Александр Ачлей - Битва гловальных проектов Часть 2

Португальцы на целых четыреста лет раньше испанцев освободились от арабского господства. В 1095 году ими было создано графство Португалия, а в 1139–м — одноименное королевство. Таким образом, на формирование этого проекта не столь сильно повлияла борьба за независимость.

Португальская империя в период наивысшего расцвета

В отличие от своих соседей, Португалия всегда была единой страной и избежала кровопролитных гражданских войн. Кроме того, в силу своего географического положения она могла общаться с внешним миром только через море, и, следовательно, это первая по–настоящему морская держава Европы. Португальцы открыли миру путь в Индию в обход Африки, а также доказали возможность кругосветных плаваний. Они первыми завладели заокеанскими колониями и последними от них отказались. Не зацикленные на католицизме, свободолюбивые португальцы всегда демонстрировали здравый смысл и завидное жизнелюбие, что выгодно отличает их от остальных европейских народов. Именно стремлением преодолеть свою замкнутость объясняется экспансия этого проекта, пережившего три цикла перемен (последний был неполным) и окончательно развалившегося только к середине 70–х годов XX столетия.

Принято считать, что Португалия — это составная часть Испании, отделившаяся от нее в XI веке и с тех пор следующая по пути национального развития. Но многие специалисты, историки, языковеды и этнографы не без основания полагают, что португальцы — совершенно особый народ, потомки древних ариев, сохранившие свой генетический код до наших дней. В подтверждение этой версии известный китаевед Андрей Девятов приводит в пример потомков португальцев, колонизировавших Макао: «Наиболее сильной в смешении (с китайской. — Авт. ) оказалась португальская кровь. Поныне существует только одна… группа полукитайцев–маканийцев, проживающая в бывшей португальской колонии Макао». В отличие от остальных народов они сохранили европеоидные черты, что свидетельствует о сильном генетическом коде португальцев.

Но все это лишь версии и гипотезы. В соответствии же с официальной историей Португалия была окраинным феодом королевства Леон, гористой периферией Европы, оторванной от цивилизационных источников и не претендующей на мировое господство. И стремительный рост могущества этой страны, превратившейся в незначительный исторический срок в державу, лишь подчеркивает ее самобытность и уникальность.

За всю свою историю Португалия, единственная из европейских проектов, никогда никому в Европе не угрожала. Сама же становилась неоднократно объектом агрессии, прежде всего со стороны своего великого соседа — Испании. Борьба с испанской экспансией породила особый португальский дух, наиболее ярко проявившийся в жизни и деяниях национального героя Португалии Нуну Алвареша Перейры(1360–1431). Великий полководец, сыгравший решающую роль в отражении кастильского нашествия, и столь же великий молитвенник, заступник народа перед престолом Всевышнего, он является самым почитаемым святым в Португалии. Не будучи представителем королевского рода, он стал основателем герцогского дома Браганса, который через двести лет после его смерти сверг испанское иго, навязанное Португалии в виде так называемой Пиренейской унии в 580 году, и дал королей свободной страны, приведших ее к вершинам славы и благополучия.

Португальцы поддерживали нормальные отношения со всеми европейскими дворами, но особые узы всегда связывали их с англичанами. Между этими проектами никогда не было разногласий. Они никогда не воевали друг против друга. И основы этого прочного, испытанного веками союза также были заложены во времена блаженного Нуну, когда англичане активно поддержали борьбу португальцев за независимость. В 1386 году между Португалией и Англией был подписан так называемый Виндзорский договор, который был скреплен браком первого короля Ависской династии Жуана I с Филиппой Ланкастер, дочерью правителя Англии и основателя Ланкастерской династии Джона Гонта.

Закат империи начался с наполеоновских завоеваний, которые привели к одному, весьма предсказуемому результату: на карте мира появилась еще одна империя — Бразильская. Правда, ее можно смело отнести к разряду самопровозглашенных, как и возглавляющих ее императоров из отпрысков рода Браганса, правящего в Португалии. Но таковы были веяния XIX века. Все стремились к пышным титулам, а Бонапарт приоткрыл шлюзы, сдерживающие потоки вседозволенности. И хотя его короновал сам папа римский, аристократия считала Бонапарта выскочкой.

Перенеся центр своей государственности в Бразилию, португальский король, с помощью англичан бежавший в 1808 году из Лиссабона в Рио–де–Жанейро, придал этой самой большой португальской колонии первостепенную значимость. Теперь уже было не совсем понятно, каковы роль и значение метрополии, затисканной в объятиях имперских притязаний Наполеона. И когда через 13 лет король вернулся в Португалию, это очень обидело бразильцев. Они потребовали независимости и, что интересно, без особых проволочек ее получили (7 сентября 1822 года). И как–то так получилось, что Бразилия сразу же стала монархией. И не каким–нибудь заштатным королевством, а империей, что можно было принять лишь с натяжкой, так как особой роли в политическом раскладе сил на мировой арене она не играла, да и цивилизационные ценности приняла уже в сформировавшемся виде от тех же самых португальцев, расцветив их яркими оттенками южноамериканской самобытности.

Бразильская империя просуществовала недолго. Всего 67 лет. Чего не скажешь о «Португальской империи», у которой еще оставались обширные владения в Африке и Юго—Восточной Азии. Но с потерей Бразилии Португалия лишилась самой крупной жемчужины в своей короне. Ее влияние на европейские дела, и так не слишком весомое, становилось все менее значимым. Португальским монархам, весьма, кстати, неплохим, так и не удалось встать в один ряд с передовыми державами, страна оказалась на задворках европейской политики. Правда, это все еще была мировая колониальная империя, обладающая двумя крупнейшими территориями, Анголой и Мозамбиком. Но в 1876 году бельгийцы, захватив Конго, прервали сухопутную связь между этими португальскими владениями, что значительно затруднило задачи управления и контроля.

Еще в конце XIX века в Португалии активизировались антимонархические силы, которые ставили своей целью свержение правящей династии. В ответ на это король Карлуш I, вступивший на престол в 1889 году, предпринял ряд жестких мер, включая роспуск парламента и преследование противников его абсолютной власти.