Михаил Постников - Критическое исследование хронологии древнего мира. Восток и средневековье. Том 3

В–третьих, оказывается, что представление о длительной самоизоляции Египта вообще ложно. На самом же деле, Египет вел активную внешнюю политику, его войска неоднократно вторгались в соседние страны, а его соседи вторгались в Египет (и даже его завоевывали). Как в таких условиях Египет сумел сохранить научную и культурную монополию, остается тайной.

Ссылка на то, что культура соседней Месопотамии была не ниже, а подчас даже выше культуры Египта, не снимает, а только углубляет недоумение. Почему эти две страны (Египет и Месопотамия) в течение тысячелетий оставались островками культуры в окружающем море дикости? Почему их культура не распространилась (вместе с торговлей), скажем, на Аппенинский полуостров, который, тем не менее, две тысячи лет прозябал в дикости?

Достаточно поставить эти вопросы, чтобы стала ясна вся невозможность и противоречивость представления о тысячелетиях истории Египта. Такое представление простительно только гуманитариям Средневековья, не имевшим ясного понятия о том, что такое тысяча лет (и воспринимавшим «тысячу» просто как нечто огромное и трудно представимое). Тот факт, что его разделяют и современные ученые, можно отнести только за счет влияния традиции и нежелания (или неумения) эту традицию критически осмыслить.

Но, какие же документальные источники питают представление о тысячелетней истории Египта? Оказывается, что «… египетская хронология основывается на списке фараонов, составленном жрецом Манефоном» ([12], стр. 77). Этот список был якобы составлен Манефоном (в другой транскрипции — Манефо) на греческом языке в третьем веке до н. э., но вскоре был утерян (!). До нас дошли только низложения этого списка в трудах христианских писателей Евсевия, Африкана, Зонараса, а также Эратосфена. Хотя эти авторы единодушно утверждают, что все они заимствовали свою информацию у одного и того же Манефона, их данные поразительно расходятся не только в определении времени царствований и именах царей (примеры мы приведем ниже), но даже в числе членов одной и той же династии.

Особо полным и авторитетным считается список Африкана, автора якобы III века н. э. (через шестьсот лет после Манефона!), который рассматривается как основатель христианской хронографии. На основе всего, что было сказано в предыдущих томах, мы должны считать этого автора апокрифом, и, действительно, его труды до нас дошли только в изложении греческого средневекового писателя Георгия Синкеллоса. Таким образом, «… все основание древней хронологии Египта основано, в сущности, на книге, написанной не ранее VIII века нашей эры, когда (да и то «по преданию») жил Синкеллос.

Еще Шлоссер, умерший в 1861 году, считал рассказы о Манефоне и его списках не заслуживающими никакого внимания» ([6], стр. 775), но в продолжение XIX века было найдено несколько документов и много надписей на общественных зданиях, которые побудили египтологов отнестись к информации Манефона с большим доверием.

Например, списки Манефона были найдены в знаменитом папирусном кладе в Оксиринхе (см. [12], стр. 77).

Далее, считается, что информация Манефона в общем и целом подтверждается данными так называемой Абидосской таблицы,один экземпляр которой найден в начале XIX века на левом берегу Нила в местечке Абидос французским генеральным консулом Мильо, а второй там же в 1866 г. Мариэттом (см. [1], стр. 382 и [6], стр. 781и 887). Однако данные Манефона и Абидосской таблицы подчас сильно расходятся. Например, в таблице отсутствуют XIII—XVII династии Манефона (не потому ли у Бикермана об этих династиях говорится подчеркнуто мало (см. [12], стр. 177)).

Копия Абидосской таблицы приведена в [6] на вклейке между стр. 770 и 771.

В Туринском музее хранится так называемый «Туринский царский папирус», найденный в Египте французским генеральным консулом Дроветти (заметим, при обстоятельствах, которые не были никогда подробно описаны). В нем список фараонов начинается с двух династий богов, затем идет «династия» божественных животных, якобы сменивших богов у кормила правления Египтом, и лишь затем начинаются списки фараонов–людей. Всего в этом папирусе перечислено пятнадцать «человеческих» династий (у Манефона их тридцать одна), причем приведены не только годы правления каждого фараона, но и итоги лет каждой династии. Правда, руководствоваться этими данными «сложно», так как итоги династий не сходятся с длительностью индивидуальных правлений. Несмотря на это, некоторые египтологи придают Туринскому папирусу вес даже больший, чем списку Манефона и данным Абидосской таблицы (см. [6], стр. 781—782).

Четвертым основным документом древнеегипетской хронологии служит найденная Монетти близ Каира так называемая Таблица Саккара,в которой перечислено 58 египетских царей (см. ее копию в [6] на вклейке между стр. 782 и 783).

Казалось бы, что при таком обилии материала последовательный список египетских фараонов может быть установлен с большой надежностью. Но не тут–то было! Как мы увидим ниже, все источники, а не только восходящие к Манефону, сильно расходятся между собой, и задача их согласования затрудняет египтологов и по сей день. (Бикерман сообщает, что последняя заведомо не окончательная, реконструкция списка фараонов была произведена в 1945 г. (см. [12], стр. 100)).

Морозов заново исследовал все эти источники. Он опирался на Абидосскую таблицу, как на наиболее полную, но постоянно сравнивал ее со всеми другими данными. Так будем поступать и мы.

Дадим слово самому Морозову:

«… что скажете вы по поводу следующего анекдота об Якове Бернулли, отце современной математической теории вероятностей.. ?

Когда Яков Бернулли был еще юношей и сидел, занимаясь в своей комнате в Базеле, пошел сильный град, который выбил стекло его окна, и на полу его комнаты оказалось 77 градин, расположившихся своеобразными группами. Он классифицировал их по их расстояниям от наружной стены и насчитал 15 групп, которые и отметил на полу меловыми линиями, параллельными стене. Стекло было вставлено в окно, но на следующий день пошел новый град, снова пробил стекло в окне и даже в другом месте, и, когда град кончился, он снова сосчитал попавшие к нему градины, и, к удивлению его, оказалось, что и теперь их лежит на полу тоже 77 градин и, можете себе вообразить? — они расположились между его меловыми линиями совершенно так же, как и прежние, только на месте предпоследней градины оказалось мокрое место, как будто бы она упала уже растаяв.

А в деталях вышло следующее.

Между его 1–й и 2–й линиями оказалось, при обоих случаях, как раз 8 градин, очень старого, особого вида, и первыми из них легли две крупные градины.