Сергей Кремлёв - Русская Америка. Слава и боль русской истории

Вопросом — а почему нам «не удалась» Русская Америка и не удаётся даже Амур? — Данилевский не задавался. Да и, будучи буржуазным либералом пополам с монархистом, прямо обвинить царизм в небрежении интересами России и неумении их защитить Данилевский не мог. Да и не во всём был глубок Николай Яковлевич, да и далеко не всё знал…

Хотя…

Что там надо было особого знать, чтобы задаться вопросом: «Как же это так? До Байкала и Охотска расселение русским удалось без особых проблем, а на Русской Америке и Амуре как заколодило… Почему?»

И ответ-то был очевиден — именно с геополитических позиций! С Байкалом и Охотском «удалось» без особых проблем потому, что Байкал лежал достаточно далеко от русских естественных границ, а зона Охотска и Чукотки представляла собой такую естественную границу, по которой русские не сталкивались с чужим геополитическим противодействием. Зато Аляска оказывалась таким новым естественным рубежом, на котором интересы России уже непосредственно сталкивались с интересами США и Англии.

Отсюда — и усиленные диверсии англосаксов под Русскую Америку, в итоге увенчавшиеся успехом постольку, поскольку этим диверсиям десятилетиями решительно не противодействовали. А выйдя на средний Амур с Уссури, Россия сталкивалась уже с Китаем. Граничные же условия редко бывают простыми — хоть в математике, хоть в жизни.

Главной же причиной как неудачи с «Американской колонией», так и слабых успехов России на Амуре оказывался загнивающий царизм… Причём возникающий в последней трети XIX века в пределах Российской империи режим уже нельзя было назвать самодержавным! При огромных внешних долгах России к семидесятым годам XIX века у лондонского торгового дома «Беринг и Ко» прав, скажем, на Берингов пролив было, пожалуй, побольше, чем у санкт-петербургского царя.

Плюс — «наперсники разврата», жадной толпой стоящие и у трона, и за троном, и вертящие очередной монархической куклой на троне.

Однако оценить царизм как основную помеху свободному развитию России во времена царизма решались не все, а точнее, решалось меньшинство. В том числе и поэтому «Народная воля» Желябова не нашла иного выхода попытаться изменить положение вещей, кроме бомбы Гриневицкого. Однако начинал Желябов с пропаганды, а не с бомб, и если бы российские образованные слои, включая образованный элитарный слой, любили Россию и её народы так же горячо и глубоко, как «народовольцы», то и бомб не потребовалось бы…

Данилевский этого явно не понимал.

Использованный Данилевским термин «скачок» тоже точным не назовёшь. В холодных северных широтах не очень-то поскачешь даже летом, и русские там не «скакали», а постепенно и последовательно шли на Восток!

Навстречу Солнцу…

И этот двухвековой поход к Восточному океану был глубоко естественным и исторически оправданным. Вначале — на «дикий брег Иртыша», потом — за Обь, за Лену, за Колыму… Тихий океан стал всего лишь очередной, хотя и самой значительной, великой водной преградой на пути русских к Солнцу и к тому рубежу, за который далее идти было уже нельзя — там начиналось чужое… На той же «Аляске» русские люди прочно не ушли дальше бассейна Юкона и Тананы. По линейке русско-английскую границу провели позднее уже в паркетных залах.

Ну, ладно, геополитический анализ в реальном масштабе времени удаётся немногим. Но что мешает глубокому и всестороннему «послеигровому» анализу сегодня, через полтора века после событий?

То-то и оно, что мешают извечные «короли» и «капуста»… А точнее — те силы, которые могут обеспечить «зелёными» «историков», лояльных к лжи и фальсификации исторической истины.

В 1995 году мидовское издательство «Международные отношения» осчастливило читающую публику коллективной монографией бывших советских историков, переименовавших себя в историков «российских», под обязывающим названием «История внешней политики России. Первая половина XIX века (От войн России против Наполеона до Парижского мира 1856 г.)». И уже в начале раздела, посвящённого отношениям России и США, авторы монографии сделали удивительнейшее заявление: «Интересы двух стран непосредственно не сталкивались на мировой арене»… Похоже, для целого коллектива докторов исторических наук если в тогдашнем мире что-то происходило вне войн с Наполеоном или не в Париже, то это уже и не мировая арена, а так — задворки. Подумаешь — какая-то там Русская Америка, какие-то там жалобы какой-то там Русско-американской компании, какой-то «берингов» указ Александра I и торпедирующая этот Указ русско-американская Конвенция 1824 года…

Герои «Плутонии» Обручева и сам автор этого незаурядного романа смотрели на отношения США и России иначе. Они смотрели на них как патриоты, то есть — вдумчиво и трезво, то есть не заблуждаясь относительно непреходящей враждебности элитарных янки к русским, которая прикрывается «дружественностью» до тех пор, пока она элите Америки ничего не стоит.

Но «российские» академики от истории — это хотя и не историки, но всё же академики. Поэтому «академический» рассказ о Русской Америке в монографии присутствовал, и там было упомянуто почти всё — и Указ от 4 сентября 1821 года, и последующие Конвенции…

И даже та записка РАК, которую подписывал среди прочих Рылеев, тоже была не забыта, как и сам Рылеев… Однако картина при этом рисовалась настолько идиллическая, что янки выглядели просто-таки лучшими друзьями русского народа и оч-ч-ень, оч-ч-чень родственными нам душами…

Даже сожжение англичанами американской десятитысячной столицы-«деревни» в 1814 году сравнивалось «российскими» «историками» образца 1995 года с… пожаром Москвы 1812 года! Мол, у нас схожие исторические судьбы.

Н-да!

Не забыта была авторами и доктрина Монро, причём смысл ей придавался «прогрессивный» на том основании, что она-де укрепляла национальную безопасность США.

Так-то так, но как в свете доктрины Монро обстояли дела с национальной безопасностью России? О, всё «о’кей!», уверяли доктора наук: «Тот факт, что доктрина Монро появилась на свет как бы в ответ на указ Александра I 1821 года, вовсе не означает, что она была направлена главным образом против России, как утверждали в прошлом некоторые авторы»…

Но всё же академики и доктора проговаривались: «В настоящее время считается доказанным, что царский указ послужил скорее поводом, чем причиной провозглашения доктрины Монро».

Что ж, спасибо и на этом… Ведь находятся «российские» доктора и академики, которые отрицают хоть какую-то взаимную связь доктрины Монро с намерениями России оградить свою национальную безопасность и объясняют суть доктрины Монро исключительно заботой США о «свободе» латиноамериканских «братьев».