты не тревожься, все в отъезде:

И царь Иван, и двор его.

Мы убежим отсюда вместе,

Когда стемнеет. Пей вино!"