Владимир Тихонов - История Кореи. Том 1. С древнейших времен до 1904 г.

3. Lee, Р. Н. and de Вагу, Wm. Т. (eds.). Sourcebook of Korean Tradition . New York: Columbia Un-ty Press, 1997, Vol. 1, pp. 56–77.

Б) Литература:

1. Воробьев M. В. Корея до второй трети VII века. СПб, 1997. С. 113–247.

2. Lee, Ki-dong. «Bureaucracy and Kolp'um System in the Middle Age of Silla» // Journal of Social Sciences and Humanities , Vol. 52, 1980, pp. 31–58.

3. Lee, Ki-dong. «Shilla's Kolp'um System and Japan's Kabane System» // Korean Social Science Journal , Vol. 11, 1984, pp. 7-24.

4. Pankaj, N. M. «The Buddhist Transformation of Silla Kingship: Buddha as a King and King as a Buddha» // Transactions of the Korea Branch of the Royal Asiatic Society , Vol. 70, 1995, pp. 15–35.

5. Sasse, W. «The Shilla Stone Inscription from Naengsuri, Yongil-gun» // Korea Journal , Vol. 31, No. 3, 1991, pp. 31–53.

Бесконечные войны против Пэкче, Когурё и, наконец, танских армий дорого обошлись силласкому населению, измотанному бесконечными мобилизациями и «чрезвычайными» поборами. Однако для пришедшей к власти с воцарением Ким Чхунчху в 654 г. группировки Чхунчху-Юсина военная обстановка была политически полезной. Она позволяла подчинить традиционно сильную аристократию чинголь центральной власти и начать строительство централизованной конфуцианской монархии в согласии с идеалами императорского дома Тан — формального «сюзерена» Силла. Идеалом группы Чхунчху-Юсина была сильная централизованная власть, контролирующая страну через разветвленную сеть бюрократических учреждений и менее зависимая от аристократических клик (т. е. более политически автономная). Иногда южнокорейские исследователи характеризуют подобный идеал как «автократическую монархию» ( чондже ванквон ). Однако, употребляя этот термин, следует помнить, что речь, конечно же, не шла о неограниченном полновластии, характерном, скажем, для современных автократических диктатур в ряде стран мира. В контексте силлаской истории термин «автократия» условен, так как, сколь ни пыталась усилить себя центральная власть, покуситься на основные привилегии чинголь она себе не позволяла.

Политика утверждения централизованных бюрократических начал и конфуцианской морали опиралась на весьма узкий круг лично преданных правящему дому (т. е. Чхунчху и его потомкам) выходцев из рядов аристократии и привилегированных групп юктупхум и одупхум . Она способствовала преодолению замкнутого кланового сознания столичной знати и, тем самым, объединению разноплеменного населения Объединенного Силла вокруг кёнджуского центра. Осуществление этой политики в обстановке тотальной войны активизировало социальную мобильность среди общинников, избавленных от традиционного контроля со стороны влиятельных аристократических семей и получивших возможность продвижения «вверх» через службу в войске и военные заслуги. В то же время эта политика осуществлялась крайне жесткими методами, вызвала в обществе серьезный раскол и в итоге потерпела полное поражение, практически лишившее Силла перспективы политической эволюции в направлении более зрелой централизованной государственности. Это поражение означало неизбежность кризиса и гибели силлаской системы, не отвечавшей, с ее замкнутостью и преобладанием консервативных аристократических начал, задачам управления обширным и пестрым по составу населения государством.

В 661 г. со смертью Ким Чхунчху трон унаследовал его сын Поммин, известный под посмертным храмовым именем Мунму. Он сразу начал жестокую борьбу с потенциальными политическими противниками. Так, в 662 г. он казнил начальника Военного Ведомства ( пёнбурён ) и героя покорения Пэкче, знаменитого полководца Чинджу (и многих его сторонников), за «небрежение к государственным делам». Реальной причиной расправы была, по-видимому, оппозиция военачальника чрезмерно жесткой автократической политике. Раздорами в рядах силласких правящих кругов не преминули позже воспользоваться китайские политики. Они использовали в ходе танско-силлаской войны сына Чинджу, по имени Пхунхун (бывшего в Китае на учебе), в качестве проводника. Силлаская монархия также активно укрепляла себя «мягкими» методами: укреплением и расширением главной своей опоры, военных и административных институтов. В 665 г. было завершено формирование 10 провинциальных корпусов ( сипчон ). Они состояли из «коренных» силласцев и дислоцировались в стратегически важных пунктах завоеванных земель. В 667 г. было расширено (фактически преобразовано в два родственных ведомства) Ибанбу — центральное ведомство, отвечавшее за принятие и применение уголовного законодательства. Не забывала правящая группировка и о личном обогащении, концентрируя военные трофеи (землю и пленных) в своих руках. Так, в 663 г. Мунму-ван пожаловал своему главному политическому союзнику Ким Юсину 500 кёль земли (1 кёль в силлаский период — около 3–4 гектаров). Не забыты были и подчиненные Юсина, отличившиеся в войнах против Когурё и Пэкче. В этот период власти ограничивались уничтожением своих открытых противников в военной среде. Так, в 668 г. казнен был Пак Тою — военачальник области ( чу ) Хансан, обвиненный в подготовке мятежа. В 673 г. та же участь постигла некоего Тэтхо, обезглавленного за сношения с китайскими войсками.

С середины 670-х гг., с исчезновением непосредственной внешней угрозы, политика властей стала жестче. Из обороны монархия перешла в наступление на позиции знати. Даже недонесение о «изменнических намерениях» (а в реальности — просто о недовольстве государственной политикой) стало считаться преступлением. В 677–681 гг. было основано состоявшее из двух подведомств новое важное центральное учреждение — Сарокса , или Ведомство Пожалований. По-видимому, задачей этой организации было упорядочение земельных владений аристократии. Выводя земли и крестьян из-под контроля знати, власть хотела укрепить свои налоговые ресурсы. Решающий момент в неизбежном противостоянии монархии со знатью настал после смерти Мунму-вана в 681 г. В своем завещании, обильно иллюстрированном конфуцианскими и буддийскими поучениями, ван призывал наследника (известен под посмертным храмовым именем Синмун; 681–692) отменить «ненужные» налоги (т. е. в преддверии конфликта со знатью улучшить отношения с основной массой подданных) и «переплавить оружие в окраинных округах на сельскохозяйственные орудия» (т. е. демобилизовать внушавшие опасения части на пограничных территориях). Очень скоро Синмун-ван показал себя достойным продолжателем политики предшественников. Смерть властного и жесткого Мунму вселила в аристократов надежду на некоторое смягчение режима, но она оказалась напрасной. Сразу после прихода к власти Синмун обвинил в «подготовке мятежа» и казнил некоторых видных представителей чинголь , в том числе собственного тестя, знаменитого полководца и героя войны против Когурё Ким Хымдоля, вместе со множеством родственников и сторонников. Казнен был и бывший некоторое время до этого Председателем Совета Знати ( сандэдыном ) начальник Военного ведомства ( пёнбурён ) Ким Кунгван, вся вина которого заключалась в том, что он не донес вовремя о «изменнических умыслах» группы Хымдоля. Супругу Синмуна, как «дочь изменника», изгнали из дворца, а следующей женой вана стала дочь героически погибшего в боях против Пэкче хварана Ким Хымуна, влиятельных знатных родственников не имевшая.