Сергей Кремлёв - Русская Америка. Слава и боль русской истории

Победа над Наполеоном мировое значение России, конечно, подняла. И в марте 1813 года Монро принял предложение Александра о посредничестве России в прекращении англо-американской «войны» 1812–1814 годов (причина постановки здесь кавычек станет ясна после рассказа об этой «войне»). Англия российское посредничество отклонила, но объективно позиция России способствовала заключению 24 декабря 1814 года мирного Гентского договора между Англией и США.

Что же Россия имела в ответ?

Ещё во времена Шелихова в Русской Америке начала разрастаться нелегальная активность американских торговцев вроде «финансиста американской революции» Роберта Морриса — у нас их называли «бостонцами». Они безжалостно били пушного зверя и бойко вели «треугольную торговлю» уже в аляскинско-алеутском исполнении. «Треугольник» тут получался такой: «виски — пушнина — китайское золото»… Другими словами, «бостонцы» перебивали русским торговлю пушниной с аборигенами русских американских владений, расплачивались с ними виски, ружьями, порохом, свинцом, подстрекая к выступлениям против русских и РАК, а потом везли пушнину в Кантон, где с большой выгодой для себя перепродавали её китайцам. Часть выручки шла на новое виски и новый порох.

Вот что докладывала РАК в уже упоминавшемся мной «всеподданнейшем донесении» Александру от 29 июля (10 августа) 1802 года со слов главного правителя колоний Баранова: « Бывши на Ситке, имел он свидание с англичанами и американцами из Бостона, приходившими в 1800 году на пяти кораблях для вымена мягкой рухляди и отвозу оной в Кантон, и в глазах его, Баранова и в самое короткое время наменяли они на сукно, платье, ружья, порох, пули и полосовое железо до 2000 морских бобров, у нас на Кяхте (центр русской азиатской торговли. — С.К .) от 60 до 70 рублей продающихся… Ежегодно приходит туда до десяти иностранных судов и предполагать можно в десять лет полученной ими чистой прибыли до 3 мил. рублей, по приобретению мест одним россиянам принадлежавшей ».

Николай Петрович Румянцев в официальной ноте консулу США Гаррису от 17(29) мая 1808 года предлагал уладить ситуацию и заключить специальную конвенцию, но переговоры на сей счет в обеих столицах кончились ничем.

Вообще-то, другой Николай Петрович — Резанов ранее предлагал и иной вариант решения проблемы: основать военно-коммерческий флот, вытеснить «бостонцев» силой и обеспечить русскую монополию на торговлю пушниной с китайцами. Он предлагал также создать мощную русскую тихоокеанскую эскадру, заключить союз с Испанией (это было ещё до её аннексии Наполеоном) и доминировать в северной (то есть русской) части Тихого океана.

Вне сомнений, реализация идей Резанова могла бы обеспечить и иной исход российско-американских переговоров 1808 года, но — увы… Резанов странно и скоропостижно умер в Красноярске. И в Русской Америке по-прежнему процветала «треугольная торговля» «бостонцев».

НЕУСТУПЧИВОСТЬ официального Вашингтона имела неофициальную, но вполне прочную подоплеку. Дело в том, что уже к 1800 году ведущие позиции в американской торговле пушниной занял Джон Джейкоб (Иоанн-Якоб) Астор, двойной выходец: вначале из Германии, где он в 1763 году родился в бедной семье в Вальдорфе близ Гейдельберга, затем в Англию, а оттуда — в Америку.

В Англии Астор под руководством старшего брата освоил ремесло изготовления музыкальных инструментов, а в Америке — уже самостоятельно — ремесло удачливых земельных спекуляций. Затем перешёл и на меха, а в 1808 году основал «Американскую меховую компанию» («American Fur Company»). Когда в 1834 году Астор удалился от дел, то продал «Американскую меховую компанию» за 20 миллионов долларов — сумма по тем временам бешеная, по нынешему курсу — более 80 миллиардов долларов! Идя же к такому богатству, Якоб Астор с начала XIX века под бешеные же проценты кредитовал американское правительство. Могло ли это правительство пойти на конвенцию с русскими, признающую их законные права в ущерб незаконным «правам» Астора?

Цитировавшийся ранее американский профессор Б. Селигмен написал об Асторе:

«…Он отправлял охотников всё дальше и дальше на Запад, мечтая о создании торговых пунктов на всём континенте вплоть до северо-запада Тихоокеанского побережья. По мере продвижения «Америкен фер компани» по континенту, она поглощала конкурентов или же просто не давала им возможности действовать. В своих усилиях обеспечить добычу пушнины компания не останавливалась перед применением силы и обмана. За пределами границ не было правительства, и люди Астора делали, что хотели».

Пожалуй, не будет преувеличением уточнение оценки Селигмена в том смысле, что люди Астора и в пределах границ США делали почти всё, что хотели. Астор влезал в тихоокеанский промысел пушного зверя правдами и неправдами. И тут ему очень поспособствовала трансконтинентальная экспедиция капитанов (не морских, а сухопутных) Мериуэзера Льюиса и Уильяма Кларка. Астор её не снаряжал — это был человек не закваски Резанова или Булдакова, а космополит, перекати-поле. Финансирования экспедиции в размере двух с половиной тысяч долларов добился от конгресса президент США Джефферсон, поскольку Льюис был одним из его секретарей. Зато Астор в полной мере воспользовался результатами Льюиса и Кларка.

Целью экспедиции 1804–1806 годов был поиск сухопутного прохода через североамериканский континент к Тихому океану, к тем местам, где текла загадочная «река Запада» Колумбия, открытая морским капитаном-зверобоем Греем. То есть тогда, когда русские уже вовсю осваивали западное американское побережье Тихого океана, когда на острове Ситка уже дымил печными трубами русский Ново-Архангельск, Соединённые Штаты только-только сподобились поискать к этому побережью проход.

14 мая 1804 года экспедиция в сорок три человека ушла от Сент-Луиса, расположенного близ слияния рек Миссисипи и Миссури, вверх по Миссури к её истокам. Перевалив через Скалистые горы, экспедиция вышла на реку Снейк, которая впадает уже в Колумбию.

В ноябре 1805 года Льюис и Кларк дошли до Тихого океана и зазимовали у устья Колумбии в том пустынном месте, где потом возникла современная Астория. Это — примерно 46° северной широты.

Всё тот же неугомонный Резанов ещё раньше предлагал Петербургу занять устье Колумбии, а позднее об этом же безуспешно хлопотало руководство РАК. И надо сказать, что сил для такого дела у России тогда было намного больше, чем у американцев. Им надо было до океана четыре тысячи километров хлебать — да не киселя, а тяжкого пота, и посуху, через горы! А нам к этим местам было несложно добраться по океану. От Ново-Архангельска до устья Колумбии было всего восемьсот морских миль!