С Петров - «Вот б-ги твои, Израиль!». Языческая религия евреев

Как мы видим, в Псалме 28 нет ничего собственно яхвистского кроме имени Яхве, он от начала до конца воспроизводит ваалистские темы, известные нам по текстам из Угарита. Несомненно, он является изначально ваалистским псалмом, присвоенным яхвистами путём простой замены в нём имени Ваала на имя Яхве.

Смерть в Еврейской Библии означает исхождение из человеческого тела дыхания-души-духа. Семантическое поле этих понятий в языке ЕБ выражается словами nep̄eš, nəšama и ruaḥ. Чётких границ в значении и употреблении данных слов нет, но всё же определённую градацию провести можно. Слово nep̄eš первоначально имело значение «горло», из которого со временем развились смыслы «дыхание», «живое существо», «душа». Оно является наиболее «материальным» из вышеуказанных слов (обитатели Шеол никогда не называются nep̄eš), наиболее же «имматериальным» является слово ruaḥ. Хотя первоначально оно имело (и сохраняет в ЕБ) значения «дыхание» и «ветер», им также обозначается исходящий от божества дух, который даёт человеку жизнь: «Отнимешь дух (ruaḥ) их — умирают и в прах свой возвращаются; пошлёшь дух (ruaḥ) твой — созидаются (yibbare’un)» (Пс. 103, 29–30); «И возвратится прах («ap̄ar) в землю, чем он и был, а дух (ruaḥ) возвратится к богу (ha’elohim), который дал его» (Еккл. 12, 7).

Что касается слова nəšama, то оно занимает срединное положение. Иногда оно используется в качестве синонима слова nep̄eš: «После этого заболел сын этой женщины, госпожи дома, и болезнь его была так сильна, что не осталось в нём дыхания (nəšama) … И услышал Яхве голос Илии, и возвратилась душа (nep̄eš) отрока сего в него, и он ожил (yeḥi)» (3 Цар. 17, 17, 23). В других случаях оно служит синонимом слову ruaḥ: «Дух (ruaḥ) Эла создал меня («aśatəni), и дыхание (nəšama) Шаддая дало мне жизнь (təḥayyeni)» (Иов. 33, 4); если бы бог «взял к себе дух (ruaḥ) её и дыхание (nəšama) её, вдруг погибла бы всякая плоть, и человек возвратился бы в прах» (Иов. 34, 14–15). В яхвистском рассказе о сотворении человека nəšama означает божественный дух, а nep̄eš — существо, приведённое им к жизни: «И слепил бог Яхве человека (ha’adam), прах из земли («ap̄ar min-ha’adama), и вдунул в нос его дыхание жизни (nišmat ḥayyim), и стал человек душою живою (nep̄eš ḥayya)» (Быт. 2, 7).

Если о происхождении жизни Еврейская Библия высказывается ясно, о происхождении смерти она говорит гораздо туманнее. Смерть (mawet, сопряжённое состояние mot) впервые упоминается в яхвистском рассказе о запрете на вкушение плодов дерева познания добра и зла: «От дерева познания добра и зла не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрёшь (mot tamut)» (Быт. 2, 17). Как известно, запрет был нарушен, однако в тот же день человек не умер. Подразумевало ли тогда «смертью умрёшь» утрату бессмертия и приобретение смертности, или человек был смертен изначально? В наказание за своё непослушание человек обрекается на тяжёлый труд: «В поте лица твоего будешь есть хлеб до возвращения твоего в землю (ha’adama), ибо из неё ты взят, ибо прах («ap̄ar) ты и в прах возвратишься» (Быт. 3, 19). Входит ли «возвращение в землю» в состав наказания, или оно лишь обозначает срок, до которого наказание должно нестись? Дерево жизни было посажено в саду Эдена раньше нарушения запрета и наказания за него (Быт. 2, 9). Означает ли это, что человек (а сам Яхве в нём вряд ли нуждался) уже тогда был смертен, или оно было посажено «про запас» или «на всякий случай»?

