Сергей Кремлёв - Русская Америка. Слава и боль русской истории

О Баранове иногда пишут, что он поддерживал в факториях «палочную дисциплину» и предпочитал вести дела с позиции силы. Что ж, он сам называл себя «Пизарро Российский», постоянно носил под одеждой железную кольчугу… Но смог ли бы Александр Андреевич десятилетиями удерживаться с горсткой русских в дальней стороне и развивать свою деятельность, если бы вёл себя по отношению к туземцам несправедливо? Ведь во времена Баранова в русских колониях жило (по официальным сведениям) 448 русских, 553 креола, 5334 алеута, 1432 кенайца и 479 чугач. А их окружали десятки тысяч «диких» индейцев.

На Баранова охотно клеветали, тем более что в его натуре имелись как положительные черты воистину петровского калибра, так и такая отрицательная черта того же Петра, как склонность — иногда — к вселенскому разгулу. Однако даже недоброжелатели признавали, что свою власть Баранов не использовал для личного обогащения. Но для чего тогда? Ответ очевиден и содержится в «песне Баранова» — его манифесте и Credo.

Пожалуй, надо пояснить насчёт «Пизарро»… «Пизарро Российским» Карамзин назвал Ермака, а Баранов карамзинскую «Историю государства Российского», конечно же, читал. Так что отождествление себя с российским «Пизарро»-Ермаком для него было вполне уместным и логичным: Ермак дал России Сибирь, а Баранов своими трудами хотел дать России Америку.

Сравнение с Франсиско Писарро могло прийти на ум и потому, что испанец, как и Баранов, не открывал Америку, но именно в Америке, как и Баранов, основывал новые города, дал своей стране новые земли и новые возможности… Пусть и — далеко не дамскими приёмами.

В 1912 году в «Товариществе Ивана Дмитриевича Сытина» (Сытин, к слову, сразу после революции передал издательство Советскому государству и скончался в 1934 году, восьмидесяти трёх лет, персональным пенсионером) вышла в свет «Военная энциклопедия» с биографиями полководцев, военачальников и военных деятелей России. Александр Андреевич Баранов не имел военного чина и звания, однако чисто военными составителями сытинской энциклопедии забыт не был, удостоившись лестной и честной статьи. В ней, в частности, сообщалось, что «необычайные природные способности и замечательная энергия помогли ему только путём чтения и путешествий приобрести обширные и точные познания».

Там же было сказано:

«В 1812 году Баранов основал в северной Калифорнии, на берегах Нового Альбиона, русскую колонию Росс. В этом видели лишь первый шаг для приобретения более плодородных и подходящих местностей. В 1815 году Баранов принимал участие в организации экспедиции на Сандвичевы острова»…

Да, мысли давно увлекали Баранова далеко южнее Форт-Росса — на Сандвичевы острова… Сейчас это название не в ходу, потому что янки позднее переименовали их в Гавайские (что, вообще-то, вернее, поскольку созвучно с названием мифической прародины полинезийцев Гаваики). Но даже история с двойным названием доказывает, что не всё с Гавайями-Сандвичами было просто и однозначно. Двойные географические названия — это, чаще всего, истории с «двойным дном» (вспомним хотя бы острова Мальвинские-Фолклендские, Данциг-Гданьск, Чехию-Богемию, Мемель-Клайпеду, Тайвань-Формозу)…

Сандвичевы острова — самый крупный архипелаг Океании — были открыты 18 января 1778 года Джеймсом Куком по пути к берегам Берингова пролива (на обратном пути он зашёл туда в расчете на тёплую зимовку, вошёл в конфликт с вождями и в результате был островитянами убит).

Испанцы, впрочем, бывали там уже в XVI веке, но интереса к своему открытию почему-то не проявили. Кук же назвал острова в честь первого лорда Адмиралтейства графа Сандвича, но тоже английский флаг там не поднимал. Да и вряд ли Кук смог бы это сделать — островитяне были не так уж слабы и нетрусливы. С Куком они, разозлившись, сумели расправиться весьма решительно.

Гавайский архипелаг пересекает Северный тропик, растянулся с северо-запада на юго-восток на две с половиной тысячи километров и состоит из добрых двух десятков островов — от крохотных до весьма крупных: Молокаи (672 км2), Кауаи (1409 км2), Оаху (1554 км2), Мауи (1885 км2) и самого крупного Гавайи (10 399 км2).

В северо-западной части архипелага расположены несколько отдельно стоящие Кауаи, Ниихау, Каула и Нихоа… А юго-восточная группа островов включает в себя Гавайи, который выглядит линкором во главе островной «эскадры» и тянущихся за ним Мауи, Кахулави, Молокаи, Ланаи и Оаху (где находится Гонолулу).

Глядя на карту Тихого океана, сразу понимаешь, что стратегическая роль Гавайских островов исключительна. Они как бы специально поставлены для того, чтобы служить базой для ведущей тихоокеанской морской державы. И если бы Гавайи в начале XIX века стали русскими, то у России появлялся бы прочный шанс таковой — то есть ведущей державой стать и навсегда ею остаться. «Игра» тут стоила не то что свеч, а большего — серьёзного политического риска и связанных с ним возможных осложнений.

В 1804 году на Сандвичах побывала «Нева» Лисянского, в 1816 году там был совершавший свою вторую «кругосветку» на бриге «Рюрик» Отто Коцебу. Первый раз Коцебу был у Сандвичей ещё с Крузенштерном, на «Надежде»… Бывали там и другие русские моряки. С Гавайями поддерживала связь и РАК…

В 1804 году Крузенштерн и Лисянский подошли к архипелагу со стороны Маркизских островов вместе, но в виду его Лисянский с флагманом разделился и зашел на Сандвичи. Крузенштерн торопился доставить в Японию посольство Резанова, а Лисянский направился к Овиги (так он именует остров Гавайи). Тогда русские и познакомились впервые со старым пройдохой, матросом-янки мистером Юнгом и янки Льюисом Джонсоном — «министрами» короля Томи-Оми, правителя Гавайских островов. Тогда же Тамари — относительно самостоятельный король островов Кауаи (Отувай) и Ниихау (этот остров в русских документах именуется также Онегау и Онигу-Тамаури) попросил Лисянского принять его в русское подданство.

Насчет того, кто и когда из русских моряков был на Сандвичах, разнобоя нет. У моряков — судовые журналы, а это — документ серьёзный, подробный и обстоятельный. История же неудачного политического русского «гавайского проекта» в разных источниках излагается, во-первых, скупо, а во-вторых — с разночтениями. Вне сомнений тут лишь факт наличия идеи сделать Сандвичи русским владением, а также — факт её краха. Что же до того, кто первым сказал «Э-э-э…» и как развивались текущие события, сегодня установить вряд ли возможно — слишком много и тогда, и сегодня было желающих ситуацию замутить.

Но примерно всё происходило так…

УЖЕ к моменту появления на Сандвичах Лисянского один из влиятельных верховных вождей завершал создание на большинстве островов единого королевства и воцарился в нём под именем Камеамеа Первого (он же встречается в источниках под именами Тамаамаха, Гаммамея, Мамеамеа, Камехамеха, Камехаха, Ки`мре`маре, Тооме-Оме-о и, наконец, — Томи-Оми).