Марина Скржинская - Древнегреческие праздники в Элладе и Северном Причерноморье

На праздничных церемониях употреблялись подаренные божеству сосуды, среди них выделялись очень дорогие из золота, серебра и бронзы. О таких сосудах на праздниках в Северном Причерноморье известно из декрета Протогена: ольвиополиты отдали их в заклад, когда во второй половине III в. до н. э. государство испытывало серьезные финансовые трудности; Протоген выкупил дорогие священные сосуды за 100 золотых и, вероятно, спас их от переплавки, потому что ростовщик уже собирался отдать их ювелиру (IPE I2. 32).

По греческому обычаю, храмы в Северном Причерноморье украшались венками и гирляндами из живых цветов и ветвей, а также из драгоценных металлов. В надписи III в. до н. э. говорится о таком венке ценой 5 золотых в ольвийском храме Афродиты (НО. 68). Было принято посвящать лавровые венки Аполлону, Зевсу – дубовые, Дионису – плющевые и виноградные, Афине – оливковые, Деметре – венки из злаков. Не все эти растения имелись в Северном Причерноморье. Здесь греки сумели акклиматизировать виноград, но их усилия выращивать лавр и мирт, хотя бы в небольшом количестве для религиозных церемоний на праздниках, не увенчались успехом (Theophr. Hist. Plant. IV, 5, 3). Вероятно, на главные праздники в период судоходства привозили необходимые растения из более южных государств; к этой мысли склоняет рисунок на одной боспорской фреске с изображением пальмовых ветвей в руках двух человек, стоящих у алтаря [77].

Во время праздников эллины в торжественной обстановке вручали награды победителям мусических, атлетических и конных агонов, а также награждали венками граждан и иностранцев, оказавших особые услуги государству. Об этой черте греческого праздника свидетельствуют многие надписи из Тиры, Ольвии и Херсонеса. Почетные награды, представленные чаще всего венками и треножниками, нередко жертвовали тому богу, в честь которого проводился праздник. Косвенное свидетельство о таком обычае в Северном Причерноморье содержится в ольвийской надписи римского времени (НО. 68), а также в находках фрагментов постаментов для треножников на Западном теменосе [78].

В храмы часто приносили терракотовые статуэтки, которые во множестве найдены на обоих теменосах в Ольвии. Государство и состоятельные граждане ставили возле храмов статуи. Постаменты некоторых таких статуй с посвящениями разным богам обнаружены при раскопках Ольвии, Херсонеса и Боспора [79]. В III в. до н. э. на Центральном теменосе Ольвии стоял также характерный для эллинов посвятительный памятник – мраморная колонна высотой более 2 м с капителью из листьев пальм и аканфов, между которыми изображены букрании; на этой капители высился бронзовый треножник [80].

Жрецы принимали деятельное участие в праздничных ритуалах, а в театре и на стадионе во время сопровождавших многие праздники состязаний они сидели на почетных местах. В отличие от современных священников в функции античных жрецов не входило религиозно-нравственное воспитание молодежи или произнесение проповедей. Обязанности жрецов разделялись на литургические и административные. К первым относилось исполнение разных обрядов на праздниках, а ко вторым – забота о содержании святилища, о хранении храмовой утвари, распоряжение доходами святилища, сдача в аренду принадлежащих ему угодий и др. [81]Жрецы пользовались личной неприкосновенностью, так как считались представителями божества.

У греков и римлян не существовало особой религиозной касты жрецов. Их функции имели право исполнять полноправные граждане, не запятнанные никакими неблаговидными проступками, а помощниками могли быть священные рабы, называвшиеся гиеродулами. Из надписей Северного Причерноморья известны имена множества местных жрецов и одно имя гиеродула Сотериха при храме Девы, главной богини Херсонеса (IPE I2. 457); наверное, и другие крупные храмы на северных берегах Понта владели такими рабами, и они принимали участие в подготовке и проведении праздников.

В зависимости от традиций того или иного культа жрецами становились лица либо выбранные на определенный срок, подобно разным магистратам, либо должность передавалась по наследству, а иногда даже покупалась [82]. В Ольвии ежегодно избирали жреца Аполлона, верховного бога этого полиса; как и в ряде других греческих государств, именем такого жреца называли год, сходную роль играл жрец Артемиды Партенос в Херсонесе. Хорошо известно, что на Элевсинских мистериях жрецами служили только представители родов Эвмолпидов и Кериков; возможно, жрецы на праздниках, справлявшихся в Северном Причерноморье по образцу Элевсинских, тоже принадлежали к определенным родам. По-видимому, наследственной была должность жреца Зевса в Ольвии, ведь по надписям известно, что ее в течение нескольких веков занимали представители местного аристократического рода Еврисибиадов [83]. В разное время один и тот же человек мог служить жрецом разных богов. В III в. до н. э. ольвиополит Агрот, сын Дионисия, был жрецом Аполлона Дельфиния, Афродиты, Плутона и Коры (IPE I2. 189; НО. 68, 70).

Со своими обязанностями жрец знакомился перед вступлением в должность, получая необходимые знания от предшественников, а также из документов святилища. В надписи римского времени из Фанагории содержится частично сохранившийся устав о порядке жертвоприношений на одном из местных праздников; там говорилось, как именно должен действовать жрец, но, к сожалению, эта часть текста сильно повреждена (КБН. 1005).

Жрецы играли ведущую роль во время жертвоприношения. Тогда они облачались в особые одеяния, преимущественно белого цвета, считавшегося наиболее приятным богам (Plat. Leg. XII, 956a), а на голову надевали нарядную повязку, либо венок из листьев или ветвей растения, посвященного чествуемому богу. Некоторое представление о таких парадных одеяниях дают изображения богов, например, Аполлона в длинном роскошном хитоне (тип Аполлона-кифареда). В такой одежде он представлен на терракотовой статуэтке V в. до н. э. местной работы, найденной на азиатской стороне Боспора [84].

Боспорские жрицы в торжественных случаях надевали расшитые золотыми бляшками одеяния и множество украшений. В конце IV в. до н. э. на азиатской части Боспора в кургане Большая Близница похоронили жрицу в полном парадном уборе. Сначала ученые назвали ее жрицей Деметры, но теперь полагают, что инвентарь погребения не дает точного ответа, какому именно из нескольких женских божеств она служила [85]. Калаф с изображением битвы амазонок (некоторые исследователи считают их аримаспами) с грифонами венчал голову женщины, под ним находилась стленгида – начельник с оттиснутыми на нем волнистыми прядями волос, а по бокам калафа свисали височные подвески. На их крупных дисках изображена Фетида на морском коне; она держит в руках доспехи, выкованные Гефестом для ее сына Ахилла. Уши жрицы украшали серьги тончайшей ювелирной работы, шею обвивали два изящных ожерелья, на руках находились по браслету и несколько перстней; на двух из них изображена Афродита.