С Петров - «Вот б-ги твои, Израиль!». Языческая религия евреев

Злой силой был «сатана» и для переводчиков Еврейской Библии на греческий язык (Септуагинты), работавших в III — II вв. до н. э., судя по тому, что слово śaṭan они обычно (в т. ч. в Зах. 3 и Иов. 1–2) передавали греческим словом διάβολος «клеветник» (какового смысла, в чём мы могли убедиться, еврейское слово не имеет).

В написанной изначально по-гречески Книге Премудрости Соломона (II — I вв. до н. э.) «дьявол», т. е. «сатана», впервые отождествляется со змеем из Быт. 3 и объявляется виновником человеческой смертности: «Яко Богъ созда человека въ неистление и во образъ подобия своего сотвори его: завистию же диаволею смерть вниде въ мiръ: вкушаютъ же ю, иже от ея части суть» (ὅτι ὁ Θεὸς ἔκτισε τὸν ἄνθρωπον ἐπ᾿ ἀφθαρσίᾳ καὶ εἰκόνα τῆς ἰδίας ἰδιότητος ἐποίησεν αὐτόν· φθόνῳ δέ διαβόλου θάνατος εἰσῆλθεν εἰς τόν κόσμον, πειράζουσι δὲ αὐτὸν οἱ τῆς ἐκείνου μερίδος ὄντες) (Прем. 2, 23–24); ср. в Книге Премудрости Иисуса, сына Сирахова: «Кленущу нечестивому сатану, самъ кленетъ свою душу» (ἐν τῷ καταρᾶσθαι ἀσεβῆ τὸν σατανᾶν αὐτὸς καταρᾶται τὴν ἑαυτοῦ ψυχήν) (Сир. 21, 27, цсл.: 30).

Кумранская рукопись 11QApocryphal Psalms (11Q11), датируемая серединой I в. н. э., содержит несколько не известных по другим источникам псалмов и слегка отличный от канонического вариант 90-го Псалма. По-видимому, эти тексты использовались для заклинания и изгнания злых духов. В их число входит приписанная Давиду молитва изгнания Сатаны именем Яхве (V 4 — VI 3). Молящийся, если к нему ночью явится Сатана, должен ему сказать: «Кто ты, [рождённый от] человека (’dm) и семени святых (qd [š] m)? Твой лик — лик <���…>, и твои рога — рога сна (qrnyk qrny ḥl [w] m). Тьма ты есть, а не свет, и <���…>, а не праведность» (V 6–8). Далее молящийся угрожает Сатане, что Яхве запрёт его в преисподней за бронзовыми дверями, сквозь которые не проникает солнечный свет. Итак, в этом тексте śaṭan объявляется плодом союза между Сынами божиими (т. е. богами) и земными женщинами, описанного в Быт. 6, 2, 4, наделяется рогами, признаётся воплощением тьмы и неправедности и обрекается на заточение в преисподней. Таким образом, здесь мы наблюдаем окончательное превращение «сатаны» под влиянием зороастрийского дуализма из судебного чиновника иудейского Совета богов в настоящее исчадие ада.

Обратимся теперь к другим чиновникам этого Совета, менее знаменитым, чем обвинитель. Уже упоминавшаяся Книга Иова представляет собой в определённом смысле судебный процесс по делу о праведности Иова, поэтому неудивительно, что она изобилует юридической терминологией. Елиуй указывает на возможность благополучного исхода тяжбы с Яхве для человека, «если есть у него посланец-ходатай (mal’aḵ meliṣ), один из тысячи» (Иов. 33, 23–24), имея в виду одного из членов Совета богов. На заступничество подобной личности в небесном суде рассчитывает и сам Иов: «…Вот, в небесах (baššamayim) свидетель мой («edi), и послух мой (śahadi) в высях (bamməromim). Ходатаи мои — друзья мои перед богом (məliṣay re‘ay ’el ’eloah) … Да состязается он за человека с богом! (wəyoḵaḥ ləgeḇer «im ’eloah)» (Иов. 16, 19–21).

