Михаил Артамонов - История хазар

По мирному договору кутригуры выговорили себе право, в случае невозможности вернуть родную землю, поселиться в пределах Византии, с обязательством защищать границу империи от вторжений других варваров. Ввиду этого условия две тысячи кутригур вместе с женами и детьми явились в Византию и получили земли во Фракии. В числе предводителей этих переселенцев был Синний, известный в Византии в качестве начальника наемных гуннских конных стрелков, сражавшихся в 530г. под командованием Велизария против вандалов в Африке.

Слухи о предоставлении кутригурам земли во Фракии привели Сандилха в сильное негодование. Так как, несмотря на деятельность Кардоста, вероятно ограничивавшуюся только церковными делами, утигуры не знали грамоты, то направленные в Византию послы Сандилха устно, «как это бывает у самых варварских народов»83, упрекали императора в том, что он поверил кутригурам и поручил волкам охранять стадо, что побежденные враги получили в империи положение лучше своих победителей. «Живем мы в хижинах в стране пустынной и во всех отношениях бесплодной, -говорили послы, - а этим кутригурам дается возможность наедаться хлебом, они имеют полную возможность напиваться допьяна вином и выбирать себе всякие приправы. Конечно, они могут и в банях мыться, золотом сияют эти бродяги, есть у них и тонкие одеяния, разноцветные и разукрашенные золотом. Л ведь эти же кутригуры в прежние времена обращали в рабство бесчисленное количество римлян и уводили их в свои земли. Этим преступникам не казалось, между прочим, недопустимым делом требовать от них рабских услуг: они считали вполне естественным бить их бичами, даже если бы они ни в чем не провинились, и даже подвергать смерти, одним словом применять к ним все, на что дает право господину-варвару его характер и полная его воля» 84.

Эта речь, вложенная Прокопием в уста утигурских послов, а может быть документально воспроизведенная по записям дипломатического архива византийского двора, как нельзя лучше обрисовывает мечты варваров, влачивших жалкое существование в бесплодной степи. Наедаться хлебом, пить вино, одеваться в яркие одежды, носить золотые украшения и даже мыться в бане - вот жизнь, лучше которой и быть не может. Вместе с тем выясняется, что у гуннов было много рабов и что они жестоко обращались с ними. Богатыми дарами император утешил утигур, они успокоились и остались послушными Византии 85.

В 559г. при аналогичных обстоятельствах утигуры опять выступили на стороне Византии против кутригур. Полчища кутригур, вместе с которыми Феофан и Кедрин называют славян, перейдя по льду Дунай, вторглись в пределы Византии и, разделившись на три отряда, начали опустошения и грабежи. Это нападение византийский историк Агафий, современник этого события, объясняет завистью к утигурам, получавшим от империи ежегодные подарки, тогда как кутригуры ничего подобного не имели. Желая внушить к себе страх и не оставаться в пренебрежении, кутригуры напали на византийские владения. Семитысячный отряд варварской конницы под начальством вождя кутригур Завергана беспрепятственно прошел через сильно поврежденную землетрясением и невосстановленную Длинную стену Анастасия и лишь вблизи столицы встретил сопротивление 86.

Еще Агафий разъяснил причину слабости империи перед варварами в конце царствования Юстиниана. Византийская армия, совершившая перед тем громадные завоевания, была сильно сокращена. Константинопольский гарнизон состоял из плохо оплачиваемых линейных полков и небоеспособной привилегированной императорской гвардии - схолариев. Кроме того, в распоряжении империи не было кавалерии, столь важной для борьбы с конными варварами. Отражение кутригур от Константинополя было поручено прославленному, но в то время уже престарелому полководцу Велизарию, который и вышел против них с большой, но крайне разношерстной, мало дисциплинированной и плохо обученной армией 87. Феофан сообщает, что для создания кавалерийского отряда Велизарий забрал коней из дворца, с ипподрома, из богоугодных домов и у всех, у кого они имелись 88. Благодаря большой военной опытности и благоразумной осторожности, Велизарию удалось нанести варварам небольшое поражение, достаточное, чтобы они не рисковали больше подступать к городу. Но и византийское войско не решалось идти дальше Долгой стены, для возобновления которой вышел сам царь и с ним все население столицы 89.

Действия двух других отрядов кутригур были менее удачны: отряд, направленный в Грецию, был задержан в Фермопилах и вернулся 90, другой безуспешно осаждал фракийский Херсонес 9I. Узнав, что Византия готовит флот, чтобы отрезать им отступление через Дунай, кутригуры согласились покинуть страну при условии, что им будет обеспечено беспрепятственное возвращение на свою землю вместе с награбленной добычей. Сверх того, они потребовали выдачи значительной суммы денег и выкупа захваченных ими пленных, угрожая в случае отказа избиением последних. Византия поспешила согласиться 92.

Хотя Юстиниан и прислал своего племянника, чтобы организовать безопасное отступление кутригур из империи, это не значит, что Византия примирилась с унижением и не искала средства наказать дерзкого врага. Юстиниан вновь обратился к утигурам с упреками в бездействии и с угрозами прекратить выдачу обычных даров, так как деньги, предназначавшиеся союзникам, приходилось платить в качестве откупа врагам. Он предупреждал, что вместо утигур заключит союз с кутригурами, как более смелыми и сильными. Подействовали ли угрозы Юстиниана или утигуры соблазнились богатой добычей, с которой возвращались кутригуры после удачного похода, но так или иначе Сандилх собрал войско и вторгся в страну кутригур, подстерег возвращавшихся из-за Дуная соплеменников, разбил их и отнял всю добычу 93.

По словам продолжателя Агафия - Менандра, Юстиниан, опасаясь новых нападений со стороны кутригур, не давал покоя вождю утигур Сандилху, всеми способами подстрекая его воевать против Завергана. Он обещал ему передать то жалование, которое Византия ежегодно выплачивала кутригурам, если Сандилх их одолеет. Сандилх ответил, что хотя он и желает находиться в дружеских отношениях с Византией, однако считает неприличным и незаконным вконец истреблять своих соплеменников, не только говорящих одним языком с утигурами, но и ведущих одинаковый с ними образ жизни, носящих одинаковую одежду и родственных с ними, хотя и подвластных другим вождям. Чтобы успокоить Юстиниана, он обещал все же отобрать у кутригур коней, чтобы им не на чем было ездить и невозможно было вредить империи 94. Ловкая политика Юстиниана вызвала, по сообщению Агафия, ожесточенную войну между двумя родственными народами, которая довела их почти до полного взаимного истребления. Оставшаяся часть их, по словам этого писателя, рассеялась среди других племен и приняла их имена95. Впрочем, как отмечает и Агафий, все это произошло несколько позже; утигуры и кутригуры упоминаются еще в связи с аварами и тюркютами 96.