Коллектив авторов - Мир в ХХ веке

Значительно большую сложность вызывает история второй мировой войны, особенно ее начального этапа. В современной мировой и в большей степени в отечественной историографии идут острые дискуссии о советской политике в 1939–1941 гг. Споры и противоречия часто ведутся с большим ожесточением, чем этого требуют обычные научные расхождения.

И этому есть объяснения. Во-первых, события 1939–1940 гг. стали неким символом континуитета или разрыва с прошлым, они превратились в некую мифологию, вокруг которой сталкиваются понимание патриотизма и интернационализма, проблемы преемственности во внешней политике. Во-вторых, “жару” и “страстей” добавляют книги Суворова, тиражируемые в миллионах экземплярах и вызывающие отторжение в российской науке и общественном мнении. В-третьих, к упомянутым проблемам следует добавить современную позицию наших коллег в странах Балтии и в Польше. Острые дискуссии вокруг русскоязычного населения в странах Балтии и жесткие требования определенных кругов в этих государствах к российским ученым и властям признать факты советской оккупации, причем не только применительно к 1939–1941 гг., но и ко времени вплоть до 1990 г., — все это усиливает противостояние между историками, в том числе и в России. И наконец, в-четвертых, следует констатировать, что, к сожалению, иногда возвращается прежнее идеологическое ожесточение и нетерпимость к иным взглядам и убеждениям.

В сборнике помещена статья проф. О. Ржешевского с его известной интерпретацией событий предвоенных лет и частично военного периода. Одновременно, в статье по истории Европы в XX в. (автор А. Чубарьян), дается иная интерпретация событий 1939–1941 гг., что в какой-то мере вводит читателя в круг тех проблем, относительно которых идут споры и дискуссии.

Представляется интересной статья, посвященная проблемам мира, пацифизма и ненасилия. Эта тема долгие годы была под неким запретом, она осуждалась как проявление “абстрактного” пацифизма и пр. Но в последние годы уже издан (в том числе и в Институте всеобщей истории РАН) ряд трудов по истории пацифизма в мире и в России. Статья проф. Т. Павловой также показывает те вопросы миротворчества и ненасилия, которые актуальны в современной историографии.

Значительное число статей повествуют об истории отдельных континентов. В поле зрения авторского коллектива оказались Латинская Америка, Африка и Европа. При анализе европейских проблем следовало иметь в виду, что несмотря ни на что Европа и в XX столетии по многим компонентам “заказывала музыку”, “Старый Свет” по-прежнему определял различные факторы мирового развития. Социальные процессы века, столкновение тоталитаризма и демократии, мировые войны и холодная война, рождение и крушение коммунистических режимов — все это либо определялось в Европе, либо было в наибольшей степени связано с Европой. Старая европейская культура и ее новые веяния (модернизм, авангард, абстракционизм) влияли на всю мировую культуру.

Один из наиболее важных итогов XX в. — крах колониальной системы — явился результатом двух параллельных процессов: национально-освободительных движений и кардинальных перемен в европейских метрополиях.

Не следует забывать и того, что европейская историческая наука стала той питательной средой, на которой возникли и успешно развиваются новые тенденции в мировой историографии.

Все это побуждает уделять большое внимание европейской истории, видеть в ней один из ключевых моментов развития мира в XX столетии.

Одна из примечательных особенностей мировой истории состоит во взаимодействии Востока и Запада. В статье проф. Л. Васильева предпринята попытка проследить, что из себя представляет Восток в XX в. с его неповторимыми цивилизациями, культурами и религиями. Важно было раскрыть, какие из черт современного Востока были навеяны традицией и историей, а что оказалось феноменом новейшей истории.

Представляется, что краткий анализ обоих этих процессов ставит вопрос и о перспективах будущего развития, о тех сложностях и противоречиях, о разрывах и соединениях в предстоящем XXI столетии.

Наконец, в книге представлены две статьи, посвященные анализу двух крупнейших стран мира — США и России. Их развитие в XX в. было во многом различным, и по содержанию перемен и по итогам развития.

На проходившем в августе 2000 г. в Осло очередном международном Конгрессе исторических наук, на заключительной дискуссии один из ведущих, директор Нобелевского института поставил вопрос: было ли XX столетие американским и если да, то в чем проявилось и каковы перспективы США на будущее. Этот вопрос сразу же влечет за собой необходимость определения критериев воздействия той или иной страны на ход мирового развития. Американцы несомненно сделали самый мощный рывок в экономике, в технологическом развитии, США стали действительно самой сильной военной державой века. Произведения массовой американской культуры заполнили разные страны и континенты.

Но, видимо, невозможно дать ответ на вопрос: чей это был век, — без пристального внимания и к другим факторам мирового развития — социальным трансформациям, освободительным движениям, глубоким переломам в области культуры и искусства, в образе жизни, религиозных представлениях и пр. И тогда вопрос — чей это был век? получит более сложные и неоднозначные ответы.

В конечном счете история складывается из общего и частного, целого и единичного, из глобальных процессов и повседневной жизни, из макро- и микроистории, из непрерывности, традиций, континуитета и из прорывов, новаций и разрывов. И в этой системе координат оказывается, что для анализа причин и последствий нужен синтез всех этих факторов, а иногда на первый взгляд какое-либо единичное явление приобретает “знаковые” черты, меняя социальную жизнь или ментальность, нравы и представления целых поколений и многих стран и народов.

Наконец, отдельная большая тема — судьба России в XX веке. Видимо, еще не настало время для окончательных выводов об истории нашей страны в истекшем веке. Российские исследователи находятся еще в начале пути. Идет сложный процесс освоения новых документов, прежде всего архивных, но самое главное — историки вырабатывают новые концептуальные подходы, стремятся дать оценки революциям 1917 г., процессам 20-30-х годов, попыткам экономических реформ в 50-60-х годов и их неудачи, эволюции и стагнации политической системы, сущности и последствий “перестройки” и т. п.

В силу переходного периода в историографии истории России многие труды носят по преимуществу описательно-фактографический характер, как бы составляя некую основу для будущих аналитических исследований.