Дмитрий Дегтев - 1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

Непосредственно в 1916 году земельный вопрос в Средней Азии обострился до невозможности. К примеру, в Семиреченской области русское население, составлявшее всего 6%, владело почти 60% плодородных земель. Ну а указ о призыве на никому не нужную войну был равносилен спичке, брошенной царем в бочку с бензином.

Повстанцы стали жечь русские деревни и нещадно убивать переселенцев – в основном женщин, стариков и детей, так как мужчины в это время были на фронте. «В одном Пржевальском уезде в имущественном отношении пострадало 6024 семейства русских поселенцев, из коих большинство потеряло всю движимость, – писал 2 августа туркестанский генерал-губернатор и командующий войсками Туркестанского военного округа генерал Куропаткин. – Пропало без вести и убито 3478 человек». При этом в некоторых местах, в особенности в Ферганской долине, восстание началось под религиозными лозунгами: «Долой белого царя и русских». «Не бойтесь! – описывал лозунги повстанцев очевидец А. Мамиров. – Если будете убитыми, станете шахидами, то есть жертвами во имя ислама, если убьете – то будете газы – героями! Бейте русских, сделаем мусульманабад – мусульманский мир! Убьем русских и создадим мусульманское государство». Имам главной мечети селения Заамин Касым-Ходжа организовал убийство местного пристава Соболева, после чего лично назначил «министров» и начал поход на станции Обручево и Урсатьевскую. По дороге восставшие убивали всех попадавшихся по пути русских.

Наибольший размах и организованный характер восстание приобрело в Тургайской области. Там даже были созданы настоящие органы власти и военное командование во главе с избранным главнокомандующим сардаром Амангельды Удербайулы Имановым. В разгар восстания в его армию входило около 50 тысяч сарбазов. В октябре Иманов осадил город Тургай, а потерпев несколько поражений от русских войск, перешел к партизанской войне.

Некоторые современные историки заявляют, что восстание не обошлось без участия Турции. Впрочем, и турки обвиняли в организации армянского восстания 1915 года, закончившегося известным геноцидом армян, русских агентов.

Против восставших были направлены карательные войска численностью около 30 тысяч человек с артиллерией и пулеметами. «Считайте малейшие группировки казахов кучами уже за мятеж, подавляйте таковой, наводите на эти волости панику, при первом признаке волнений арестуйте хотя бы второстепенных главарей, передайте полевому суду и немедленно повесьте, – приказывал военный губернатор Семиречья М. А. Фольбаум. – Ну, поймайте кого-нибудь из подозреваемых и для примера повесьте». Уже в конце лета восстание было подавлено в Самаркандской, Сырдарьинской, Ферганской и ряде других областей, а в сентябре – начале октября в Семиреченской области войсками были уничтожены десятки аулов, убиты тысячи местных жителей, свыше 300 тысяч казахов и киргизов бежали в Китай.

Последние очаги сопротивления были подавлены в конце января 1917 года в Закаспийской области. Однако эта победа оказалась пирровой. Вместо запланированных 480 тысяч в итоге удалось мобилизовать на тыловые работы лишь около 100 тысяч «инородцев». А репрессии только укрепили у местного населения ненависть к колонизаторам и стали причиной дальнейшей борьбы. Уже в 1917 году восстание вспыхнет с новой силой, плавно перетекая в Гражданскую войну.

Тем временем страна стремительно менялась. Осенью 1916 года российская действительность уже была катастрофически далека от того «пира во время чумы», который наблюдался в начале года. Уже мало кто питал иллюзии относительно грядущих побед. Напротив, основным лейтмотивом жизни стало пресловутое «надо держаться…».

По состоянию на октябрь 1916 года в армию было призвано уже почти 15 миллионов человек, неслыханная и невиданная доселе цифра! Еще 2,5 миллиона были заняты на работах для нужд обороны: на заводах, в шахтах, на железных дорогах и при общественных организациях.

В тылу все больше обострялись экономические трудности. СМИ каждый день публиковали сводки, в которых, за неимением существенных побед, раздувались местечковые подробности.

«Западный фронт. Севернее д. Киселинь германцы, произведя газовую атаку, под прикрытием сильного артиллерийского атаковали наши окопы, но были отброшены, – писали 6 октября столичные газеты. – В районе восточнее Свинюхи ожесточенный бой продолжается. Все атаки противника отбиты. Севернее Куропаткина вчера взяты в плен 1 офицер, 35 нижних чинов и один бомбомет. В районе д. Потуторы опустился неприятельский аэроплан, подбитый нашей артиллерией. При спуске аппарат сгорел, а летчик взят в плен.

В Карпатах сильная снежная метель.

Кавказский фронт. В 20 верстах северо-западнее Кялькита, у Талме, пластуны (пешие казаки. – Авт. ) лихим налетом атаковали турецкую заставу, почти всю ее уничтожив и взяв пленных. В 10 верстах юго-восточнее Муша, у Мариика, наша застава, окруженная превосходящими силами, отважно пробилась к окопам с ничтожными потерями… Черное море. Наша подводная лодка потопила в районе Босфор два турецких парохода».

В общем, все вроде бы складывалось неплохо, наши всюду били немца, австрияка и супостата турка. Правда, на общее положение это почему-то никак не влияло.

Между тем в тылу рабочие, как водится, ковали победу над империализмом. В том числе и на Сормовском машиностроительном заводе, выпускавшем для фронта орудия, снаряды и паровозы. «Когда же мы догоним Европу?» – таким риторическим и вечно актуальным вопросом задались журналисты в постоянной рубрике «Сормовская жизнь». Народ справедливо возмущало, почему после двух с лишним лет войны заводское начальство не удосужилось побеспокоиться о доставке огромной толпы трудящихся на работу. «В русских иллюстрированных журналах время от времени появляются фотографические снимки, изображающие условия работы на фабриках и заводах в союзных странах – в Англии и Франции, – писала газета. – На одном из таких снимков недавно было представлено взору русской публики, как рабочие перевозятся из прилегающих к заводу селений в автобусах на работу, чтобы не тратить время. Наши просвещенные союзники учитывают каждый момент времени рабочего, облегчают условия работы, считаясь при этом с психологией человека. Ведь чем лучше условия работы, чем больше внимания привлекается к рабочей силе, тем производительнее бывает труд, и это тем выгоднее для самого предпринимателя.

Посмотрите, что делается у нас в Сормове. Сормово давно уже стало крупным промышленным центром, количество рабочих на заводе возросло до 20 с лишним тысяч. Тысячи крестьян бросили свой сельскохозяйственный труд и пошли на завод мастеровыми… Крестьяне деревень Высоково, Копосово, даже Козино изо дня в день ходят на завод и изо дня в день возвращаются в свои деревни, чтобы переночевать. В самых лучших условиях пути затрачивается на это хождение два-три часа, а теперь, когда дороги стали непроходимыми, когда грязь до колена, – путь отнимает до четырех часов в день. Но помимо непроизводительной затраты времени, значительно понижается настроение рабочих, когда они, разбираясь в причинах своей усталости, видят, что единственно осталось наша повинность в этом. Перевозку рабочих из прилегающих к заводу местностей должно организовать заводоуправление. Оно могло бы приобрести два-три автомобиля для рейсирования в определенные часы по определенным направлениям».