Эрнст Бааш - К истории экономического развитие Голландии в XVI-XVIII веках

Де ла Курт отвергал все мероприятия, которые ограничивали торговлю текстильными товарами, и высказывался за то, чтобы никому не запрещалось покупать товары там, где ему хочется. Он утверждал, что в свое время лейденская суконная промышленность погибла из-за системы контрольных палат, и считал несчастьем, что они вновь были организованы после того, как с 1580 г. новым иммигрантам из Южных Нидерландов удалось оживить эту промышленность. Трудно сказать, в какой степени правильны были все эти высказывания де ла Курта (ниже мы еще остановимся на развитии этой промышленности).

Однако не следует объяснять упадок этой промышленности в XVIII в. одной только системой контрольных палат; тому были еще другие причины. Во всяком случае система контрольных палат вряд ли могла быть пригодной для промышленности, работавшей на экспорт и вынужденной бороться с возраставшей конкуренцией. Не подлежит сомнению, что этой системой можно было добиться только временных успехов. Но протекционизм так же мало уживался с цеховым производством, как и дух свободной торговли, который, хотя еще не был господствующим в нидерландской промышленности XVIII в., но уже проявлял признаки жизни.

Контрольные палаты просуществовали в Лейдене до упразднения цехов в 1798 г. Если в течение XVIII в. часто стремились ограничить применение этой системы, что частично удавалось, то делали это из финансовых соображений, для того, чтобы освободить промышленность, находившуюся в тяжелом положении, от высоких расходов, связанных с этой системой. Против планов полного упразднения контрольных палат, обсуждавшихся в 1785 г., были выдвинуты решительные возражения. В пользу упразднения их раздавались лишь единичные голоса {280} 280 Posthumus, Bronnen, VI, № 152, стр. 356. .

Текстильная промышленность в Гарлеме пользовалась большей свободой, чем в Лейдене, что, по мнению де ла Курта, было преимуществом Гарлема {281} 281 Welvaren, 27. . Однако в Гарлеме для отдельных отраслей этой промышленности также существовали гильдии. При кручении пряжи качество фабрикатов строго контролировалось {282} 282 Aldan, IV, 56t, 576 и сл“ 612. . Но самая система контрольных палат отсутствовала в Гарлеме, и это одно предоставляло промышленности большую свободу [87] Так, крефельдский фабрикант ван Бекерат в 1763 г. писал: «Многочисленность фабрик очень полезна для процветания города, монополия же наоборот, вредна. Гарлем, Эльберфельд, Изерлон и другие фабричные города, достигшие расцвета, развились только благодаря тому, что каждый мог неограниченно производить все то, что он считал необходимым и лучшим» (Schmoller-Hintze, Seidenindustrie, II, 606). . Сомнительно, оказалось ли выгодным для ремесла упразднение гильдий. Для промышленности они были безусловно вредны, но их общее упразднение окончательно лишило ремесло почвы под ногами {283} 283 Vеrviеrs, 190. . [88] Алан указывает на некоторые вредные стороны упразднения гильдий (IV, 611). В Гарлеме в 1718 г. существовали еще 42 гильдии. Здесь в каждом ремесле сохранилась еще значительная внутренняя дробность. Allan, IV, 612.

Наряду с гильдиями и цехами, которые в течение ряда столетий занимали выдающееся место в Нидерландах, следует еще упомянуть о союзах подмастерьев (Knechtsgilden), являвшихся также порождением цехового строя. Они, в противоположность гильдиям, были очень неравномерно распределены в Северных Нидерландах. Больше всего их было в Гронингене — 10; в Лейдене — 4, Амстердаме, Делфте, Девентере, Гауде, Гарлеме, Мидделбурге — лишь по одному. Эти союзы первоначально ставили перед собой религиозные задачи, после реформации — преимущественно задачи взаимопомощи: попечение о больных и сиротах. Лишь немногие из этих союзов, как, например, союзы подмастерьев-сапожников в Гронингене, мясников и плотников в Девентере, ставили перед собой задачу защиты интересов подмастерьев в борьбе против мастеров. Городские власти в целом относились к этим союзам недоброжелательно, так как усматривали в них очаги недовольства и беспорядков, в особенности после реформации, когда религиозная деятельность их стала уже излишней и единственной задачей была забота о больных и сиротах. Но для выполнения этих задач существовали многочисленные кружки подмастерьев (Knechtsbossen), причем не было опасности, что эти последние устроят незаконные союзы {284} 284 Вlоk, Eene holl. stad, III, 214; там же, 216; — о лейденских гильдиях подмастерьев. . В качестве представителей своих интересов союзы подмастерьев имели малое влияние {285} 285 Timmer, Knechtsgilden, 196 и сл. . [89] См. вступительную статью. — Прим. ред. В беспокойные дни 1748 г. стал развивать деятельность амстердамский союз подмастерьев корабельных плотников, добивавшийся повышения заработной платы {286} 286 Brugmans, Handel en nijveiheid, 211. .

Интерес представляли также своеобразные союзы «Veemen», которые с XVI в. существовали в Амстердаме преимущественно среди некоторых транспортных профессий (мусорщиков, носильщиков, грузчиков). По заключенному между ними соглашению они объединялись для совместной работы, доход от которой поступал в общую кассу. Был выработан ряд нормативов. Союзы эти заключали соглашения об оказании помощи больным, вдовам и сиротам. Плохое поведение, пьянство и пр. могли вести к исключению из «Veemen». Они, таким образом, представляли собой своеобразное соединение одновременно и артели и общества взаимопомощи. Большого распространения они, по-видимому, не имели, и экономическое значение их было ничтожно {287} 287 dе Воer, Amsterdamsche veemcontracten. .

Наряду с торговлей и судоходством промышленность и ремесла сильно содействовали процветанию страны. Продукты промышленности составляли в течение долгого времени важный и даже единственный предмет торговли Нидерландов. Помимо посреднической торговли продуктами, произведенными в других странах, большое значение получила торговля сельскохозяйственными и промышленными продуктами собственной страны. Лишь постепенно посредническая торговля, во всяком случае по объему, составила главную часть нидерландского торгового оборота. Объяснялось это главным образом упадком самой промышленности, который в свою очередь был вызван внутренними и внешними причинами.

Начиная со средних веков, во главе голландской промышленности шло суконное производство. Центрами его были: Лейден, Роттердам, Амстердам, Утрехт. В средние века и даже много позднее в этой отрасли господствовало мелкое производство, регулировавшееся цеховыми постановлениями {288} 288 Pringsheim, Beitrage, 29. . До XVI в. северо-нидерландская суконная промышленность с центром в Лейдене развивалась более или менее успешно. Ее продукция пользовалась по всей Европе, в особенности на Севере, отличной репутацией. Ее регресс и полный упадок в течение XVI в. объясняются многими причинами. Главная — изменение английской экономической политики. Свое важнейшее сырье — шерсть — северонидерландская суконная промышленность получала из Англии или от английских купцов, имевших свои складочные пункты на континенте, именно в Кале; было даже запрещено пользоваться другой шерстью, помимо английской {289} 289 Schanz, I, 11. .