Алексей Исаев - Битва за Крым 1941–1944 гг.

В ряде источников ошибочно указывалось, будто с начала десантной операции командовал ВВС Закавказского фронта генерал-майор Е.М. Николаенко, но это не так. Во главе авиационного объединения в конце 1941 – начале 1942 г. стоял генерал-майор Н.Э. Глушенков. Судьба Никифора Эммануиловича была схожа с судьбами многих «сталинских соколов», отличившихся в военных конфликтах 1930-х годов, хотя и не столь трагична, как сложилась у П.В. Рычагова, И.И. Копца, С.А. Черныха и некоторых других вчерашних «любимцев вождя». Он был награжден за личную храбрость и победы в небе Испании, быстро продвигался по служебной лестнице; за полтора года Глушенков из капитанов стал генерал-майором! Он продемонстрировал летное мастерство и личное мужество, однако приобрести необходимую оперативно-тактическую подготовку для командования крупными силами ВВС генерал не успел.

Больше всего претензий к Н.Э. Глушенкову было высказано из-за недостаточного прикрытия наземных войск на Керченском полуострове. Как известно, 22 января 1942 г. вышла директива Ставки ВГК, подписанная И.В. Сталиным и А.М. Василевским, потребовавшая от командующих ВВС армий и фронтов организовывать своевременное перебазирование истребительной авиации вслед за наземными частями. «Наступление Красной Армии и ее продвижение вперед создает трудности в деле обеспечения наземных войск истребительной авиацией прикрытия, – говорилось там. – Трудности эти проистекают из того, что по мере продвижения войск действующие аэродромы остаются все дальше и дальше в тылу, откуда трудно обслуживать передовые части наземных войск истребительной авиацией прикрытия, ввиду чего наши передовые части нередко безнаказанно расстреливались авиацией противника» [Советские Военно-Воздушные Силы в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. Сборник документов. № 2. М., 1958. С. 59, 60.].

Ставка возложила на командующих ВВС армий ответственность за своевременное перебазирование истребительной авиации вслед за наступающими частями, требуя как можно быстрее занимать оставленные врагом аэродромы. На Керченском полуострове, пожалуй, ситуация сложилась хуже, чем на любом другом операционном направлении, что определила комиссия штаба ВВС КА, которую возглавлял комбриг Я.А. Савельев. В результате 5 февраля 1942 г. Глушенкова отстранили от должности, его сменил генерал Николаенко. Любопытно, что 22 февраля 1939 г., когда летчика-истребителя Глушенкова удостоили ордена Ленина за героизм и мужество в боях в Испании, Е.М. Николаенко Указом Президиума Верховного Совета СССР представили к званию Героя Советского Союза за успехи на другом конце земли – в Китае. Правда, Евгений Макарович успел приобрести определенный опыт руководства в ходе Великой Отечественной – к моменту его нового назначения в Крым он командовал оперативной группой ВВС Западного фронта из 2–3 дивизий, взаимодействующей с кавалерийским корпусом генерала П.А. Белова в контрнаступлении под Москвой.

Присутствовавший при приеме дел новым командующим подполковник С.Н. Гречко, вскоре назначенный начальником оперативного отдела штаба ВВС фронта (с 28 января переименованного в Крымский), вспоминал, с каким интересом новый руководитель выслушал данные о соотношении сил. По материалам разведки, в Крыму базировалось до 70 немецких бомбардировщиков и примерно 40 истребителей. Кроме того, противник использовал для нанесения ударов по нашим аэродромам и для срыва снабжения войск Крымского фронта через Керченский пролив авиацию, базирующуюся на аэродромах Мариуполя, Херсона и Кировограда. Там находилось свыше 100 двухмоторных бомбардировщиков. Гречко рассказывал о своем докладе:

«– А чем богаты наши войска? – задал вопрос Николаенко. Названная мною общая цифра – 581 самолет – явно обрадовала командующего.

– Ведь это здорово! – воскликнул он. – На нашей стороне двойное превосходство. Просто отлично.

Но когда я доложил, что новых типов самолетов фронт имеет всего лишь 164 единицы, в том числе 125 истребителей Як-1, МиГ-3 и ЛаГГ-3, 18 бомбардировщиков Пе-2 и 21 штурмовик Ил-2, а все остальные самолеты устаревшие, тихоходные, широкое лицо Евгения Марковича снова помрачнело, стало напряженно-задумчивым. Не порадовал я его своим сообщением и о том, что базируются наши авиационные части на Керченском полуострове скученно, по 4–5 авиаполков на каждом аэродроме. Командующий заметил:

– Потому и глушат вас фашистские летчики на аэродромах.

Воспользовавшись тем, что генерал взял у дежурного связиста трубку и некоторое время с кем-то разговаривал по телефону, я успел повесить на стену оперативную карту, на которой одни авиаполки были обозначены красными знаками, другие – коричневыми.

– Что это вы тут намудрили? – рассматривая карту, спросил командующий. Я кратко пояснил, что коричневым цветом обозначены авиаполки армейской авиации, подчиненные генералам В.В. Нанейшвили (51-я армия) и Е.М. Белецкому (44-я армия) [454] В действительности наоборот, Нанейшвили возглавлял ВВС 44-й армии, Белецкий – ВВС 51-й армии. , а красным – полки фронтовой авиации, находящиеся в подчинении командующего ВВС фронта.

– Ну и ну, – недовольно поморщился Николаенко. – Выходит, у каждого своя вотчина…» [ Гречко С.Н. Решения принимались на земле. М., 1984. С. 28, 29.].

В начале второго ночи 28 января 1942 г. появляется директива Ставки ВГК № 170070, по которой Кавказский фронт разделяется на Крымский фронт и Закавказский военный округ [455] Русский архив: Великая Отечественная: Ставка ВГК: Документы и материалы: 1942 год. Т. 16 (5–2). М.: ТЕРРА. 1996. С. 73. . В состав нового фронта включались войска 44, 51 и 47-й армий, СОР, ЧФ, АзВФ и КВМБ. Крымскому фронту подчинялся СКВО, но с оговоркой использования его войск только с разрешения Ставки. Командующим Крымским фронтом назначался генерал-лейтенант Д.Т. Козлов, а в качестве штаба предписывалось использовать штаб КавФ с его размещением в Керчи. Соответственно членом Военного совета фронта стал Ф.А. Шаманин, а начальником штаба – генерал-майор Ф.И. Толбухин.

Спустя почти сутки, вечером 28 января, директивой Ставки ВГК № 170071 командованию вновь созданного фронта и представителям Ставки предписывалось переработать представленный в Москву 25 января план операции и начинать ее по прибытии на Керченский полуостров «двух танковых бригад и отдельного батальона танков KB, а также после пополнения дивизий русскими и украинцами» [456] Там же. С. 74. . Также план наступления несколько радикализировался, вместо частной задачи возвращения потерянной Феодосии предписывалось «главный удар основной группировкой фронта направить на Карасубазар» [457] Там же. . Также Ставка настойчиво не рекомендовала проводить высадку в Феодосии. Важной частью плана стало указание «прочно обеспечить за собой Ак-Монайские позиции на случай контратак противника» [458] Там же. . С этого момента пункт об обороне на Ак-Монайских позициях стал обязательным разделом в планах операций Крымского фронта.