Коллектив авторов - История гражданской войны в СССР в 5 томах. Т. I. [Без иллюстраций]

За металлистами шли текстильщики. На Гаврилоямской мануфактуре льняных изделий А. А. Локалова в Ярославской губернии более трех тысяч ткачей потребовало повышения заработной платы и продажи товаров из фабричного лабаза по твердым ценам. В конфликт вмешался министр труда меньшевик Козьма Гвоздев. Этот защитник буржуазии предложил передать решение вопроса третейскому суду в составе 3 представителей от профсоюза, 3 - от администрации фабрики и 1 - по назначению Министерства труда. Заседания суда начались 27 сентября. Судьи долго тянули и только к середине октября вынесли, наконец, решение в пользу рабочих. Но и после того фабриканты не пошли на уступки.

Четыре тысячи рабочих местечка Ликино Орехово-зуевского района, доведенные до голодовки, два месяца дружно боролись против саботажа фабриканта, закрывшего предприятие в августе под предлогом отсутствия топлива. 2 сентября администрация предложила рабочим брать расчет. Рабочие отказались. Послали делегатов к Гвоздеву. Побывали у московского комиссара труда. Всюду получили один ответ: везде голодают, ничем помочь нельзя. И тут рабочим пришлось иметь дело уже не с отдельным фабрикантом. Владелец фабрики Смирнов одновременно состоял председателем Московского военно-промышленного комитета и крупным чиновником Временного правительства. Смирнов не уступил рабочим несмотря на вмешательство в конфликт Московского совета. Министерство торговли и промышленности, не желая обострять борьбы, предложило Смирнову уступить, но фабрикант упорно продолжал саботаж.

Вместе с ликинцами бастовали и пролетарии многих фабрик Орехово-Зуева. Отдельные выступления и конфликты текстиля закончились мощной стачкой всего Иваново-кинешемского района, где до 40 тысяч ткачей по призыву Центрального стачечного комитета забастовало 20 октября.

Два с половиной месяца начиная с 16 августа упорно бастовали московские кожевники. Они прорвали единый фронт предпринимателей и заставили их пойти на сепаратные переговоры. Широкий размах приняло движение среди печатников. Петроградские печатники добились успеха к 15 сентября, а московские - накануне Октябрьской революции. За столицами шли печатники Екатеринбурга, Екатеринослава, Минска, Баку, Астрахани, Вологды.

Исключительно бурно развивалась борьба горняков в Донбассе. Перекатываясь с шахты на шахту, нарастая с каждым днем, забастовочное движение горняков охватило весь пролетариат Донбасса.

Стачечное движение захватило и железнодорожников, которых эсеро-меньшевистский Викжель всячески удерживал от выступления. Вождями Викжеля являлись по преимуществу служащие, и этим объяснялась буржуазность позиции викжелевцев. Вожди Викжеля обещали "исхлопотать прибавку" у буржуазного правительства без всякой борьбы. Корниловское выступление убедило железнодорожников, что выжидание только уменьшает надежды на лучшую долю, только помогает буржуазии укрепить свои силы. Разбуженное корниловщиной движение среди железнодорожников пошло таким темпом, словно рабочие спешили наверстать потерянное.

Перепуганные викжелевцы на Сызрано-вяземской дороге жаловались: "Удерживать железнодорожников от выступления чрезвычайно трудно и местами невозможно. Частичные выступления возникают стихийно"[561].

Можно представить, насколько силен был напор широких железнодорожных масс, если Викжель, чье имя стало равнозначащим лакейской преданности капиталистам, согласился объявить забастовку по всем дорогам на 23 сентября. Правда, "революционеры на час и по нужде", т. е. по принуждению масс, а не по внутреннему классовому убеждению, через два дня ухитрились задушить забастовку, но перевести движение на соглашательские рельсы им уже не удалось. Организации, особенно низовые, протестовали против предательского руководства и продолжали бастовать. И в предоктябрьские дни началось единодушное выступление рабочих-железнодорожников, которое в октябре сломило саботаж Викжеля, пытавшегося спасти Временное правительство.

Словом, по всей стране развернулось широкое забастовочное движение. На борьбу с буржуазией поднялись миллионные армии пролетариата.

Что показала эта исключительная по своему размаху стачечная борьба?

Прежде всего то, что отдельные отряды пролетариата вовлекались в борьбу неравномерно. Впереди шли металлисты - основной железный "костяк" рабочего класса. У них борьбу начинали заводы- "большевики", крупнейшие предприятия столиц, где находились руководящие кадры партии. Пролетарский авангард в столицах увлекал за собой основные пласты рабочих, раскачивал провинцию и подтягивал отстающих.

Во-вторых, движение пролетариата после корниловщины отличалось несравненно большей организованностью. За период передышки и накопления сил рабочий класс успел создать огромную сеть профсоюзов.

К июлю в России было 976 союзов с полутора миллионами членов[562]:

Металлистов - свыше 400000

Текстильщиков - 178560

Печатников - 55291

Работников иглы - 51545

Деревообделочников - 28601

Торгово-промышленных служащих - 45981

А к октябрю профсоюзы охватывали более двух миллионов рабочих, из коих миллион приходился на Петроград и Москву. К этому надо прибавить фабрично-заводские комитеты, организованные непосредственно на предприятиях. В профсоюзах и завкомах партия большевиков имела разветвленный аппарат, связывавший ее с широкой массой рабочих, а в "рабочем контроле" - яркий и сжатый лозунг, который указывал пролетариату ближайшую цель борьбы.

Организованность рабочих шла в ногу с высокой сознательностью и глубокой классовой солидарностью. Когда голодающие ликинские рабочие 19 сентября пришли демонстрацией в Орехово-Зуево, фабрики прекратили работу, и рабочие на митинге постановили: каждый должен накормить одного из ликинцев у себя на дому. Очевидец этого проявления классовой солидарности пишет: "Пришедшие ликинцы были разобраны в несколько минут. Долго еще многие разыскивали ликинцев, но они уже все разошлись по рабочим квартирам и казармам"[563].

В этот же день на митинге рабочие постановили отдать голодающим товарищам свой однодневный заработок и организовать сбор денег по подписным листам.

Печатники Екатеринбурга после трехмесячной забастовки обратились к московским товарищам: "Забастовка окончена победой рабочих... Еще раз высказываем вам, товарищи москвичи, благодарность за поддержку, которая помогла нам выйти победителями"[564].

Печатники Харькова выражали благодарность тем же москвичам за денежную помощь: "Приветствуя вас, товарищи москвичи, стачечный комитет выражает уверенность в том, что при объединении пролетариата мы победим капитал"[565].