Однако тщетность подобных надежд становится ясной уже из рассказа Елифаза в 4-й главе. Этот друг Иова повествует, как во время глубокого сна (tardema) у него было видение (ḥezonot), в котором ему предстал (ya‘amod) дух (ruaḥ), чей вид (mar’ehu) он не мог распознать, но имел перед глазами лишь его облик (təmuna). Дух извещает Елифаза, что Яхве не доверяет никому из служащих ему божеств, поэтому обращение к ним за судебной защитой бесполезно: «Человек праведнее ли бога? и муж чище ли творца своего? Вот, он и слугам («aḇadim) своим не доверяет, и в посланцах (məl’aḵim) своих усматривает недостатки» (Иов. 4, 17–18). Свою речь небесный вестник заканчивает риторическим вопросом: «Взывай, есть ли отвечающий тебе? И к кому из святых (qədošim) обратишься ты?» (Иов. 5, 1). Поскольку Иов страдает по решению самого Яхве, никто в Совете богов не сможет вступить за него в судебную тяжбу.

Юридический контекст можно также предполагать в сцене обетования Давиду из 88-го Псалма:

3. …На небесах утвердил ты верность твою (šamayim taḵin ’emunatəḵa bahem):

4. «Я заключил завет с избранным моим, поклялся Давиду, рабу моему:

5. Навек утвержу семя твоё, в род и род устрою престол твой».

6. И небеса (šamayim) славят чудо твоё, Яхве, и верность твоя (’emunatəḵa) в Собрании святых (qəhal qədošim).

7. Ибо кто среди облаков (baššaḥaq) сравнится с Яхве, уподобится Яхве среди Сынов божиих (bəne ’elim)?

8. Ужасен бог (’el) в великом Совете святых (sod qədošim rabba), и страшен для всех вокруг него.

9. Яхве, бог Воинств (’elohe ṣəḇa’ot)! кто силён, как ты, Ях? И верность твоя (’emunatəḵa) вокруг тебя.

(Пс. 88, 3–9)

Этот отрывок особенно богат терминологией, связанной с Советом богов, который здесь именуется «Собранием святых» (qəhal qədošim), «Сынами божиими» (bəne ’elim), «Великим Советом святых» (sod qədošim rabba), «Воинствами» (ṣəḇa’ot), а также, вероятно, «небесами» (šamayim) и «облаками» (šaḥaq).

Слова клятвы Яхве далее повторяются: «Некогда говорил ты в видении праведному твоему, и сказал: …Однажды я поклялся святостью моею: солгу ли Давиду? Семя его пребудет вечно, и престол его, как солнце, передо мною, как луна, будет твёрд вовек. И свидетель («ed) среди облаков (baššaḥaq) верен (ne’eman)» (Пс. 88, 20, 36–38). Слово «ed «свидетель» является юридическим термином, неоднократно употребляемым ЕБ в судебном контексте, напр.: «По словам двух свидетелей, или трёх свидетелей («edim), должен умереть осуждаемый на смерть: не должно предавать смерти по словам одного свидетеля («ed)» (Втор. 17, 6). «Верный свидетель» из Пс. 88, 38 находится «среди облаков», т. е. в числе Сынов божиих. В Зах. 3, 6 «посланец Яхве» встаёт с судейского престола, чтобы засвидетельствовать (wayya‘ad) великому жрецу Иисусу обетование Яхве о том, что он будет стоять во главе Храма и иметь доступ в Совет богов. Возможно, свидетелем обетования Давиду о вечности власти его потомков в Пс. 88, 38 является то же самое лицо.

Наконец ещё одно описание работы Совета богов в качестве судебного присутствия имеется в Книге пророка Даниила. Боги собираются с целью осудить четырёх вышедших из моря зверей, которые символизируют Вавилон, Мидию, Персию и Грецию. Четвёртый из зверей приговаривается к смерти, а у остальных трёх отнимается власть:

9. …Поставлены были престолы, и воссел Ветхий днями; одеяние на нём было бело, как снег, и волосы главы его — как чистая овечья шерсть; престол его — пламя огня, колёса его — пылающий огонь.

10. Огненная река выходила и исходила перед ним; тысячи тысяч служили ему и тьмы тем стояли перед ним; суд (dina) сел, и раскрылись книги.

11. Видел я тогда, что за изречение высокомерных слов, какие говорил рог, зверь был убит в глазах моих, и тело его сокрушено и предано на сожжение огню.

12. И у прочих зверей отнята власть их, и продолжение жизни дано им только на время и на срок.