Яхве изгоняет человека из сада Эдена, опасаясь, что тот станет жить «вечно»: «И сказал бог Яхве: вот, человек (ha’adam) стал как один из нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простёр он руки своей, и не взял также от дерева жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно (lə‘olam)» (Быт. 3, 22). Однако далее мы узнаём, что жить «вечно» люди перестали лишь во времена Ноя: «И сказал Яхве: не вечно духу моему пребывать (?) в человеке, потому что (?) он — плоть (lo-yadon ruḥi ḇa’adam lə‘olam bəšaggam hu (») ḇaśar); пусть будут дни его сто двадцать лет» (Быт. 6, 3). Еврейское слово «olam («вечность») означает отнюдь не бесконечную продолжительность времени, а лишь его длительный промежуток. Быт. 5 указывает годы жизни Адама и его ближайших потомков (Адам — 930 лет, Сиф — 912 лет, Енос — 905 лет, Каинан — 910 лет, Малелеил — 895 лет, Иаред — 962 лет, Мафусал — 969 лет, Ламех — 777 лет). Именно такой промежуток времени (примерно тысячу лет) понимал под «вечностью» («olam) автор Быт. 6, 3, говоря о решении Яхве в ответ на развращение человека лишить его «вечной жизни». Но подразумевается ли под «вечной жизнью» в Быт. 3, 22 то же самое или что-то другое?

Как видим, вопросов много, и ни на один из них нельзя дать однозначного ответа. Авторы яхвистского повествования о сотворении человека не предложили чёткого объяснения причин прихода в человеческий мир смерти — возможно, потому что они вообще не собирались этого делать.

Самым частым обозначением загробного мира в Еврейской Библии (употребляется 65 раз) является слово обычно женского рода с неясной этимологией Шеол (šə’ol). В качестве синонима Шеол используется слово Аваддон (производное от глагольного корня ’bd «гибнуть»): «Шеол и Аваддон — перед Яхве, тем более сердца сынов человеческих» (Притч. 15, 11); «Шеол и Аваддон — ненасытимы; так ненасытимы и глаза человеческие» (Притч. 27, 20); «Шеол обнажён (здесь м.р.) перед ним, и нет покрывала Аваддону» (Иов. 26, 6). Также для обозначения загробного мира ЕБ часто употребляет слова со значением «яма» (bor и šaḥat): «Жизнь моя приблизилась к Шеол, я причтён к нисходящим в Яму (bor) … Ты положил меня в Яму нижнюю (bor taḥtiyyot), во Мрак (maḥašakkim), в Глубину (məṣolot)» (Пс. 87, 4–7); «Душа его приближается к Яме (šaḥat) и жизнь его — к Моту» (Иов. 33, 22) и т. д. По всей видимости, этими словами назывались ямы в иудейских пещерных гробницах, куда сбрасывали останки с погребальных скамей, когда эти скамьи требовались для новых захоронений.

Поскольку загробный мир находится внизу, как внизу находится и нижняя водная бездна, в ЕБ возможно пересечение и частичное или полное совпадение этих понятий: «Да не увлечёт меня стремление Вод (mayim), да не поглотит меня Глубина (məṣula), да не затворит надо мною Яма (bor) зева своего» (Пс. 68, 16); «Силки Мота (mawet) объяли меня, и потоки Велиала (bəliyya‘al) устрашили меня; силки Шеол облегли меня, и сети Мота опутали меня. В беде моей я призвал Яхве, и к богу моему воззвал… И явились потоки вод (’ap̄iqe mayim), и открылись основания земного круга (mosədot teḇel) от прещения твоего, Яхве, от порыва дыхания ноздрей твоих (nišmat ruaḥ ’appeḵa). Он (т. е. Яхве) простёр [руку] с выси и взял меня, и извлёк меня из вод великих (mayim rabbim)» (Пс. 17, 5–7, 16–17).

Обитатели Шеол — безличные призрачные тени, в буквальном смысле забытые богом: «Я стал, как человек без силы, между мёртвыми брошенный, как убитые, лежащие во гробе, о которых ты уже не вспоминаешь и которые от руки твоей отринуты» (Пс. 87, 5–6). Общение с Яхве возможно только для живых, о чём заявляет после исцеления от смертельной болезни иудейский царь Езекия: «Ты избавил душу мою от Ямы погибели (šaḥat bəli) … Шеол не славит тебя, Мот не восхваляет тебя, нисшедшие в Яму (bor) не уповают на истину твою. Живой, только живой прославит тебя, как я ныне» (Ис. 38, 17–19).