Анджей Мисюк - Спецслужбы Польши, Советской России и Германии

Организация заграничных представительств глубокой разведки основывалась на нескольких главных принципах:

— разведывательная деятельность за границей возлагалась на разведывательные резидентуры, которые располагали агентурной сетью и секретными сотрудниками, вербовали агентуру и поддерживали связь с помощью радио и курьеров с центром в Польше;

— с учетом дипломатического иммунитета резидентуры, размещенные по согласованию с МИД в дипломатических представительствах (посольствах, миссиях и консульствах), имели больше организационных и оперативных возможностей;

— представительства делились на 2 категории: функционирующие на территории Германии и советской России и в соседних с ними государствах. Эта вторая группа представительств имела «длиннодистанционный характер», предназначенный для активной деятельности во время войны с Россией или Германией.

Особую роль в разведывательной экспансии II Отдела играли руководители военных атташатов, размещенных в дипломатических представительствах. В большинстве случаев функции военного атташе выполняли опытные офицеры штаба (с разведывательной практикой). На них ложился целый круг задач военного направления, в числе которых главное место з а нимали разведывательные вопросы. Необходимо отметить, что военные атташе не выполняли задач из сферы оперативной работы, но в то же время они исполняли функции координаторов и организаторов разведывательной работы на иностранной территории. Они формально подчинялись начальнику Генерального штаба ВП, но фактически были в зависимости от начальника II Отдела. Назначения офицеров на должности военных атташе постоянно согласовывались с Министерством иностранных дел, так как они входили в состав дипломатического корпуса, а деньги на их содержание поступали из фонда МИД.

В 1927 году во II Отделе были проведены интересный анализ эффективности работы и оценка необходимости существования отдельных военных атташатов. С учетом этого аналитики сформировали несколько основных принципов, которые должны были выполняться во время организации в будущем очередных заграничных разведывательных представительств:

— добывание информации о наших главных соседях;

— обеспечение транзита на случай войны;

— обеспечение экспансии для военной промышленности;

— приобретение компетентных информаторов в государствах, которые в техническом плане более успешно развиваются и являются для нас рынком закупки;

— предоставление информации Генеральному штабу о военной политике иностранных держав;

— добывание организационно-мобилизационных данных.

С точки зрения интересов разведки в условиях мирного времени принципиальное значение имела первая из названных функций. Для разведывательного охвата советской России были предназначены военные атташаты в Москве, Риге, Хельсингфорсе (в настоящее время Хельсинки), Таллине, Бухаресте, Ангоже (в настоящее время Анкара), Токио, Париже и в ограниченном порядке в Риме. Большинство представительств находилось в государствах, соседствующих с Россией, что являлось определенной компенсацией за трудности, с которыми сталкивалась польская разведка во время создания разведывательных представительств в России. Несмотря на наличие в этой стране многих дипломатических представительств (миссий в Москве, Харькове — при правительстве СССР, отделе реэвакуационной и специальной комиссии в Петрограде, репатриационно-оптационного представительства в Минске, Киеве, Одессе и Новониколаевске), II Отдел не мог использовать их в разведывательных целях, т. к. польские дипломатические представительства постоянно подвергались наблюдению и репрессиям со стороны советских органов безопасности. Из-за противодействия советских властей польскому правительству не удалось создать консульских представительств в Средней Азии и на Дальнем Востоке.

Кроме того, в 1924 году было принято решение, что военный атташе будет выведен из непосредственного участия в разведывательной работе на территории России. Это решение стало вынужденной мерой в связи с активной деятельностью советской контрразведки ГПУ. Координацией разведывательных акций стал заниматься специально направленный из Варшавы офицер II Отдела, который находился вне военного атташата в Москве и подчинялся непосредственно Центру. «Выделение таким способом разведывательной работы из военного атташата и ее передача полностью в руки специального руководителя вызовут усиление координации работы и обеспечения безопасности на месте. Все это отодвинет от военного атташата возможность какой-либо компрометации, вызванной выявлением отношений со многими секретными резидентурами». Поэтому действовавшие филиалы II Отдела при дипломатических представительствах РП в соседних странах с советской Россией, в Токио, Риге, Таллине, Хельсинках, Бухаресте и Анкаре, тоже играли важную роль. В Центре придавалось большое значение деятельности военных атташе в прибалтийских странах. «Рига, Таллин и Хельсинки являются базами международной разведки в отношении России. Через генеральные штабы этих государств мы имеем доступ к разведывательным материалам, добытым как разведками этих стран, так и монархистской разведкой. Наши атташаты являются единственными посредниками в получении этих материалов для нашего штаба». Очень важную роль играло представительство в Риге, благодаря которому осуществлялись разведка в Литве и оказание противодействия немецкому влиянию в Латвии. Военный атташат в Анкаре и созданный в 1927 году в Тегеране выполняли задачу по разведывательному наблюдению в южной части России и выявлению попыток советских властей в оказании влияния на обстановку на Ближнем Востоке.

В то же время организация глубокой разведки против Германии в 1920-х годах опиралась не на дипломатические представительства, а на сети секретных разведывательных резидентур, непосредственно руководимых из Варшавского центра. Аферы Грыфа-Чайковского и Сосновского в начале 1930-х годов выявили печальную правду, заключавшуюся в том, что большая часть из них была инспирирована немецкой разведкой. Только тогда было принято решение об изменении организации разведки в Германии, основывавшейся на «насаждении» офицеров разведки в наших дипломатических представительствах и консульствах. «Деятельность официального военного представительства в Берлине была бы прекрасным дополнением к секретной разведывательной работе и могла бы содействовать решению многих проблем, которые секретная разведка, проводимая в настоящее время людьми малознакомыми с организацией армии и современными военными доктринами, не может надлежащим образом осветить». Такой подход полностью разделял Л. Садовский, который в своей работе писал: «Организационная форма структуры сети основывалась почти исключительно на размещении офицеров разведки при наших дипломатических и консульских представительствах в Германии или в странах, соседствующих с Польшей, преимущественно в качестве служащих по контракту. Организация резидентур при представительствах в соседних странах, в первую очередь, имела цель принятия разведывательной работы на случай войны и только потом текущую разведывательную и вербовочную работу. Этим способом военная разведка стремилась предупредить хотя бы частично полную ликвидацию сети на случай войны при полной ликвидации официальных представительств в Германии».