Михаил Постников - Критическое исследование хронологии древнего мира. Восток и средневековье. Том 3

В следующих династиях VII—XI греческие авторы не дают списка царей, а лишь упоминают, что были и такие династии. Абидосская таблица дает для этого периода 19 имен. Сопоставляя их с именами из евангельского родословия Иисуса, Морозов оказывается в состоянии довольно уверенно распределить эти 19 имен по династиям. Мы этим заниматься не будем.

Затем Морозов переходит к следующей, XII династии. Это династия завоевателей, гиксосов, якобы одного из пастушеских народов. Как мы увидим ниже, при более подробном обсуждении египетских династий, эта характеристика гиксосов, да и сам факт завоевания ими Египта оказывается плодом измышлений историков, пытавшихся дать рациональное объяснение информации греческих авторов, что эта династия состояла из царей–пастухов.

У Луки этим «пастухам» соответствуют правители Иудеи Маккавеи (имя которых по Морозову означает «молотильщики»). Их ровно столько же (семь), сколько и царей в Абидосском списке.

«В родословной Матвея вся эта династия отсутствует. Значит, он взял свою родословную Иисуса из более старинного документа, чем Абидосская таблица (утверждение, что более короткие родословные являются более древними, было нами обсуждено в гл. 8, § 5 — Авт. ), в которую, как и в Евангелие Луки, эта династия была вдвинута исключительно для того, чтобы удлинить историю египтян и «иудеев», представлявших, очевидно, два народа под одной династией» ([1], стр. 394).

Кончается Абидосская таблица вполне замечательным образом. Непосредственным предшественником Ра–Мессу показана женщина по имени «Владычица правды»! Она вполне соответствует деве Марии, отсутствующей у Луки. Морозов заключает:«Это отсутствие девы Марии в родословии Иисуса и есть то «мокрое пятно от предпоследней растаявшей градины», о которой я говорил в моей аллегории. Два града, проскочившие в комнату Якова Бернулли, каждый в количестве 77 градин, это были у меня две только что разобранные здесь родословные. Оба града были представлены у меня выпавшими в два разные дня для того, чтобы символизировать две культуры, «иудейскую» и «египетскую», считаемые до сих пор различными, а то, что для каждого града я, кроме того, сделал еще разные пробоины в стеклах комнаты творца теории вероятностей, символизирует априорное предположение, что обе приведенные здесь родословные написаны независимо друг от друга.

И вот окончательный результат: если вы, несмотря на мое сравнение обеих родословных и в общем, и по частям, все–таки будете утверждать, что они представляют «счастливое случайное совпадение» и будете вводить это утверждение в учебники истории, то вы вместе с тем должны будете признать, что и рассказанный мною анекдот об Якове Бернулли не представляет тоже ничего невероятного, и его можно будет тоже ввести в учебники математики…» ([1], стр. 397—398).

Факт списанности одного родословия с другого мы должны считать, после всего сказанного выше, установленным с полной неопровержимостью. Но, кто списывал у кого, или, более общо, какова была история возникновения этих родословий?

«Основным принципом для выяснения процесса возникновения таких генеалогий должен быть эволюционный принцип, т. е. более длинные списки возникли из более коротких. А так как самая краткая из имеющихся у нас родословных Иисуса–Мессии находится в Евангелии Матвея, та она должна быть самой короткой и из имеющихся у нас родословных царя Мессии, т. е. Ра–Мессу II.

Евангелист Матвей, доведя свое перечисление вспять до Аб–Рама (отца–Рима), тут и закончил свое дело. Но не примирились с этим его продолжатели, которым хотелось протянуть генеалогию своих героев до первого человека — Адама. Это мы видим и в Абидосской таблице предков Ра–Мессии из Евангелия Луки. Они обе по такой одной причине не могли создаться ранее конца VIII века нашей эры (когда по соображениям Морозова было составлено Евангелие от Матфея; см. § 5 гл. 11 — Авт. ), и написаны даже позднее.

К этому же (или более позднему — Авт.) времени должны относиться и сочинения греческих авторов Евсевия, Африкана, Иосифа Флавия и других, у которых имеются такие дополнения.

А к какому веку причислить Саккарский список тех же самых предков Ра–Мессы?

Из таблицы…, где он приведен целиком, читатель видит, что и он был составлен после родословной Иисуса в Евангелии Матея, так как в нем имеются прибавочные цари…, которых еще нет у Матвея.

Читатель сам видит, что этот список приспособлен к каким–то специальным целям и по числу их 29x2 (= 58, таково число царей в таблице Саккара — Авт.) нетрудно догадаться, что тут была уже попытка создать своеобразные святцы на 29 дней и 29 ночей лунного синодического месяца…

Так создавалась в средние века история древнего периода Египта!

Вся она миф и притом очень позднего происхождения; не ранее IX века нашей эры…» ([6], стр. 783—784).

Со столь ответственным выводом согласиться, конечно, очень трудно и для него хотелось бы иметь более весомые подтверждения. К традиционной хронологии мы «так приросли, что не можем не чувствовать боли, когда приходится отдирать ее от себя, и поэтому готовы сопротивляться как дети при операции» ([6], стр. 972).

Пристрастное рассмотрение немедленно обнаруживает в цепочке рассуждений Морозова ряд слабых мест. Например, если мы даже согласимся считать более краткое родословие Матфея более древним, то где гарантия, что оно было составлено именно тогда, когда Феодор Студит писал свое Евангелие (если вообще Студит является автором Евангелия от Матфея)? Ведь могло быть так, что к этому времени было составлено и более полное родословие Абидосской таблицы, но Студит его не знал или почему–то считал невозможным им воспользоваться.

Правда, все возражения такого рода могут отнести вспять время составления рассматриваемых генеалогий всего на несколько веков, поскольку в родословии Матфея как фрагмент содержится династическая таблица Иудейского (Богославского) царства, которое по династическим параллелизмам из гл. 8 налегает на раннюю Византийскую империю.

Впрочем, не исключено, что имена этого фрагмента содержались в родословии задолго до Византийской империи и лишь впоследствии были соотнесены с ее императорами.

Кроме того, можно также вспомнить, что параллель Иудея—Византия в отличие от параллели Израиль—Западная Римская империя не была у нас установлена надежно и самостоятельно, а явилась результатом определенного приспособления династических потоков к друг другу.

Конечно, это все «арьергардные бои», но все же, чтобы с уверенностью утверждать мифичность древней истории Египта, хотелось бы иметь еще другие независимые подтверждения.