Анджей Мисюк - Спецслужбы Польши, Советской России и Германии

В то же время в начале 1980-х годов разработки дождалась проблематика, связанная с организацией и деятельностью политической полиции во II РП. Публикации А. Пеплоньского, X. Копчыка, Е. Ядаха позволили сформулировать объективную оценку деятельности полицейских служб в межвоенный период. Несмотря на это профессор Р. Вапиньский в 1991 году на страницах «Политики» отметил, что документальное подтверждение истории государственных институтов Польши (в 1918–1939 гг.) по-прежнему желает большей заинтересованности историков. «Наше познание о государственности II РП является весьма дефективным». Здесь постоянно не хватает информации о механизмах создания и развития отечественной государственности на всех организационных уровнях. Прежде всего, это касается всех органов, занимавшихся охраной внутренней и внешней безопасности.

Темой настоящей монографии является представление организации специальных служб во II Республике. Сбором информации, имеющей важное значение для безопасности государства, занималось несколько институтов. Они стали объектом моего исследовательского интереса. Сотрудники этих институтов получали сведения особого вида с помощью использования специальных методов, называемых часто в профессиональной литературе «оперативными». Я не собираюсь представлять популярную версию деятельности отечественных разведывательных служб, тем более, создавать их кинообраз. Передо мною была поставлена задача раскрыть принципы и механизмы функционирования органов специальных служб на фоне иных институтов. Одновременно я старался показать специфику деятельности отдельных служб, вытекающую из их положения в структуре государственных властей. Наконец, самый важный вопрос — представление масштаба влияния деятельности специальных служб на направления внутренней и внешней политики очередных правящих команд во II РП. Временные границы работы естественным образом обозначают, с одной стороны, момент создания польского государства в 1918 году, а с другой — падение II РП в 1939 году в результате немецкой и советской агрессии. В то же время внутренние границы раскрывают реорганизацию отдельных специальных служб и майский переворот в 1926 году — единственный политический факт, который имел решающие значение для организационной и кадровой формы большинства государственных институтов межвоенной Польши.

Работа состоит из трех частей, отличающихся как по объему, так и по внутренней структуре. Первая часть является с а мой обширной. Она посвящается организации и функционированию органов военной разведки и контрразведки. Здесь представлена организация разведывательных служб в период вооруженной борьбы за территориальную форму польского государства, т. е. в 1918–1921 годах, организационная структура Разведывательного центра (II Отдела Главного штаба ВП), а также филиалов неглубокой и глубокой разведки и контрразведки на территории страны и за границей. Большое место занимает описание направлений и форм деятельности военной разведки. В заключительной главе этой части излагается материал о международном сотрудничестве II Отдела. Вторая часть монографии состоит из двух глав, в которых представлены генезис и развитие разведывательного сектора в структурах охраны границ — в Корпусе пограничной охраны и Пограничной службе. Отдельное место в работе (третья часть) занимает вопрос функционирования гражданских органов политической контрразведки (политической полиции) в межвоенный период. Я сосредоточил внимание на организационной эволюции и на роли этого вида специальной службы в обеспечении внутренней безопасности государства.

Основной базой источников монографии стали архивные материалы, которые изучались в девятнадцати архивах. Следует отметить, что в целом материалы, касающиеся деятельности отечественных специальных служб, находятся в разрозненном виде и в большей степени в некомплектном состоянии. Это результат бурной истории документального наследия II Отдела, КПО и Пограничной службы. Документы часто использовались в целях, не имеющих связи с наукой, в первую очередь властями безопасности III Рейха, а позднее подобными советскими органами и ПНР. Согласно последним данным Марьяна Войчеховского, в российских архивах (КГБ) по-прежнему находятся отдельные документы территориальных органов II Отдела и Государственной полиции.

Другим вопросом является то, что архивы, сосредоточенные в Центральном архиве МВД и Архиве Пограничной службы, были недоступны для историков, исследовавших межвоенный период. Только в 1989 году начался процесс передачи этих документов в государственные архивы, но, однако, пройдет еще много времени, прежде чем будет разработано архивное пособие, позволяющее полностью использовать содержание этих материалов историкам.

Особое значение имеет архивный комплект II Отдела (около 6 тыс. архивных единиц), который в настоящее время находится в Центральном военном архиве в Рембертове. Его содержание, основательно исследованное учеными, может расшириться, а в некоторых случаях позволить подвергнуть пересмотру определенные взгляды, господствовавшие в историографии межвоенного периода.

В ходе анализа архивных источников пришлось столкнуться со сложностью специфики оперативных материалов, составляющих большую часть документального наследия разведывательных служб. Следует полностью согласиться с мнением Р. Геллеса, что «особые требования конспирирования разведывательной работы привели к тому, что наряду с тем, что, возможно, могло сохраниться в архиве в виде той или иной записи, оказалось в такой типичной системе, которая функционировала внутри разведки и не подлежала никакому внешнему контролю, и потому не было зафиксировано в никакой форме. Они выражались только в устных сообщениях и обороте приказов, информации, отчетов, донесений и т. д. Именно по этой причине полная реконструкция событий иногда является исключительно затрудненной или невозможной, а чаще всего можно говорить только о познании фрагментов или эпизодов этой специфической формы борьбы на тихом фронте».

Существенное значение имело также отсутствие публикаций рассказов и воспоминаний работников военной разведки, находящихся в Военном историческом институте. Тот факт, что они в большинстве случаев были написаны еще в ходе войны на чужбине, наложил на них отпечаток сентябрьского поражения. Тем более, серьезной критики требуют достаточно многочисленные публикации мемуарного характера, вышедшие после войны в эмиграции. В то же время их нельзя обойти, так как они являются прекрасным дополнением к архивным материалам. В своей работе я уделил внимание также отечественной эмигрантской литературе, которая хотя и не касается непосредственно деятельности специальных служб, но, однако, представляет сущность политических событий (внутренних и международных), происходивших в межвоенный период. Попытка представления организации и деятельности каких-либо специальных служб в условиях, когда нет намерения создавать легенды и фальшивые мифы, является в определенном смысле поразительной игрой, основывающейся на составлении образа из очень мелких элементов, в которой сразу видно, что некоторые его фрагменты не удастся открыть.