Александр Пыльцын - Откровенные диалоги о штрафниках Великой Отечественной

37. Олейников Яков Яковлевич, лейтенант, убит 21.02.44 на высоте ю. — зап. с. Мадора

38. Опенько Григорий Степанович, лейтенант, убит 21.02.44 2,5 км ю. — вост. с. Мадора

39. Пампущенко Иван Власович, военфельдшер, убит 21.02.44 ю. — зап. с. Мадора 1,5 км у дороги на Озерище

40. Печерский Николай Афанасьевич, ст. лейтенант, убит 21.02.44 на высоте ю. — зап. с. Мадора

41. Подшивалов Иван Васильевич, мл. политрук, убит 23.02.44 на юж. опушке леса вблизи с. Мадора

42. Поляков Пётр Филиппович, политрук, убит 23.02.44 на юж. опушке леса вблизи с. Мадора

43. Ребрин Александр Карпович, мл. лейтенант, убит 23.02.44 на юж. опушке леса вблизи с. Мадора

44. Сергеев Иван Иванович, военврач 2 ранга, убит 23.02.44 на юж. опушке леса вблизи с. Мадора

45. Середа Владимир Владимирович, лейтенант, убит 23.02.44 на юж. опушке леса вблизи с. Мадора

46. Симонян Атаб Абарцумович, мл. лейтенант, убит 23.02.44 на юж. опушке леса вблизи с. Мадора

47. Слесаренко Юман Максимович, мл. лейтенант, убит 23.02.44 на юж. опушке леса вблизи с. Мадора

48. Телятников Иван Терентьевич, мл. лейтенант, убит 23.02.44 на юж. опушке леса вблизи с. Мадора

49. Халько Архип Львович, лейтенант, убит 23.02.44 на юж. опушке леса вблизи с. Мадора

50. Хлыстко Александр Фёдорович, мл. лейтенант, убит 23.02.44 на юж. опушке леса вблизи с. Мадора

51. Чепелев Иван Иванович, гв. ст. лейтенант, убит 21.02.44 2,5 км ю. — вост с. Мадора

52. Чихрадзе Ирак-Ераст Яковлевич, мл. лейтенант, убит 23.02.44 на юж. опушке леса вблизи с. Мадора

53. Шевченко Василий Гаврилович, интендант 2 ранга, погиб21.02.44 с. — зап. д. Грабово

54. Юранов Константин Тимофеевич, лейтенант, убит 21.02.44. на высоте ю. — зап. с. Мадора

55. Яковлев Иван Николаевич, воентехник 2 ранга, убит 23.02.44 на юж. опушке леса вблизи с. Мадора

Легенды о штрафных батальонах в Красной Армии появлялись оттого, что тема эта в советские времена была закрыта. Истории, надерганные из россказней штабных сидельцев или штатных дезинформаторов известных органов, стали трансформироваться в сомнительные статейки, которые появлялись в открытой печати. Штрафные батальоны, конечно же, были, заградотряды тоже. Наш рассказ о другом, — о том, как формировались офицерские штрафбаты и как они воевали. Об этом газете «Площадь труда» рассказал генерал-майор в отставке Александр Васильевич Пыльцын, который воевал в штрафбате, командуя штрафниками, ходил вместе с ними в атаки, участвовал в рукопашных схватках, терял боевых товарищей, был неоднократно ранен. Он автор известных книг «Штрафной удар, Или как офицерский штрафбат дошел до Берлина» и весьма популярной «Правда о штрафбатах».

21 июня 1941 года после выпускного школьного бала в Облученской средней школе наш герой отправился с одноклассниками на станцию Бира, что недалеко, там же, на Дальнем Востоке, где располагался районный военкомат. Тогда большинство ребят хотели стать военными. Многие уже подали заявления о направлении их в танковые и авиационные училища или на флот, а Александр Пыльцын мечтал поступить в Новосибирский военный институт железнодорожного транспорта и стать инженером, поскольку происходил из семьи потомственных железнодорожников.

Прибыли в Биру в воскресный день, развлекались в парке, когда в 7 часов вечера (в Москве ещё было 12 дня) по радио раздался голос наркома Молотова, который объявил о начале войны. Тогда в военкоматы образовались очереди — и стар и млад рвались на фронт. Пыльцын с одноклассниками тоже были в их числе, но когда до ребят дошла очередь, выяснилось, что мест в военных училищах больше нет, и всем им суждено начинать службу рядовыми солдатами здесь же, на Дальнем Востоке, поскольку ждали, что стратегический союзник Германии Япония тоже пойдет войной на СССР.

Отслужив полгода в разведвзводе полка под Благовещенском, Александр Пыльцын получил направление в военное училище, из которого всего через 6 месяцев вышел лейтенантом и был оставлен служить в войсках пока ещё не действующего Дальневосточного Фронта.

Как и многие офицеры, Александр регулярно подавал заявление с просьбой отправить его на фронт, в действующую армию. Наконец его желание исполнили. Сначала направили в 27 ОПРОС (отдельный полк резерва офицерского состава) Белорусского фронта. Потом приехал представитель из штрафного батальона, посмотрел личное дело и сказал: «Ну все, лейтенант, пойдешь к нам в штрафбат». Я удивился, говорю «За что?», а он отвечает: «Не за что, а зачем! Будешь помогать штрафникам искупать их вину перед Родиной». Отобрали нас из резервного полка 18 человек, причем 17 — офицеры-фронтовики, имевшие боевой опыт, ранения, награды, а один я, «необстрелянный», хотя и с Дальневосточного Фронта.

Поскольку штрафники — это категория в звании от младшего лейтенанта до полковника, по положению командовать штрафниками отбирали наиболее опытных офицеров и направляли туда, как правило, боевых офицеров, которые могут справиться с этим контингентом. А у молодого выпускника военного училища Александра Пыльцына в 1943 году боевого опыта еще не было. Так он получил власть над людьми, которые сами еще недавно были командирами и в званиях более высоких. Как такому молодому командовать офицерами? Александр Васильевич вспоминает: «Мне было всего 20 лет, и я, чтобы казаться старше своих лет, отпустил усы, старался быть заботливым командиром. У нас командиром батальона был тогда подполковник Осипов, ему всего-то было 35 лет, а казался он нам значительно старше, был очень внимательным к бойцам, и его все звали Батей.

Я брал пример с него и с нашего командарма — генерала А.В. Горбатова, который был весьма заботлив о своих подчиненных.

Приказ И.В. Сталина № 227, получивший название «Ни шагу назад!», был издан «для укрепления дисциплины», — рассказывает Александр Васильевич. По этому приказу и стали создавать штрафные батальоны. Россказни о зеках и политзаключенных, и тех, кто был осужден на смертную казнь, которые, якобы тоже направлялись в эти батальоны, — чистой воды вымысел. «Наш штрафбат это батальон, сформированный из офицеров, там не было ни одного рядового, дезертира или членовредителя. Это были офицеры, которые как-то проштрафились, нарушили присягу или дисциплину. Много было из числа тех, которые бежали из немецкого плена, выходили из окружения и надеялись, что, перейдя линию фронта, снова будут воевать. Воевать их направляли, но, как правило, в штрафбаты, чтобы проверить истинные намерения и цели, не поддались ли они гитлеровскому влиянию».