Юрий Галенович - Сталин и Мао [Два вождя]

Одета она была грубо, как все, но поверх ватника белел воротничок, столь редкий здесь. И талию перехватывал солдатский ремень. Тонюсенькая талия. Щеки плотные, упругие. Кожа чистая, смуглая. Лоб правильный, открытый. Черные до плеч волосы с цветком вместо заколки. Большие узкие глаза…

Да, на скудном пайке выглядят несколько иначе.

Я вынес табуретку. Поставил под нашим единственным деревом возле дувана. Она напряженно присела, улыбаясь. Потом приветливо отвечала на вопросы, а сама настороженно ждала, поджав маленькие изящные ноги в плетеных тапочках.

Я отснял несколько кадров и проводил ее.

Слов нет, девушка удивительной красоты!

По дороге она рассказала, что учится в университете, только поступила. Она совсем девочка.

Господи, как все это гнусно! Поскорее бы домой! За стол и чтоб вокруг родные лица».

Мао Цзэдун был не только сводником, но эта область человеческих отношений представляла для него один из существенных интересов его повседневной жизни. Он опустился до того, что сам попытался перенести стиль поведения в своей внутрикитайской деятельности на отношения с представителем Сталина, другой страны, нашей страны. Здесь сквозит полное непонимание Мао Цзэдуном лучших качеств человека, как китайца, так и русского. Подлость и низменность души Мао Цзэдуна через эту бытовую сценку проявляется во всей своей отвратительной наготе.

1 марта 1945 г., «совершенно неожиданно для себя, Мао Цзэдун получил ответную телеграмму И. В. Сталина. Председатель ЦК КПК немедленно созвал совещание»…

В яньаньской газете 4 марта 1945 года аршинными иероглифами набрана ответная телеграмма И. В. Сталина на поздравления Мао Цзэдуна и Чжу Дэ.

П. П. Владимиров полагал, что «в Мао Цзэдуне поражает убежденность, что жестокость есть следствие справедливости, что, собственно, жестокости нет! Есть справедливость — и только! Он никогда не ставит под сомнение справедливость своих решений. И тогда эта убежденность в жестокости превращается в насилие. Это характерный стиль его работы…

Я ни разу не слышал, чтобы он кому-нибудь выразил сочувствие, разве только в беседах с иностранными гостями, делегациями других баз… Тут он может потолковать о своей скорби к униженным народам, посетовать на жестокость японцев, обласкать словом “простого человека”»…

Человечность, высокая нравственность и культурность П. П. Владимирова позволяли ему, с одной стороны, глубже разглядеть сущность политики и характера Мао Цзэдуна и, с другой стороны, возвыситься и над Сталиным, и над Мао Цзэдуном в своем общем взгляде на проблемы мировой политики, двусторонних межпартийных и межгосударственных отношений, а также отношений между людьми.

По мнению П. П. Владимирова, «в переговорах с Патриком Хэрли (посол США в Чунцине. — Ю. Г .) председатель ЦК КПК разоблачил себя. Ведь он рассчитывал на понимание американцев… Председатель ЦК КПК предлагал Америке свой союз, гарантировал независимость Яньани от политического курса Москвы и т. п».

П. П. Владимиров пришел к выводу о том, что «на ближайшие годы председатель ЦК КПК сделал выбор. Вынужден был сделать. Перед Чан Кайши ему не устоять. За Чан Кайши вся мощь США. Значит, равнение на Советский Союз. Именно в этом плане перестраивается вся работа в Компартии.

Канкан Мао перед Москвой сменяется глубоким почтительным реверансом и потоком самых правоверных марксистских фраз.

Мао ставит на интернационалистические принципы ВКП(б). Ставит хладнокровно, расчетливо… Партийцы принимают все это за чистую монету. Искренне радуются победам СССР. Пресса, радио, выступления политработников создают обстановку повышенной доброжелательности к СССР».

«В Яньани от рядового партийца до работника самого высшего ранга считают само собой разумеющимся, что советские вооруженные силы решат все задачи, которые были до сих пор не по плечу Яньани. Они освободят Внутреннюю Монголию для КПК, они разгромят Квантунскую армию в Маньчжурии, и лавры побед советского оружия достанутся Яньани. Мао рассчитывает превратить Особый район в огромную территорию, которую для него отвоюет Советский Союз»…

Состоявшийся в 1945 году седьмой съезд КПК «окончательно убедил» П. П. Владимирова «в циничной расчетливости Мао Цзэдуна.

Вторая мировая война — бедствие для всех народов мира, в том числе для Китая. Мао Цзэдуну же она — благо! В горе, бедах, конфликтах, политических кризисах политические цели Мао Цзэдуна легче прокладывают путь. Путь к власти!

Древние греки мудро говорили, что человек есть мера всех вещей. В этом смысле Мао предельно точно воспроизводит свой мир (политикой, приемами, ложью). Безотрадный мир, в котором нет ничего, кроме национализма и его неотъемлемого придатка — насилия».

25 мая 1945 года П. П. Владимиров записал: «На торжественном приеме в Кремле в честь советских военачальников Сталин провозгласил великолепный тост за здоровье русского народа».

25 мая 1945 года Мао Цзэдун, выступая на съезде партии, говорил: «Ленин и Сталин в прошлом сотрудничали с оппозиционерами. Это было в пору, когда оппозиционеры возглавляли определенные течения в рабочем классе. Но когда эти течения иссякли, с оппозиционерами было порвано.

Теперь Коминтерна нет. Единого руководящего мирового коммунистического движения как будто нет, но на самом деле это не так.

Коммунистические партии всего мира смотрят на своего вождя, слушают все, что он говорит. Коммунисты всего мира уделяют огромное внимание каждому слову этого вождя и руководствуются этими словами. Это руководящие идеи — курс, которым идет весь мир. Одним из таких коммунистов являюсь я».

Комментируя эти высказывания Мао Цзэдуна, П. П. Владимиров писал: «В речи Мао Цзэдуна 25 мая есть слова, адресованные Сталину. Хорошо зная его циничные отзывы о Сталине, верить в искренность Мао невозможно. Для меня это двоедушие Мао не столь ново. Просто без помощи СССР Особому району не выстоять в грядущей гражданской войне.

Но в панегирике Мао угадываются скрытые притязания на такой же авторитет, каким пользуется И. В. Сталин. Амбиции у этого хунаньца беспредельны!»

П. П. Владимиров считал, что «теперь уже можно утверждать, что борьба Мао Цзэдуна с Коминтерном началась с января 1935 года — времени его выдвижения на пост руководителя КПК. После выступлений Мао 25 мая и 10 июня сомнений на этот счет быть не может: с конференции в Цзуньи начался коренной поворот курса КПК».

25 июня 1945 года П. П. Владимиров записал в своем дневнике высказывание президента США из его заключительной речи при закрытии конференции в Сан-Франциско и подписании Устава Организации Объединенных Наций: «Фашизм целиком не исчез… Легче убрать тиранов и уничтожить концентрационные лагеря, чем убить идеи, которые привели к их возникновению и дали им силу»…